— Спят! — лепетал Гебмос. — Рано еще! Солнце еще не встало…

Отдышавшись, младший писец сообразил, что находится в украшенном цветами и зелеными пальмовыми ветками помещении, посередине которого на широкой скамье стоит гроб Нефернут.

Донесся гневный крик Анукрис:

— Что вам здесь надо? Отпустите меня! Пусти, я сказала!

— А толстопузого нет, — басом пророкотал какой-то мождей.

— Эй ты, придурок, господин куда-нибудь выходил?

— Я не видел, господин, — проблеял привратник. — Я в саду был. Там кто-то залезть хотел…

— Знаем кто, мы его убили! — оборвал его Моотфу. — Это чужак, слуга колдуна Тусета. Убийца Нефернут! Он к тебе приходил?!

— Не знаю, о чем ты говоришь? — дрожащим голосом ответила Анукрис. — Никто ко мне не приходил!

— Обыщите дом! Быстрее! И тащите сюда эту падаль!

Чья-то сильная рука распахнула открывавшуюся внутрь дверь, которая больно стукнула хозяина по выступавшему животу.

— Тут гроб! — крикнул стражник, даже не заходя внутрь.

— Господин Моотфу, скорее сюда! — заверещал кто-то. — Смотрите что тут?

— Держите её! — приказал старший мождей. — Смотри, чтобы не сбежала!

— Руки убери! Убери, я сказала!

— Ой! — воскликнул мужчина. — Ты кусаться?! Вот тебе, вот.

Послышались звонкие удары.

— И еще! Еще! Хватит? Куда!

И опять удар.

— Я разбойников вязал, не тебе чета.

— Эй, Бесхотеп! — крикнул Моотфу. — Бегом в храм Сета и в Дом людей! Пусть немедленно пришлют кого-нибудь. Здесь колдовские кувшины с кровью! Кажется, брат колдуна сам был колдуном…

— Что?! — громко вскричала какая-то женщина. — Этого не может быть, господин?!

— Мне жаль, Мерисид, — тяжело вздохнул старший мождей. — Иди, посмотри сама. И вы тоже глядите.

Какое-то время Небраа не слышал ничего кроме неясного гула. «А Анукрис промолчала, — вдруг подумал он. — Даже не стала спорить, сразу поверила, что я колдун! Вот мерзавка!». Младший писец в который раз почувствовал глухую неприязнь к супруге. Слишком красивой, слишком независимой и молодой.

— Господин! — крикнул кто-то из стражников. — Мы не нашли Небраа. Зато отыскали вот это!

— Ого! — весело воскликнул Моотфу. — Сундук распотрошили?!

— Нет, господин, — обиженным голосом возразил мождей. — В спальне чужачки нашли, спрятанное за кроватью.

— Любовнику своему берегла? — хохотнул Моотфу. — А муж знал?

— Это украшения господина Тусета! — вскричала Мерисид.

«Эта маленькая дрянь припрятала золото брата?» — Небраа едва не выскочил во двор, чтобы наказать обманщицу, но вовремя вспомнил, в каком положении находится, и только скрипнул зубами.

— А самого нигде нету, — вновь сокрушился стражник.

— Так ищите в саду! Крокодилы соскучились по салу! — рявкнул старший мождей и уже тише добавил. — Теперь ты веришь мне, Мерисид?

Кто-то из стражников угодливо захихикал, а младший писец, не удержавшись, икнул. Он же не второй пророк, его казнят, не дожидаясь разрешения живого бога.

— Да, — ответила Мерисид убитым голосом. — Наши господа оказались негодяями. Но откуда взялись эти страшные кувшины?

— Я! Я видел! — крикнул привратник. — Их привез вчера какой-то незнакомец. Я спросил, от кого это, а господин наорал на меня и сказал, что от очень важного человека.

— Небраа тоже знает, где прячется слуга его брата, убийца Нефернут, — сделал глубокомысленный вывод Моотфу.

— Её мумия здесь! — напомнила старшая служанка. — Я посмотрю, не сделал ли он с ней что-нибудь?

— Сходи, — разрешил старший мождей.

Несчастный писец закусил губы, чтобы не закричать, по жирным щекам брызнули слезы. Сейчас эта дура увидит его и поднимет крик!

Мерисид вошла в кладовую, посмотрела на саркофаг, обернулась и встретилась взглядом с коленопреклоненным хозяином. Сразу же отведя глаза, она вернулась к двери, распахнула, прикрывая вскочившего на ноги Небраа, и привалила камнем, чтобы не закрылась.

Сквозь щель он видел, как служанка, пыхтя, отодвигает тяжелую крышку.

— Помоги ей, Аататам, — распорядился старший мождей.

— Я сама, господин! — стала отнекиваться женщина.

Но стражник уже заслонил собой дверь.

Небраа от ужаса закрыл глаза и чуть не обмочился.

— Хвала Осирсу! — прочувственно сказала Мерисид. — С Нефернут все в порядке. Помоги мне закрыть гроб.

Едва крышка успела занять свое место, как во дворе гневно загремел знакомый голос:

— Что тут происходит?

Стражник торопливо вышел, так и не заметив притаившегося за дверью Небраа.

— Господин Моотфу, что ты делаешь в доме нашего младшего писца? — строго спросил первый пророк.

— Увы, мудрейший! — грустно вздохнул старший мождей. — Скорбные вести принес вам мой посланец.

— О чем ты говоришь?

— Сойди с носилок и взгляни сам.

Мерисид быстро закрыла дверь, схватила за руку полумертвого от страха Небраа и потащила его к саркофагу.

— Снимай крышку! — попросила женщина.

— Что? — не понял мужчина.

— Господин! — взмолилась старшая служанка. — Помоги мне снять крышку, иначе нас обоих убьют! Скорее!

— Какой ужас! — донесся возмущенный голос Сетиера.

Очнувшийся Небраа взялся за расписное дерево.

— Вот так, быстрее! — командовала Мерисид.

Они прислонили крышку к скамье. Служанка легко вытащила из просторного гроба длинную тонкую мумию, плотно завернутую в золотисто-серые бинты, с серебряной маской на лице.

— Ложись, господин!

— Что?! — открыл рот Небраа.

— Молю всеми богами, скорее! — с нескрываемой мукой в голосе прошептала женщина.

— Я…, — запыхтел мужчина, задирая ногу. — Мне неудобно…

Мерисид бросила мумию и едва успела схватить опасно накренившийся гроб. Изо всех сил упираясь руками в жирную спину господина, женщина помогла ему забраться внутрь и улечься. Потом, надрываясь, надвинула на саркофаг тяжелую крышку. А чтобы хозяин не задохнулся, вставила тоненькую веточку, не позволявшую краям плотно прилегать друг к другу.

Оказавшись в полной темноте, Небраа слышал, как она подняла с пола мумию, отнесла её куда-то в угол и долго шуршала ветками.

«Убис не простит нам такого святотатства! — думал младший храмовый писец. — О Сет, бог мудрости, Пуат, бог чисел, и Найб, бог благополучия, заступитесь за меня перед шакалоголовым стражем порога».

Толстые стенки из дерева заглушали доносившиеся снаружи страшные голоса. И оказавшись в темной тишине, мужчина начал потихоньку успокаиваться.

«Неплохая берлога, — думал Александр, удобно расположившись на сложенной втрое циновке. — Как это называется? Ага! Конспиративная квартира. Только без удобств». Городские звуки почти не долетали до комнаты. Только несколько раз он слышал какие-то невнятные крики за стеной. Юноша спокойно проспал почти до полудня. Никакие незваные посетители его не беспокоили. Очевидно, заботливые соседи взяли все, что можно взять, и оставили дом разрушаться. Усадьба теперь, наверное, принадлежит Небраа, но тот что-то не слишком торопился вступать в права наследования. Вон даже калитку заложили.

Алекс совсем не возражал против этого маленького неудобства. «Мы не гордые, и через забор слазаем», — юноша сделал очередной глоток и принялся грызть засушенную до твердости доски рыбину, величиной чуть длиннее ладони. Одну такую он слопал сразу, как проснулся, вторую, когда голод стал совсем нестерпимый, и вот настала пора третьей. Солнышко катилось к закату, скоро надо будет выбираться из усадьбы.

Александр не уставал благодарить судьбу и Асиону, что здесь так мало собак, и совсем нет настоящей ночной жизни. Даже светильники у келлуан какие-то несерьезные. Возможно, поэтому с наступлением темноты в городе все замирает. Что опять-таки ему только на руку.

Выждав пару часов после наступления темноты, юноша вышел в сад, и осторожно ступая, подошел к ограде, надеясь услышать что-нибудь интересное. Но, увы, или хозяева уже тихо спят, или ушли в дом. Ничего кроме шума ветра в кронах деревьев, стрекота цикад и криков какой-то птички. Александр уселся на траву и решил после целого дня в душной комнате немного подышать свежим воздухом.