— А! Старый знакомый! Давно вас жду, — обрадовался он, увидев Влада Стива. Поспешно встал с винтового стула, выходя нам навстречу и приветливо улыбаясь.
Теперь я мог хорошенько рассмотреть и его. На вид ему было лет пятьдесят, и он казался ровесником нашего начальника. Широкое лицо его выглядело усталым, хотя большие светло-карие глаза под густыми белесыми бровями блестели живостью и неуемной энергией. Крупный прямой нос и волевой рот придавали ему мужественный вид.
— Да вы, я вижу, не один! С помощниками? — взглянул он на нас с любопытством и чуть лукаво.
— Это мои сотрудники, — кивнул Стив, отвечая на его приветствие. — Знакомьтесь! Максим Новак и Тосико Вэй. Как говаривали в старину, прошу любить и жаловать. А это, ребята, врач-психиатр ЦэКИ Семен Рогов, — представил он нам здоровяка.
Врач снова улыбнулся и крепко пожал мне руку. Повернулся к Тосико, простодушно улыбаясь и поблескивая глазами.
— Очень приятно! — вкрадчиво произнес он, галантно пожимая узкую кисть Тосико. — Рад видеть у нас в институте таких молодых, красивых и, что самое главное, совершенно здоровых ребят. Кстати, познакомьтесь, это мой коллега Таир Симонян, — представил он своего товарища. Тот слегка кивнул мне и улыбнулся Тосико.
— Знаете, — продолжал Рогов, — всегда радуешься, когда видишь вокруг здоровых, полных энергии людей. Это вселяет уверенность в процветании человечества в будущем.
«Наверное, этот Рогов веселый, добродушный человек, — подумал я. — К тому же он не равнодушен к женщинам. Смотрит на Тосико с нескрываемым восхищением».
От нее это тоже не ускользнуло. В награду она подарила ему ослепительную улыбку. И говорит этот Рогов как-то легко и певуче, словно выдыхает каждое русское слово. Теперь мне стало ясно, откуда такая богатырская удаль во всем его теле — славянские корни явно давали о себе знать.
— Послушайте, Влад! Я никогда не думал, что такие красивые и хрупкие девушки могут работать в вашей Системе. Согласитесь, подобная работа не для них. Их судьба — купаться в любви и цветах, вдохновлять нас, мужчин, на подвиги.
Он снова восхищенно взглянул на Тосико. Та изобразила смущение, опустила голову, но тут же метнула в мою сторону косой взгляд, словно говоривший: «Ну, что? Слышал, как настоящие мужчины умеют ценить женщин?» Она явно торжествовала.
— Может быть, вы и правы, — Влад Стив покосился на Тосико. — Мне трудно судить об этом… Каждый выбирает себе занятие по душе. Хотя, конечно, наша работа — тяжелый труд, требующий твердости характера и большой физической выносливости. Не каждой женщине он по силам. Впрочем, лучше спросить саму Тосико. Возможно, она с детства мечтала работать в Охранных Системах?
— Мечтала! — уверенно кивнула Тосико и снова бросила на меня косой взгляд.
— Вы говорите, требует твердости характера? — с легкой грустью произнес Семен Рогов. — От твердости молодые девушки вянут, как цветы. Гораздо важнее, чтобы в них присутствовала мягкость и ласка, даже, если хотите, определенная доля слабости. Да, да! Самой обычной женской слабости! Это делает их столь привлекательными в глазах мужчины.
— Твердость нужна женщине не меньше, чем мужчине! — уверенно заявила Тосико. — К тому же, она должна не просто вдохновлять мужчину на подвиги, но и совершать их вместе с ним! Женщина должна быть наравне с мужчинами во всем, особенно в наше время, когда перед нами открыт такой бескрайний простор для самых смелых фантазий и самых грандиозных свершений.
Рогов ласково, совсем по-отечески улыбнулся ей.
— Вы еще очень молоды, и многого не понимаете. Наступит время, когда вы измените свое мнение…
— Кстати, о времени! Как там наш подопечный? Надеюсь, ничего не случилось за время моего отсутствия?
Стив молодец. Всегда умеет вывести разговор в нужное русло.
— Вы сказали, что давно ждете нас. Что-то произошло?
— В общем-то, да… — Рогов вздохнул. — Прежде всего, я оказался в довольно затруднительном положении. Вы же понимаете, что эта необходимость приглядывать за ним, о которой вы говорили… М-м… Я, как и многие здесь, всю свою жизнь лечил людей от различных недугов. Могу вас заверить, что у меня большой опыт, но вот в вопросах изоляции людей я совсем не дока. Здесь я абсолютно теряюсь, впрочем, как и мои коллеги. Наши помещения совершенно не приспособлены для этого…
— Понимаю, — кивнул Стив. — Все это мне хорошо известно. Но у нас в сложившейся ситуации не было иного выхода. Зениц явно чем-то болен… Надеюсь, он не сбежал из клиники?
— О, нет! Что вы? — отмахнулся Рогов. — Он здесь, на втором этаже. Мы поместили его в карантинную палату. Там никого нет. Но на всякий случай я дал ему снотворное.
— Прекрасно! — Влад Стив посмотрел на нас с Тосико. — Вы правильно сделали. А как его самочувствие?
— Не важно. Как раз об этом я и хотел поговорить с вами. Мы столкнулись с весьма тяжелым случаем. Я бы даже сказал с уникальным случаем, потребовавшим привлечения других специалистов.
Влад Стив помрачнел. Спросил:
— Мы можем его увидеть?
— Разумеется! Идемте, я провожу вас.
Рогов шагнул к двери. Подумав, задержался на секунду, обращаясь к своему товарищу.
— Таир! Заканчивай здесь без меня. Думаю, это надолго.
— Мы работаем над одним очень интересным вирусом, — пояснил он уже в коридоре. — Редкая мутация, совсем недавно обнаруженная в лесах Амазонского заповедника. Некоторые ученые высказывают опасения о возможности возникновения страшной эпидемии, способной уничтожить все человечество.
— Но вы же не вирусолог? — удивился Стив.
— Вирусология это мое второе призвание, — не без гордости пояснил Рогов. — Увлечение так сказать для души… Вы же сами говорили, что нельзя запретить человеку, увлекаться чем-либо. К тому же последствия воздействия этого вируса сказываются, прежде всего, на психике человека. Он теряет свои умственные способности.
— И что же это за вирус? — поинтересовалась Тосико.
— Условно мы именуем его «Зет-2», — охотно пояснил Рогов.
— А разве есть еще и «Зет-1»? — удивился я.
— Есть, — кивнул врач. — Еще есть «Зет-3», «Зет-4» и даже «Зет-5»! Но вы не пугайтесь. Все они под контролем Биологической защиты и нам совершенно не угрожают.
Мы прошли по коридору вдоль ряда одинаковых полупрозрачных дверей и остановились почти в конце коридора, где Рогов указал нам на дверь, отливавшую жемчужным блеском.
— Это здесь.
Он осторожно сдвинул дверь вправо и заглянул внутрь. Я посмотрел через его плечо. Тосико тоже приподнялась на мысках, стараясь заглянуть в палату через наши спины. Наверное, со стороны это выглядело, довольно, комично. Я едва успел подумать об этом, как Рогов широко раскрыл дверь и уверенно вошел в палату. Мы вошли вслед за ним. Я бегло осмотрелся вокруг.
Небольшое светлое помещение дышало свежестью и чистотой. На широком окне прозрачные легкие шторы едва колыхались от порывов слабого ветерка. С двух сторон от окна стояли воздушные диваны. Были видны только прямоугольные каркасы стабилизаторов, лежавших на полу и верхние плоскости воздушных потоков. Крохотные глазки на штангах регулирования мощности едва заметно светились. На одном из диванов, справа от окна, лежал человек. Создавалось впечатление, что он просто висит в воздухе над полом. Необычность этого зрелища усиливалась свисающими с ограничительной плоскости полами халата пациента.
Зениц ничуть не изменился с тех пор, как я видел его в последний раз. Та же мертвенная бледность на лице, те же выступающие скулы и плотно сжатые бескровные губы. Глаза его сейчас были закрыты. Казалось, он спал.
— По-моему, он так и не пришел в себя, — заметил Влад Стив, внимательно изучая лицо Зеница. Посмотрел через плечо на Рогова.
— Безусловно! — подтвердил тот. — Мы специально поместили его в это устройство. Оно позволяет мышечной системе максимально расслабиться. А встроенный вот здесь нейро - стимулятор благотворно влияет на мозг. Но состояние пациента крайне тяжелое. Как раз об этом я и хотел с вами поговорить. Если можно, с глазу на глаз?