Едва жрец присоединился к ожидавшим, вышел первый пророк.

На лице Сетиера цвела счастливая улыбка.

— Святыня невредима! — громко объявил он.

От пронесшегося по коридору облегченного вздоха игриво заплясало пламя факелов.

— Что это значит? — громко спросил главный инспектор. — Почему… пострадала только малая святыня?

Этот простой вопрос заставил всех священнослужителей задуматься или, по крайней мере, сделать умные лица.

— Наверное, такова воля Сета? — несмело предположил Тусет.

Чиновник нахмурился.

— И как это поможет расследовать дело об опаснейшем колдовстве?

Собравшиеся старательно отводили глаза, первый пророк даже отвернулся и стал пристально разглядывать стенку.

— Вы же жрецы бога мудрости? — главный инспектор начинал злиться. — Кто кроме вас может её растолковать? Что молчишь, господин Сетиер?

— Я думаю, — пожал плечами первый пророк. — Пытаюсь вспомнить, что случилось с нашими реликвиями, и понять, почему только на одной из них появились эти страшные знаки.

— Книгу я привез шесть дней назад, — ляпнул второй пророк и тут же стушевался под взглядами множества глаз.

— Я вспомнил! — вскричал жрец-чтец. — Малую святыню недавно выносили из храма!

— Куда и зачем? — строго спросил у него главный инспектор.

— Совершить очищение в доме господина Тусета, — ответил тот. — Четыре дня назад.

— Да, — кивнул первый пророк. — Это я разрешил её взять. Там произошло страшное убийство, и дом нуждался в ритуале очищения.

— Надо осмотреть дом уважаемого Тусета! — вскричал жрец-чтец. — Вдруг там тоже есть какие-нибудь знаки?!

Робкий голос второго пророка, проговорившего, что он заходил туда только вчера и не увидел ничего из ряда вон выходящего, потонул в дружном гуле одобрения. Сейчас жрецы были готовы делать что угодно, лишь бы скорее отыскать причины случившегося кошмара.

Все вышли в молельный зал, где их с нетерпением ожидали мождеи и писцы.

— Мы идем в дом уважаемого Тусета! — громогласно объявил Сетиер.

Люди стали тревожно и недоуменно перешептываться, а потом потянулись вслед за руководством на храмовый двор, остававшийся таким же пустынным. Начальство расселось по носилкам, те, кто попроще, пошли пешком. По мере того, как они углублялись в узкие улочки города, к ним стали присоединяться любопытные горожане. То тут, то там начали вспыхивать жаркие споры, а второй пророк начал поеживаться от обилия недоброжелательных и даже откровенно враждебных взоров.

Вдруг из-за поворота выбежал Фугнеш и едва не упал, увидев движущуюся навстречу толпу во главе с первым пророком храма Сета и главным инспектором Абидоса.

— Господин Сетиер! Господин Раату! — взвыл строитель. — Хвала богам, что я вас встретил! Там такое! Такое!!!

— Да что случилось, уважаемый мастер?! — вскричал Тусет.

Но мужчина шарахнулся от него, как кот от собачьей свадьбы.

— В его… Вот в его доме такое!

— Что?! — в один голос рявкнули с носилок начальники.

— Колдовство! — выдохнул Фугнеш. — Черное колдовство!

— Что ты мелишь?! — бросился к нему второй пророк. — Какое еще колдовство?!

Но строитель ловко отскочил в сторону и, прячась за опешившего старшего мождея, крикнул:

— Вот сейчас сам увидишь!

— Скорее! — приказал первый пророк носильщикам.

Те почти побежали. За ними поспешили и все остальные. Хорошо еще его дом оказался достаточно близко, а то Тусет упал бы замертво от жары где-нибудь по дороге.

На пустынном дворе валялись брошенные в беспорядке инструменты и корзины с глиной. По приказу Моотфу стражники стали цепочкой, отсекая толпу любопытствующих горожан.

— Сюда, господа, сюда! — махал рукой мастер, направляясь за дом, где располагалось домашнее святилище.

Ничего не понимающий второй пророк прошел с толпой жрецов вслед за Сетиером и главным инспектором.

У разломанной стены на траве лежал присыпанный пылью маленький темно-синий ящик.

Мастер застыл в трех шагах от него и нервно переступал босыми ногами.

— Вот! Вот, господа, что мы нашли в его святилище! — он ткнул грязным пальцем в сторону обалдевшего второго пророка.

Жрецы и главный инспектор сделали пару шагов, изо всех сил вытягивая шеи. На крышке ящика был нарисован человеческий череп с сильно удлиненными клыками и языками пламени в глазницах.

— О боги! — прошептал кто-то за спиной Тусета.

Второй пророк оглянулся, но вокруг него уже образовалось пустое пространство.

— Что это? — сурово спросил главный инспектор.

— Н…н…не знаю, — заикаясь, проблеял жрец. — Это не мое.

— Вы еще не видели, что внутри! — зловеще оскалился Фугнеш.

— Открой! — приказал Раату.

— Нет! — замахал руками строитель. — Я ни за что больше к нему не притронусь!

— Тогда ты, господин Тусет, — предложил главный инспектор.

— Почему я? — возмутился второй пророк. Черный череп со злобной радостью скалил не по-человечески длинные клыки.

— Он же твой.

— Да я его впервые вижу! — не сдавался Тусет.

— Врет! — крикнул строитель. — Я ему вчера предложил святилище сломать, а он специально отказался, чтобы никто не нашел…это!

Последние слова он словно выплюнул в сторону второго пророка.

— Как же вы его отыскали? — нахмурился Раату.

— Случайно, господин! — подскочил к нему Фугнеш. — Ребята предложили сломать стенку, чтобы глину было удобнее носить…

Не слушая строителя, Сетиер решительно шагнул к ящику и, отбросив крышку ногой, перевернул его на бок. Жрецы охнули, уже который раз за день. На траву вывалилась коричнево-черная лоснящаяся статуэтка отвратительного чудища с паучьими лапками и мордой гиены.

— Что это? — прошептал побелевшими губами жрец-чтец.

— Я уже видел такое, — негромко сказал главный инспектор. — Когда служил сотником в войске государя, жизнь, здоровье, сила. Мы разгромили стойбище укров. В шатре их шамана валялся точно такой же уродец. Это Упар — демон мести и мучительной смерти. Дикари приносят ему человеческие жертвы, убивая пленниц или собственных дочерей.

Гневно сведя густые брови, Раату обернулся к побледневшему Тусету.

— Откуда он у тебя?

— Я… Это…Я… — бормотал старик, не зная, что сказать. — Я не знаю! Клянусь посмертным судом Осирса, это не мое!

Сетиер присел и заглянул в ящик.

— Тут еще что-то есть.

Он резко встал, взял у кого-то из жрецов посох и, покопавшись, выковырял на траву пару кожаных сандалий, покрытых бурыми пятнами.

— Это же сандалии Джедефраа! — прохрипел жрец-чтец, роняя свой посох.

— И они в крови, — мрачно добавил главный инспектор.

Первый пророк выпрямился, гордо вскинув голову, и протянул руку к позеленевшему от страха Тусету.

— Вот, кто убил нашего верховного жреца! Вот, кто колдун!

— Как? Не может быть? Что вы говорите!

— Тихо! — властный голос Сетиера заглушил поднявшийся ропот.

— Он давно решил занять место Джедефраа, но не обладал для этого ни способностями, ни талантом. В своих странствиях по варварским странам Тусет не только искал священную Книгу Сета, но и овладел приемами самой черной магии и грязного волшебства, чтобы с их помощью стать верховным жрецом Сета!

— Неправда! — крикнул второй пророк. — Это ложь!

— Молчи! — прервал его Раату. — Продолжай, господин Сетиер, мы слушаем.

— Твой слуга, совершив убийства ни в чем не повинных женщин, принес кровавую жертву демону, и Джедефраа сразу почувствовал себя хуже. Но Небраа, который ничего не знал о грязных кознях своего брата, провел обряд очищения с помощью священной реликвии, и наш верховный жрец вновь поднялся с ложа болезни полный сил. Разве он не приезжал в храм еще три дня назад веселый и бодрый?

— Да! Да! — закричали жрецы, с ужасом глядя на затравленно озиравшегося Тусета.

— Тогда ты выкрал из дома Джедефраа эти сандалии, когда приходил к нему с этой танцовщицей, и вновь совершил свои гнусные ритуалы…

— О чем ты говоришь, Сетиер! — совладал с перехваченным спазмами горлом второй пророк. — Какое колдовство?! Ты знаешь меня тридцать лет. Разве я способен кому-то причинить вред?!