Стражники выставили часового. Остальные начали удовлетворять свою похоть. Выйдя из тени в нише, я расстегнул бриджи и полил пол. Наклон коридора уж позаботиться о том, чтобы струйка потекла у всех на виду.

Прошла минута. По проходу шел стражник, вот он повернулся. Я выступил из ниши с намерением его задушить.

Он поднял шум. Выхватив жезл, я начал его щекотать, и с истерическим смехом он рухнул на пол. Из-за угла выбежала еще пара стражников.

Я принялся отступать по коридору, размахивая оружием, и услышал бряцание — это в проходе появились закованные рабы, которые стали наседать на прихвостней Рэкни. Один отвернулся, чтобы оттеснить невольников. Напав на другого, я успел пройтись жезлом по его обнаженному торсу. Его же удар не достиг цели: под курткой я носил кольчугу. Два врага катались по полу в пароксизме беспомощного смеха. Вскоре к ним присоединился и третий.

УАААХ! Громкий гудок объявил наступление ежедневного Перемирия. Я едва успел освободить рабов. Среди них оказалась беременная фикция, с которой я познакомился — ну надо же, какое совпадение — почти девять месяцев назад. Объект А присоединилась к моим победным крикам. Тяжело сопя, мы поднялись по трем лестничным пролетам и наконец вышли во внешний двор храма Рэкни, где нас тут же обступили жрецы богини в красных одеждах.

— Ты Дридли? — спросил один, доставая планшет.

Я прищурился на пурпурный с золотом закат.

— Дридли Миртвадит. Несколько минут назад я освободил рабов, которых вы купили у магистра Гасселота. Трое ваших наемников признают…

— Они живы.

Моя самодовольная усмешка скрылась в густой бороде.

— Они разоружены.

— Но ты не вывел своих подопечных из подземелья, — возразил жрец.

— Если хочешь, пусть нас рассудит Дом Богов. Я заявлю, что никто иной, как вы, помешали дюжине отчаявшихся мужчин и женщин выйти на площадь, а ведь все жрецы приносят клятву ни во что не вмешиваться.

Человек в красном оскалился.

— Не можем же мы все деловые операции отправлять в Дом Богов. Ладно, я не стану оспаривать твои претензии.

С дальнего конца двора к нам подошла женщина в красном одеянии.

— Дридли, на тебя открыта охота. Держись подальше от темных закоулков Чайла. Большое брюхо — большая мишень.

— Через месяц боги заключат иные союзы, — рассмеялся я. — Миртвад и Рэкни снова станут друзьями. Такое бывало не раз.

— Пойдем, — потянула меня за рукав Объект А. — Не нравятся мне эти декорации. И все эти лестницы. Мне надо присесть и отдохнуть.

— Как ты себя чувствуешь?

Темные круги под ее глазами меня встревожили. Волосы женщины свалялись. Она слишком устала, чтобы заботиться о внешности. На мощеной площади напротив храма Рэкни имелось небольшое бистро.

— Как насчет тарелки супа с ломтем хлеба, прежде чем мы войдем в храм? — предложил я.

Треть своего ужина Объект А проглотила с жадностью изголодавшегося, а остальное оттолкнула.

— Через час снова есть захочу, — пожаловалась она. — Малыш монополизировал мой живот. Для еды совсем не осталось места.

— Мы можем подождать.

— Со мной такое часто случается, — отозвалась Объект А. — С тех пор как попала в лапы Гасселота, я то и дело пропускаю богослужения. Будь храм Миртвада в центре Чайла, я бы его посетила, но пройти через весь город нелегко.

Я пожал плечами.

— С тех пор как Миртвад победил Элсевада, он правит Гандом, но здесь, в Чайле, нам приходится обходиться окраинами, где рента ниже.

При упоминании имени Элсевада Объект А поежилась.

— Дридли, эта история с Рэкни всего лишь мелкая стычка. Элсевад — другое дело. Мало того, что ты поклоняешься богу, который провел армию Королевы-Ведьмы через Лэтпэнс, но жрецы Элсевада ненавидят тебя за то, что ты украл тайну подвески.

— Сектантские молельни воспрещают жрецам насилие. Элсеваду придется нанять ассасина.

Объект А покачала головой.

— У Элсевада достаточно денег, а ты только что освободил двадцать с лишним рабов. Они пойдут в услужение к любому, кто предложит наибольшую цену.

Я уставился в пустой винный стакан.

— Такова жизнь.

Объект А стряхнула крошки с туники.

— Не хочу сегодня идти в храм. Может, просто посидим?

Мимо брела вечерняя толпа, слушала проповедников и замышляла новые каверзы.

— Когда закончится Перемирие, здесь будет небезопасно.

Объект А помешала ложкой суп.

— Меня мучат тревожные мысли, — призналась она.

— Не удивительно, ты же пропускаешь богослужения.

— Дридли, тебе никогда не приходило в голову, что все это… — она махнула рукой. — Подумай о Чайле, о поселках вдоль Ганда, о диких племенах Эглан Олбэда. Что-то тут не сходится. Нам всем уготовано быть частью системы, внизу которой фермеры, а наверху — боги. Ты надеваешь шлем. А когда снимаешь, мозги тебе уже прочистили. Элсевад тоже приказывает надевать шлем. Все приказывают. Все боги.

Я погрозил ей пальцем.

— Шлемы Элсевада избавляют разум от мертвых знаний и бесполезной истории.

— Хватит проповедовать! — она пнула меня под столом. — Я знаю учения Миртвада, Элсевада, Техто и еще пары-тройки других в придачу. Все это пустые слова. Доктрины различные, но в итоге все равно оказываешься под шлемом.

— Кто сказал, что жизнь должна быть такой? — продолжала она. — Я слышу в себе голос. Чем больше богослужений я пропускаю, тем громче он мне говорит: все мы в сумасшедшем доме. Боги смеются над нами, Дридли. Им известно нечто, чего мы не видим, и шлемы не позволяют нам увидеть это.

Что я слышу из уст Объекта А? Возможно ли, чтобы компьютерные фикции жаждали чего-то за пределами своих ролей? Могут ли они вообще играть эффективно, если знают, что являются частью игры? Или Объект А нечто большее, чем фикция. Мне не терпелось узнать, но когда я прошептал «Казуми?», она поглядела на меня ничего не выражающим взглядом — как и все остальные в Чайле.

Поскольку по роли мне полагалось быть благочестивым, я, подавшись вперед, взял ее за руку.

— Объект А, нельзя вечер за вечером пропускать богослужения! Ты пойдешь со мной, сохраняя достоинство, или мне придется тащить тебя силой?

Она встала. Расплатившись, мы направились на окраину в нескольких кварталах за городскими стенами. Не успели мы войти в парк при Великой Библиотеке, как она схватилась за живот:

— Схватки!

— Воды отходят?

Она нехорошо на меня посмотрела.

— Посади меня вон под тем кустом и пошли за жрецами.

Дитя Объекта А было бы отличным подарком жрецам Миртвада. Осторожно усадив ее на траву, я побежал по улице Масляного рынка к храму моего любимого божества.

Вернулся я с вереницей жрецов и носильщиками с паланкином. Объекта А на месте не оказалось.

— Она меня обманула! — воскликнул я.

— Почему? — спросил, отдуваясь, верховный жрец.

Женщина, отказывающаяся посещать богослужения, атеистка. Если я скажу правду, за ней станет охотиться весь Чайл. Не мог же я натравить на Объект А инквизицию.

— Ускользнула. Наверное, предпочла, чтобы роды приняли жрецы Техто.

Жрец нахмурился.

— Перемирие закончится через час. Пойдем с нами. Прими благословение забвения.

— Мое место рядом с ней. Я приду завтра.

Вежливо поклонившись, я повернулся на каблуках и направился в сторону храма Техто, остановившись только тогда, когда мой жрец и его последователи скрылись из виду.

Пора поразмыслить. Объект А для меня потеряна. Хуже того, я, кажется, стал ей врагом. Она будет искать убежища там, куда я не посмею явиться.

Да? Во время Перемирия я рискну заявиться даже в храм Элсевада. Нет, если она хотела спрятаться, то, вероятнее всего, пошла в такое место, которое внушает отвращение людям моей веры. Она вошла в сам источник идеологий, систем и теорий — в Великую Библиотеку.

Я стал рассматривать высокие башни Библиотеки. Внутри горел свет. Часы посещения Библиотеки совпадали с Перемирием. Ступая по ее сходящимся дорожкам, я поморщился.

Объект А я нашел в Зале Карт — она стояла у какого-то стола. Повернувшись, женщина встретила меня улыбкой.