— А что рассказывать…нас двадцать пять армянских домов было и семь греческих. Пришли турки, вытащили нас всех из домов. Потом привели сюда, на мельницу. Сперва начали бросать по одному под жернова… но им показалось, что мы слишком медленно умираем…времени много уходит на нас… да и женщины очень сильно кричали…вот они и подогнали оставшихся в живых к этой яме и начали убивать топорами … а потом бросать в яму. Ещё сказали, что спешат в соседнюю деревню… не то бы всех перемололи. Все уехали, а эти пятеро остались… повозки ждали, чтобы зерно вывезти.

— Только турки были? — спросил, не оборачиваясь, Арут.

— Турки, а кто же ещё.

— Сколько их было?

— 500… а может больше…но не меньше.

— Куда пошли, видел?

— Туда, — дед махнул рукой, показывая в сторону Трапезунда.

— Давно ушли?

— С час назад.

— Пойдём за ними, — Арут вскочил на ноги, — может, ещё нагоним. А ты, дед, похорони останки… Пошли!

Весь отряд последовал за Арутом. Никто не задавал вопросов. Все хотели только одного — нагнать и уничтожить этих зверей. В полном молчании отряд покинул деревню. В отличие от предыдущего дня, они шли не прячась. Всякие меры осторожности были забыты. У всех в головах билась только одна мысль: — Догнать…догнать и убить!

В течение двух часов люди двигались на пределе своих сил. Иного выхода у них не было. Настигнуть пешими конный отряд…представлялось практически нереальным. Но отрядом двигала ненависть. Никто из них не задумывался над тем, удастся ли нагнать убийц. Они просто знали, что обязаны их настичь. Все взмокли. Жара стояла неимоверная. Невозможно было укрыться от палящих солнечных лучей. Да и пыль, поднимающаяся вдоль дороги, оседла на лицах людей и забивалась им в рот.

Третий час погони близился к концу. Погода на глазах начала меняться. Небо внезапно потемнело, подул сильный ветер, а вслед за ним разразился настоящий ливень. Следовало незамедлительно найти укрытие, а заодно и передохнуть. Все люди в отряде устали и нуждались в нём. Приблизительно в километре от дороги были заметны очертания полуразрушенного сарая. Именно туда и направился отряд. Через несколько минут фидаины уже вбегали в сарай через полуистлевшую дверь. Справа от двери лежали несколько охапок сена. Люди валились прямо на них, не обращая внимания на мокрую одежду. Арут нашёл себе местечко в углу. Прислонившись головой к деревянной стене сарая, он закрыл глаза.

Ливень усиливался с каждой минутой. Капли дождя вовсю тарабанили по ветхой крыше сарая. Арут открыл глаза и посмотрел наверх. Деревянный потолок намок. Отовсюду свисали капли. Они с размеренной медлительностью падали на пол сарая.

Арут оглядел людей. Многие, пользуясь возможностью, спали. Другие, просто лежали, закрыв глаза.

«Так не пойдёт, — думал Арут, глядя на усталые лица людей, — надо срочно найти лошадей. Мы не сможем сражаться в таком состоянии». Придя к такой мысли, он посмотрел на Арсена. Заметив этот взгляд, Арсен немедленно поднялся и подошёл к нему. Арут сделал жест рукой. Арсен опустился рядом с ним на корточки.

— Я знаю, вы все устали. Но нам нужны лошади. Без них нам придётся очень тяжело.

Арсен кивнул, в знак того, что понимает, о чём говорит Арут.

— Возьми несколько человек, Арсен. Пройдись вокруг. Здесь должны быть армянские деревни. В этой части их очень много. Поговори с людьми, объясни всё. Может, удастся найти лошадей. Получится — хорошо, нет…придётся и дальше пешком идти. Сможешь сделать? — закончив говорить, Арут вопросительно посмотрел на Арсена. Тот в ответ уверенно кивнул. Арсен молча поднялся. Так же молча поднял двух человек. Что- то им сказал. А вскоре все трое, не обращая внимания на ливень, вышли из сарая. Арут снова закрыл глаза и прислонился головой к стенке. Он сам не заметил, как на него накатила дремота. Арут забылся коротким, но тяжёлым сном. Когда он снова открыл глаза, Арсен успел вернуться. Арут увидел, как Арсен с опаской посмотрел на него. Это его удивило. Да и выглядел Арсен…необычно для себя. Лицо было бледным, губы слегка дрожали. Если б Арут не знал Арсена, то наверняка бы подумал, что тот чего- то испугался. Едва он об этом подумал, как увидел лица фидаинов, которые уходили с Арсеном. Они выглядели гораздо хуже Арсена. Арут мгновенно вскочил на ноги и подойдя к Арсену, с тревогой спросил:

— Что произошло?

— Ничего, брат Арут, — у Арсена появился удивлённый вид. Но Арут почувствовал, что это удивление…напускное. Фальшивое, как и слова Арсена. Зачем он так вёл себя, было непонятно для Арута. Ну да ладно, это его дело. Арут некоторое время смотрел на него, затем негромко спросил:

— Нашли что — нибудь?

— Нет, — сразу ответил Арсен. При этом он, почему-то вопросительно, посмотрел на своих спутников. Арут нахмурился и, бросив на Арсена испытывающий взгляд, резко спросил:

— Ты что от меня скрываешь?

— Ничего, брат Арут, ничего, — поспешно ответил Арсен. Отвечая, он явно избегал взгляда Арута. Арут смотрел на Арсена и ясно понимал, что тот лжёт. И от осознания этого факта Арут нахмурился ещё больше. По лицу заходили скулы.

— Хорошо, я сам пойду и осмотрю всё вокруг!

Арут развернулся и направился к двери. У самой двери его настиг голос Арсена:

— Не ходи, брат Арут…не надо.

Голос Арсена заставил Арута замереть на месте. Тоска… безысходная тоска и…боль прозвучали в голосе Арсена. Появилось предчувствие неотвратимой беды. Не оглядываясь, Арут вышел из сарая. Он практически сразу увидел деревянные постройки. Не обращая внимания на дождь, Арут направился к ним. Он шёл, не чувствуя, что ноги постоянно попадают в лужи, образовавшиеся на земле. Арут слышал топот ног за своей спиной. Через несколько минут Арут увидел деревню. Как ни странно, все дома стояли нетронутыми. Арут, свернул с тропинки, срезая угол и двигаясь напрямик к ближайшим домам. Ноги часто скользили, но каждый раз Арут удерживал равновесие. Появились низкие ряды кустарников. Арут не стал их обходить, а пошёл напрямик. Едва закончились кустарники, как он вышел на окраину деревни. Справа и слева от Арута тянулись ряды красивых деревянных домов. Правый ряд домов располагался немного выше, нежели левый. Арут двинулся по дороге вглубь деревни. Неожиданно он замедлил движение, а потом совсем остановился. Взгляд Арута был прикован к маленькому проулку, пересекающему дома. С него, через дорогу, подгоняемый ливнем, струился тонкий ручеёк. Ручеёк был…красного цвета.

Арут медленно подошёл к забору. Перебирая руками деревянную ограду, он приближался к проулку. Вот и проулок. Арут вышел из-за угла и остановился. Метрах в двадцати от места, где он стоял…был пригорок. Прямо под ним росло крупное дерево. А чуть ниже дерева стоял колодец. Рядом с колодцем валялось ведро. Красный ручеёк вытекал из маленькой выемки на пригорке. С пригорка ручеёк стекал к дереву, а оттуда к колодцу. А уже от колодца вниз. Посреди мёртвой тишины раздавался глухой скрежет железного ведра, которое толкал вниз ручеёк. Арут молча наблюдал за всем, а затем двинулся с места, направляясь к пригорку. Сзади снова раздался голос Арсена:

— Остановись, брат Арут…не смотри…богом тебя прошу, не ходи туда.

Арут только ускорил шаг. Через несколько мгновений он взобрался на пригорок и сразу же… замер…чувствуя во всём теле леденящий ужас. Со лба Арута заструился холодный пот при виде представившейся картины.

Не меньше двухсот человек самых разных возрастов, лежали на земле, образовывая идеальный круг. Головы всех людей смотрели внутрь круга. В центре был вбит кол. У всех людей были связаны за спиной руки. От связанных рук каждого человека к торчавшему колу вела отдельная верёвка. Но самое ужасное было в том, что у всех людей…были отрублены ступни.

Кровь, вытекающая из ног людей, по всему кругу образовала ров. Именно из этого рва вытекал ручеёк. Многие из лежащих перед Арутом людей были уже мертвы. Некоторые всё ещё были живы. Их тела содрогались в непрерывных конвульсиях.

— Кровавое солнце, — раздался за спиной Арута чей-то наполненный болью голос. Арут спустился в ров и медленно побрёл в крови, не мигая глядя на лица мучеников. Какое-то время он брёл, затем остановился, вышел из рва и встал на колени, рядом с головой старой женщины. Арут погладил морщинистое лицо этой женщины, а потом положил руку на её лоб ладонью вниз. Женщина всё ещё была жива. Её взгляд поразил Арута едва ли не больше, чем всё это кровавое зрелище. Женщина смотрела на него…с жалостью. Побелевшие губы умирающей открылись, и едва слышно прошептали на армянском языке: