К утру последовал очередной ультиматум. Японец передал.

"Командиру крейсера "Варяг" Императорского Российского флота.

Сэр! Ввиду начала военных действий между Японией и Россией я имею честь почтительнейше просить вас спустить флаг, а команду вывести на берег, чтобы сдаться в плен. В противном случае, порт Чемульпо будет залит огнем, а пленных мы брать не будем. Сроку вам даем под полудня, в плену обещаю жизнь и хорошее питание.

Имею честь быть вашим мудрым господином С. Уриу. Контр-адмирал Императорского флота и командующий Японской эскадрой на рейде в Чемульпо.

— Ну что же японцы бросили на вызов. О плене не может быть и речи! Я принимаю вызов адмирала Уриу. А пока прежде чем принять неравный бой — помолимся.

— Похоже, иного выбора у нас и нет. Но имея только два корабля мы рискуем потерять все.

— Только что прибыла радиограмма от Макарова и Конева — к полудню будем на месте. Так что нам предстоит лишь начать бой, а остальное сделают наши умные командиры.

— А даже если не поспеют, то все равно мы будем атаковать. Мы русские привыкли спрашивать, где враг, а не считать его силы. — С достоинством ответил Руднев.

— Нейтральные корабли уже покинул порт, значит, их предупредили. Ну и подлые англичане, нас не уведомили.

— Англия союзник Японии.

— Может, опрокинем шампанского, как знать не в последний раз.

— Когда все офицеры соберутся, в кубике выпьем.

Хотя корабль и быль готов к боевым действиям, и надо было довести некоторые мелкие детали. Артиллерию приводили в окончательно в боевой порядок, очищали палубу от хлама, выбрасывали за борт лишнее дерево, снасти — все, что могло дать пищу огню. Осматривали и задраивали водонепроницаемые перегородки, люки, запасные полупорты в артиллерийской палубе. Опробовали противопожарные средства, прокладывая шланги.

"Варяг" принадлежал к классу легких крейсеров дальних разведчиков. Он имел значительную артиллерию и обладал хорошим ходом. Его посещал лично Владимир Конев, по его приказу инженеры внесли некоторые усовершенствования в двигатель, которые позволили развивать скорость свыше тридцати пяти узлов в час. Это было сильным ходом. Сам крейсер был построен в США, пять лет назад. Красивый, стройный четырехтрубный корабль с двумя мачтами имел водоизмещение в шесть тысяч пятисот тонн, при длине в сто двадцать метров и ширине в пятнадцать. В своем первоначальном варианте он не бортовой брони, но по настоянию Владимира ее нашили и приварили поверх броневой палубы, что повысило мощь корабля. Артиллерийское вооружение крейсера составляло двенадцать шестидюймовых, двенадцать семидесятипятимиллиметровых и четырнадцать мелких пушек. Располагалась артиллерия следующим образом: в носовой и кормовой части — шесть шестидюймовых и две семидесятипятимиллиметровых пушки, по бортам находились по четыре семидесятипятимиллиметровых пушки, мелкая артиллерия была разбросана по всему кораблю. По скорости и силе вооружения ему не было равных в японском флоте. Во всяком случае, среди кораблей аналогичного класса — легкий крейсер.

Ему противостоял мощный тяжелый броненосный крейсер "Асама", входящий в состав эскадры адмирала Уриу. Японский корабль имел девять тысяч шестьсот тонн водоизмещения и располагал восемнадцатью крупными пушками. Он превосходил по огненной мощи "Варяг" и "Кореец" вместе взятые.

— Что будем делать? — Спросил офицер Степанов.

— Драться! — Отрезал Руднев.

"Варяг" кишел как муравейник. Офицеры отдавали каждый в соответствии со своей специальностью распоряжения для боя. Матросы как вьюны сновали туда-сюда. Сзади примостился "Кореец", на нем также царило оживление.

— Как видим, Япония бросила нам вызов. Пора желтолицым захлебнуться кровью. Времени мало, но корабль вполне готов, сегодня нам предстоит показать что изнурительные учения и тренировки не прошли даром.

— Вы намеренны выйти в открытое море? — спросил Степанов.

— Конечно, в порту принимать бой самоубийство.

— Похоже на то. Однако нам противостоит четырнадцать судов.

— Ну и что! Если даже мы погибнем, то заставим заплатить японца приличную цену.

— У нас большое преимущество в скорости, так что шансы прорваться велики. Но вот "Кореец" всего тринадцать узлов хода. Он для нас как гиря, привязанная к ногам. По этому предлагаю взорвать его, команду принять на "Варяг" и идти на прорыв.

— Нет! Я не хочу чтобы "Кореец" стал первым русским кораблем, потопленным в столь удачно начавшейся войне, кроме того, он располагает двумя восьмидюймовыми пушкам, каких нет на "Варяге" по этому он нам может принести большую пользу. И вообще русские добровольно свои суда не взрывают!

— Тогда можно ему поручить ведение демонстративной атаки на одном фронте, в то время как мы пойдем на прорыв на другом.

— Ты сам говорил, что у него слишком тихий ход. Корабль и моряки наверняка погибнут.

— Зато оттянет на себя силы противника и нам будет легче вырваться.

— Это наши люди! Почему мы должны обрекать на гибель одних ради спасения других!

Мы или погибнем или прорвемся вместе!

— Наместник оторвет голову, если мы потеряем такой крейсер как "Варяг" — Заметил Степанов.

— В этом случае уже отрывать будет нечего, мы будем мертвы. А ваше рассуждение недостойно русского офицера! — Рассердился Руднев. — "Кореец" пойдет в кильватере, а в бою будет видно, что ему делать. А теперь разойдитесь и будьте вместе с матросами.

Командир "Корейца" Беляев попытался возразить.

— У нас устаревшие пушки, на большой дистанции они бессильны.

— Подпускайте японцев поближе. Они настырные сами сунуться.

— С таким ходом нам далеко не уйти. Может лучше согласиться со Степановым.

— Макаров обещал скоро прибыть и думаю, он свое слово сдержит, а пока знайте — мы пришли бить, а не считать.

— Ладно у нас одна надежда на Бога и адмирала!

Отпустив командира "Корейца", Руднев отправился в обход своего крейсера. Около передней шестидюймовой пушки правого борта он задержался и стал наблюдать, как старший комендор орудия Бондаренко неторопливо и методично опробовал все механизмы, устраняя малейшие люфтики и заминки. Новые оптические прицелы поблескивали на восходящем солнце.

— Хорошее оборудование прислал нам Конев. Теперь мы будем бить без промаха.

— Да вы и раньше били неплохо. Только смотрите, чтобы не слетели прицелы.

— Они надежно устроены, мы проверяли.

— Ну что помолитесь и выпейте перед боем! Только не больше чарки. — Проговорил Руднев и пошел дальше.

Выше среднего роста, стройный, с темной густой бородкой, представительный и подобранный, он обходил команду, с которой проплавал уже около двух лет, за это время они успели стать единой семьей. Матросы, в свою очередь хорошо изучили своего требовательного, но заботливого командира. Впрочем, уровень командования вырос во всем флоте, что позволяло надеяться на счастливый исход войны. Руднев шутил, стараясь поднять настроение кадрам.

— Почему у японцев очи узкие? Это потому что у страха глаза велики, и они их зашивают.

Моряки смеялись в ответ.

— Слишком много не ешьте, в бою надо быть легкими на подъем. — Дал он указание коку. — Да и пуля ежели попадет в полный желудок, причинит много бед.

Командир "Корейца" Беляев также был хладнокровен, кроме того, он верил в авторитет Макарова. А вот Коневу доверял меньше.

— Молод еще! Да и честно говоря, выскочка! — Втихаря когда не слышат, говорил он.

Офицеры дружно одобрили решение прорываться, тем более что Уриу объявил — пленных не брать!

Один даже зачитал слова, на ходу сочиненных стихов.

Российский воин пушку заряди

Не дай ты честь свою попрать позором!

Найдется для врага клочок земли

Окинем море мы орлиным взором!

Япония из гордых самураев

Посмела на Россию меч поднять!