Здесь мы воздержимся от всяких комментарий по вопросу о пищевом довольствии Соловецких узников, отклоним от себя неблагодарную задачу сделать вывод и заключение по этому кардинальному в жизни соловчан вопросу, чтобы не вызвать подозрения в утрировке, а приведем мнение авторитетного и беспристрастного лица.
Ссыльный доктор В, работавший в санчасти (Санитарная часть Управления лагерями), на обязанности которого лежал санитарный надзор за кухнями, наблюдение за хранением и отпуском продуктов, поделился своими научными медицинскими данными о пище соловчан. По его словам, количество калорий питательных веществ, входящих в пищу соловчан при обыкновенном пайке, равняется лишь половине того количества калорий, какое потребно для человеческого организма для поддержания его в нормальном состоянии без физического труда и доходит лишь до одной трети при тяжелом физическом труде, какой выполняют большинство соловчан.
Это есть вторая коренная причина громадной смертности на Соловках: под первой мы разумеем искусственное физическое воздействие на арестантов с целью их уничтожения (расстрелы, избиения, телесные пытки, непосильные, невыполнимые суточные уроки, и прочее.)
Практика Соловецкой каторги наглядно свидетельствует, что все те несчастные узники, которые не получают из дому никакой поддержки в виде посылок или перевода денег, а таковых ныне в Советском благодатном раю громадное большинство, и состоят на жалком арестантском довольствии, то они неминуемо обречены на смерть от истощения вследствие постоянного недоедания.
Для убеждения в этом приведем яркую иллюстрацию.
Также сотрудник санчасти поделился статистическими сведениями, которые собраны в Санчасти о движении смертности.
Так, в 1927 году кончили срок заключения трехлетники, присланные на Соловки в 1924 году.
Вот жуткие статистические данные как результат трехлетнего пребывания на Соловках: из общего числа трехлетников, пробывших полный срок: 37 умерли на Соловках от разных причин (?????), 38 утратили трудоспособность и ушли после освобождения увечными, тяжело больными, словом, калеками, и лишь 25 убрались с Соловков вполне здоровыми.
Как наглядный указатель на главную причину смертности может быть то, что из числа 25% уцелевших в живых и сберегших свое здоровье, большинство из них получали поддержку из дому, или занимали на Соловках командные и начальнические должности.
Итак, вследствие принятой ГПУ карательно-исправительной системы на Соловках в течение трех лет 75% выведено в расход из общего числа, подвергнутых карательному эксперименту.
Предоставляется каждому, на основании теории вероятности, разрешить задачу:
А сколько же уцелеет в живых из пятилетников и особенно десятилетников?..
Босоногие и полуголые соловчане-каторжане
За мое время пребывания на Соловках, в период с 1925 по 1928 года, не отпускалось Соловецким узникам никаких предметов обмундирования. Было исключение лишь для ссыльных чекистов, служивших в надзоре или комсоставе. Они получали верхние предметы обмундирования — шинели, фуражки и сапоги.
В 1927 году, последний год моего заключения, начали выдавать обмундирование тем заключенным, которые работали постоянно на предприятиях производственного характера: на лесозаготовках, в строительном отделе, в лесничестве и других.
Следует пояснить, что описываемый мною период обнимает первые годы существования Соловецкого Лагеря; — годы самые кошмарные во всех отношениях для первых узников. В то время каждый арестант соловчанин должен был изощряться как-то и чем-то прикрыть свое тело от суровых проявлений приполярного климата.
Общеизвестно, что даже в настоящее время, когда советские заграничные агенты трезвонят во все колокола, что советские фабрики производят в изобилии мануфактуру, и как бы в подтверждение своего бахвальства большевики выбрасывают свою мануфактуру на заграничные рынки с целью приобретения валюты. В действительности, рядовые советские граждане не имеют возможности добыть материалов на самые необходимые предметы одеяния.
Спрашивается, что же было в те годы, описываемые сейчас мной, которые непосредственно следовали за голодными годами? В ту пору, буквально, большая половина населения Советского Союза, ходила полуодетая, a многие абсолютно полуголые. И вот среди этой оборванной массы ГПУ устраивало облавы, или «ударники красного террора», массами арестовывало, осуждало и отправляло на Соловки. Здесь несчастные оборванные узники должны были отбывать наказание в течение нескольких лет в своем собственном одеянии, да, кроме того, ежедневно выходить на работу; причем, зимою в суровые морозы приполярного климата.
В 1923, 1924 и 1925 г.г. в общем числе всех каторжан-соловчан нормально была лишь треть одетых более или менее сносно, то есть, сносно в том смысле, что имели самые нужные предметы одеяния.
В самом ужасном положении находился уголовный элемент — мелкие воришки и разные бездомные бродяги, которыми ГПУ наводняло Соловки. В большинстве они были полуголые и босые. Я описывать не буду весь трагизм соловчан-каторжан в их беспомощных усилиях как-нибудь прикрыть себя от атмосферных неприятностей сурового приполярного климата. Это было бы и длинно и скучно. Ограничусь указанием на наиболее яркие факты из Соловецкой действительности.
В Соловецком Кремле, кроме номерных рот от 1 до 15, расположена еще одна знаменитая рота, именуемая «рота отрицательного элемента».
Да не подумает читатель, что это фантазия или оговорка, Нет. На самом деле это административное деление официально именуется «рота отрицательного элемента».
Это шедевр высшей коммунистической квалификации для определения своей грозной опоры, своей высшей касты пролетариата. Эта рота комплектуется главным образом из уголовного мира соловчан-каторжан. В эту роту помещают тех, которые, по мнению Соловецкой администрации, совершенно не поддаются исправительному воздействию: во-первых, воришки-рецидивисты, которые не оставляют своего ремесла и на Соловках, а во-вторых, и главных, симулянты, саботажники и все, упорно не желающие выполнять принудительные работы. В действительности, дело обстоит совсем не так. Все эти уклоняющееся от работ под разными предлогами — симулянты саботажники и проч., делают это вынужденно, так как все они босые, полуголые. Они всемерно изощряются как-нибудь избавиться от выхода на работу, особенно в холод и непогоду. Как уже сказано выше, нарядчики не считаются с отсутствием одежды и выгоняют всех на работу, хотя бы был суровый мороз. Все эти голодранцы, будучи на работе, убегают с работ, и укрываются где-нибудь, стараясь защитить себя от холода. Никакие дисциплинарные наказания и избиения не останавливают их от этого.
Да оно и, само собой, понятно, лишь следует учесть их психологию: избиение будет, а, может быть, и не будет, или будет легкое, а холод дает себя чувствовать сейчас, в данную минуту, и они стараются укрыться от него; — тут руководит ими инстинкт самосохранения.
Так вот, всех таких, упорно старающихся сохранить свою жизнь, соловецкая администрация причисляет к отрицательному элементу и составила из них особую роту. В большинстве это молодые парни, в прошлом здоровые и крепкие, теперь же, правда, истощенные от недоедания. Они охотно ходили бы на работу, если бы их снабдили одеянием. Находясь еще в рабочих ротах, до заточения их в «роту отрицательного элемента», они пытаются добыть себе что-либо из предметов одеяния, конечно, путем воровства, чтобы ходить на работу и не попасть в ужасную роту.
Это горько несчастные узники... Все их злосчастье в том, что они босые и голые, — вследствие чего они не могут быть аккуратными в работе и за это содержатся в кошмарных условиях.
* * *
В небольшом холодном неотапливаемом помещении, где-то на чердаке, под крышей, набито до 300 человек босых, полуголых и грязных людей. Люди расположены густо и кучно на двухярусных нарах и на полу.