- Все? - полным драматичного отчаяния голосом спросила она.

- Все возможное, не затрагивающее мою честь.

Марго пришла в голову мысль. Раз уж я так горда, она продаст мне какое-нибудь свое платье. Его перешьют и отделают по-новому. Я куплю кружева и ленты, платье будет словно сшито заново, а я буду иметь удовольствие заплатить за него.

Марго тотчас повеселела, обдумывая этот замысел.

- Представь себе лицо папы, когда он увидит тебя. О, Минель, так мы и поступим. Это будет так здорово!

Я уступила, чтобы угодить Марго. Нет, неправда. Чтобы угодить себе. Мне тоже хотелось увидеть лицо графа. Он решил, что одержал временную победу, но я покажу ему, что это не так. Я ничего не приму от него, я решила показать графу, что его предложение оскорбительно для меня, и я испытываю глубокое отвращение. Он должен знать, что я остаюсь только ради Марго. Как только она выйдет за своего виконта, я уеду.

Однако я хотела пойти на бал. Я знала что он превзойдет все мои ожидания. И хотела увидеть графа среди гостей. Вероятно, несмотря на все заверения, он не посмеет открыто признать меня кузиной. Интересно, будет ли присутствовать Габриэлла Легран?

Должна признаться, заговору с платьем я отдалась с воодушевлением. По крайней мере, он сделал счастливой Марго. Пока она перебирала свой гардероб, заставляя меня примерять множество платьев, и смеялась над тем, что получалось, она не думала о будущем.

Мы выбрали простое платье из голубого шелка.

- Как раз твой цвет, - сказала Марго.

Лиф был сделан из газа в золотой и серебряный горошек, отчего казался усыпанным звездами. Он был прозрачным, с глубоким вырезом.

- Мне это платье никогда не шло, - заявила Марго. - Думаю, после небольшой переделки из него выйдет как раз то, что надо. Правда, для бала оно слишком простое. Давай позовем Анет и послушаем, что она сможет сделать.

Анет пришла и, встав на колени с полным булавок ртом, принялась изучать, как на мне сидит платье. Наконец она покачала головой.

- Слишком широко в талии, слишком коротко… - таким был ее приговор.

- Ну ты же сможешь, Анет. Ты же сможешь, - воскликнула Марго, стискивая руки.

Анет покачала головой.

- Не думаю, что это возможно.

- Анет-Невозможно! - воскликнула Марго. - Так мы ее зовем. Она всегда говорит, что это невозможно, а затем блестяще доказывает, что это возможно.

- Но, мадемуазель, в данном случае… - лицо Анет омрачилось скорбью.

- Опусти плечи, Анет, - начала распоряжаться Марго. - У мадемуазель Мэддокс красивые плечи… они покатые, и это очень мило. Так женственно. Мы должны показать их. А у тебя нет больше этой усыпанной звездами ткани? Мы бы нашли ей применение.

- Не думаю, что это будет возможно, - повторила Анет.

- Вздор. Готова поклясться, что у тебя где-то припрятана именно эта ткань. Известно, что ты всегда приберегаешь остатки.

Так дело и продолжалось - Анет все мрачнела, а Марго проникалась уверенностью, что платье выйдет на славу.

И оказалась права. Когда платье было готово, я поразилась - взору моему предстала пышная пена газа и голубого шелка, умело схваченная складками и отделанная тончайшими кружевами. У меня появилось бальное платье, и пусть оно окажется - а я была уверена в этом - простым в сравнении с другими нарядами, по крайней мере, оно будет подобающим и позволит мне пойти на бал с очень небольшим уроном для кошелька и без урона для гордости.

Бал будет устроен в старинном зале, и граф станет принимать гостей наверху парадной мраморной лестницы. Это будет величественное событие даже по меркам замка, так как оно будет посвящено обручению дочери графа.

Мне было жаль Марго. Только подумать: впервые в жизни быть представленной мужчине и услышать: «Это твой будущий муж!» Если так принято у знати, я рада, что не принадлежу к ней.

Вечером накануне бала в замке случился переполох. Под утро я услышала голос на лестнице и, приоткрыв дверь, выглянула наружу.

Шум доносился из опочивальни графини. Я разобрала голос графа, звучавший, как мне показалось, довольно устало.

- Моя дорогая Ну-Ну, такое уже случалось. Вы же знаете, что это всего лишь нервы.

- Это не так, господин граф. Не так. Ей больно. Я облегчила ее страдания успокоительным, но надолго его не хватит. Боль очень сильная, и я хочу, чтобы вызвали врачей.

- Вы знаете, что вам достаточно лишь послать за ними.

- Тогда я немедленно сделаю это.

- Ну-Ну, вы без надобности беспокоитесь. Вы это знаете. И вы разбудили меня в такой час…

- Я знаю мою девочку. Если бы другие тоже время от времени беспокоились, было бы лучше.

- Нет оснований, по которым весь дом должен сопереживать этому crise de nerfs17.

- На этот раз дело серьезнее.

- Да полно вам, Ну-Ну. Вы же знаете, что послезавтра у моей дочери бал. Мать тоже знает об этом. Она хочет, чтобы все внимание уделили ей.

- Вы жестокий человек, господин граф.

- В данных обстоятельствах вынужден быть таким. Если бы вы в подобных случаях проявляли побольше твердости, возможно, их бы и не было вовсе.

- В таком случае я посылаю за врачами.

- Как вам угодно.

Осознав, что подслушиваю, я, несколько пристыженная, вернулась в кровать.

Бедная графиня! Покинутая и одинокая, она, возможно, пыталась привлечь к себе внимание, пользуясь своим слабым здоровьем. Если она таким образом надеялась повлиять на мужа, то тактика была неверная. Надо показать силу духа… как это сделала я…

Я резко одернула себя. О чем я позволяю себе думать? Меня все больше и больше затягивает во внутренние дела этого дома. Если такой мужчина, как граф, женат на такой женщине, как графиня, то ничего хорошего от подобного союза ждать не приходится. Зная это, я тем не менее позволяла своей жизни все сильнее переплетаться с их жизнями.

Я видела, как на следующий день приезжали врачи. Ну-Ну встретила их и незамедлительно провела к своей госпоже. Графа не было в замке, но врачи остались ждать его возвращения.

Вечер мы с Марго провели вместе. Она немного успокоилась, восхищение от платья прошло.

- Интересно, как выглядит Робер? - твердила Марго.

- Странно, что ты его никогда не видела.

- Думаю, что в детстве мы виделись. Имения его родителей находятся к северу от Парижа. Кажется, Робер один раз навещал нас там. Это был отвратительный мальчишка, который съел весь gateau18, а затем стащил крем, который я оставила себе.

- Не слишком благоприятное начало для союза на всю жизнь, - заметила я, но затем добавила: - Люди с возрастом меняются. Самые ужасные дети превращаются в самых очаровательных взрослых.

- Я знаю, он окажется толстым и прыщавым.

- Неплохая мысль - нарисовать непривлекательную картину. Тогда ты приятно удивишься.

Марго вновь рассмеялась.

- Мне так хорошо с тобой. Ты… как это сказать… строгая? Именно это нравится в тебе папе. Тебе ведь известно, что ты ему нравишься.

- Поскольку я уеду сразу же после твоей свадьбы, не слишком важно, что он думает обо мне, правда?

- Ты будешь со мной, да?

- До тех пор, пока не решу, что делать. Не могу же я прожить в таком положении всю жизнь. Ты должна понять это.

- У меня есть план. После того, как я выйду замуж, я отыщу Шарло.

- Как?

- А это уж ты придумаешь.

- Понятия не имею, с чего начать.

- А теперь ты говоришь прямо как Анет-Невозможно. Все возможно… если правильно подойти. И одно я сделаю непременно: Шарло будет со мной. Я думаю о нем все время… ну, почти все. Я ведь даже не знаю, к каким людям он попал. Только подумай… он растет… начинает говорить…

- Ну это-то еще рановато.

- Он будет звать мамой кого-то другого.

Я увидела, что Марго заводит себя и у нее вот-вот начнется новый приступ истерии, а именно этого я старалась избежать. Поэтому я принялась успокаивать ее, строя безумные планы того, как мы будем искать Шарло. Мы отправимся на постоялый двор, где его отняли, расспросим людей и найдем след, который выведет нас к малышу.