Черт! Черт! Вот бы дождь стал чуточку слабее: было бы не так страшно спускаться по трубе.

Зомби, висевший на окне, высунулся еще больше, потерял равновесие и шлепнулся на крышу.

Сергей закрыл глаза, собираясь с силами. Или сейчас, или никогда. Он ногой нащупал подпорку, надавил на нее, чтобы проверить, выдержит ли она его вес. Подпорка скрипнула, но не отвалилась. Затем Сергей схватился за желоб водостока, бросил последний взгляд на крышу, на мертвяков и начал спускаться. Руки и ноги дрожали, адреналин был готов разорвать мышцы.

Главное не смотреть вниз.

Тяжело дыша, Сергей сосредоточился на холодных и колких каплях дождя, на подпорках, готовых в любой момент оторваться с противным скрежетом, на сумасшедшем биении сердца. Лишь бы не думать о высоте.

Сергей попробовал нащупать левой ногой новую подпорку. Но как назло нога натыкалась на гладкую трубу. Он непроизвольно посмотрел вниз… От высоты захватило дух. В груди закопошился холодный слизень. Воображение начало рисовать, как подпорки не выдерживают веса, отваливаются. Затем падение с десятиметровой высоты за несколько секунд… Бах! И голова лопается, как арбуз, мозги разбрызгивает по мокрому асфальту.

Хватит. Надо лишь глянуть, где находится подпорка.

Найдя выступ в трубе, Тропов поставил на него ногу.

«Умрешь… Все равно ты умрешь… Умираешь… Ты!.. Умрешь!..» — шептал внутренний голос. Но Сергей старался не слушать его. Время растянулось для него. Минуты превратились в часы. Часы — в дни. Дни — в годы.

Мышцы на руках онемели, пальцы были готовы в любой момент разжаться.

Капли дождя попадали в глаза, размывая мир. Тропов жмурился, но становилось лишь хуже.

Выступ, еще выступ. Ладони свело от боли.

Не обращать внимание.

Тропов наклонил голову, на мгновение зрение вернулось. До земли оставалось метров семь-шесть, хотя он все равно бы не рискнул спрыгнуть. Нижний желоб водостока погнулся. Вода с ревом вытекала из него и пенилась на асфальте. Стена из-за дождя из светло-коричневого цвета приобрела шоколадный оттенок. Тропов почувствовал себя Гензелем, выбирающимся из пряничного домика от злой колдуньи. Вот только Гретель ему пришлось убить…

Новый выступ.

До земли оставалось совсем чуть-чуть. Оставалось самую малость.

Тропов наткнулся на окно. Что за ним было, разглядеть оказалось невозможно. Черная дыра вместо окна. И чем больше Сергей вглядывался в нее, тем сильнее она затягивала. Надо было спускаться, улепетывать как можно дальше от этого проклятого дома и зомби, надо было скрыться в лесу, чтобы малость перевести дух. Но черная дыра обездвиживала, заставляла повисеть на трубе еще чуть-чуть.

Посмотри в меня, мой милый. И быть может, разглядишь труп Анжелы.

Сергей закрыл глаза и продолжил спускаться. Боль в спине еще оставалась, но с каждым пройденным метром она ослабевала. Двигаться стало легче.

Что-то твердое уткнулось в спину. Тропов вскрикнул, нога соскользнула с подпорки. Мир уже во второй раз за сегодняшний день закрутился в бешеном водовороте. Сергей понял, что падает, но все равно пытался поймать руками хоть трубу, хоть подпорку. Перед мысленным взором пронеслась жизнь после нашествия мертвяков. Бегство из города, звонок жены, встреча с Анжелой и Таней, прятки в лесу от зомби, элитный поселок, мальчишка, из руки которого вылетает зеленая молния…

Второй раз уже не могло повезти. Сейчас он сломает позвоночник, и все. Конец.

Через мгновение Тропов ударился головой об асфальт, беспомощно раскинув руки. Мир померк. В затылок словно ударили молотком. Сначала боль была резкой, но несильной. Затем она поглотила Сергея.

Умер… Конец… Умер… Тьма… Проиграл… Умер…

Но сознание вернулось. Открыв глаза, Сергей увидел вишню и ветку, которая воткнулась в его бок, когда он спускался по водостоку. Капли дождя попадали в глаза, вишня раздваивалась, ее контуры размывались. Камешки и веточки даже сквозь джинсы кололи задницу.

Надо бежать в лес.

Сергей сел, огляделся. Он приземлился на газон. Ворота гаража зияли рваной дырой. Казалось, что все зомби перебрались в дом: на улице мертвяков не было. Ворота по-прежнему оставались открытыми.

Дотронувшись до макушки, Тропов всхлипнул. Будет синяк.

Надо вставать.

Не обращая внимания на боль, Сергей поднялся и заковылял к воротам. Он выживет, он сможет. Разросшаяся трава мешала идти, но он все равно был рад этому. Губы растянулись в хищной улыбке. Раз ему трава мешает идти, то будет мешать и мертвякам. Большая трава только на пользу. Да, именно так.

До ворот оставалось несколько метров.

Ноги заплетались, дыхание с хрипом вырывалось из груди, но сил еще хватало. Пока хватало.

Когда до ворот было несколько шагов, Тропов закрыл глаза…

Не может так везти…

Кроссовки от души впечатались в асфальт. По инерции Сергей сделал два неуверенных шага, ноги подогнулись, но он все же смог не упасть. С него словно спали путы: дышать стало легче, боль, разраставшаяся в голове и в спине, утихла. Открыв глаза, Сергей бросил взгляд на дорожку, идущую параллельно забору. Возле колонки пялился в небо зомби. Лицо мертвяка приобрело сероватый оттенок, надбровные дуги готическими арками выступали наружу.

Сергей решил не испытывать судьбу и двинулся к полосе леса.

Только бы не упасть.

Оскалившись, молясь, чтобы под ногами не оказалось сучков или камней, Тропов быстро зашагал по дорожке в обратную сторону от зомби. Его не покидало ощущение, что он находился на залитой светом сцене, а рядом черный провал зала. Тебя прекрасно видят, а ты ни черта не замечаешь.

Дождь пошел сильнее. Видимость заметно упала.

Кроссовки с чавканьем впечатывались в дорожку. Узкий шрам на щеке Сергея багровел и вздувался, как сытая пиявка. Тропов чувствовал, что силы его были на пределе. Еще удавалось переставлять ноги, но если не поторопиться, то он упадет без сил.

На дорожке валялись бокалы-тюльпаны из бордово-фиолетового хрусталя. Только Богу было известно, как посуда появилась здесь. Капли дождя били по пузатым бокалам, заставляя хрусталь катиться по дорожке. По правую руку от Тропова тянулась стена кустов, потерявших листву и похожих на перевернутые метелки. Кусты расступились, Сергей свернул в проем и что было сил побежал к лесу.

Тропов сглотнул. Втянул холодный от дождя воздух — глубоко, до предела. Потом очень медленно выдохнул, стараясь хоть немного успокоиться.

Все. Он смог. СМОГ. Живой. Чуть покалеченный, но не беда. Раны на нем заживают как на собаке. Главное, что живой. Круто.

Сергей сел, прислонившись к сосне.

В лесу было темнее, чем в поселке. Дождь по-прежнему не прекращался. Но стекающая с кустов и деревьев вода успокаивала нервы. И хотя Сергей промок до нитки, он радовался дождю.

«А что теперь ты будешь делать?»

Сергей вздрогнул. В нем всегда звучали голоса. Во время головных болей они были такой же неотъемлемой частью, как клубника в клубничном варенье. Но один голос был новым. И совершенно странным и… настойчивым.

«Что ты будешь делать?» — повторил голос.

Сергей зажмурился и замотал головой в попытке избавиться от «гостя». Не помогло. Голос вытеснил все остальные мысли и задавал один и то же вопрос. «Что-ты-будешь-делать-что-ты-будешь-делать-что-ты-будешь-делать…»

— Я не знаю! — выкрикнул Сергей.

«Ты должен убить Таню. Отомстить за ее предательство. Ведь именно из-за этой тупой дуры ты чуть не умер. Из-за Тани погибла Анжела. Малолетняя соска предала тебя. А предательство нельзя прощать. Накажи ее».

— Из-за Тани погибла Анжела… — пробормотал Сергей. Голос был прав. Таню нужно отыскать и…

Но где искать девчонку? Лес большой, и ориентироваться в нем Таня умеет лучше него. Сергей хмыкнул. Пока он бегал по дому от зомби, пока пролежал в бессознательном состоянии, пока спускался по трубе, Таня, наверное, уже вышла на шоссе.

«Я помогу тебе», — сказал Голос.

Сергей ничуть не удивился. Голос сможет помочь. И точка.