Действительно на ней висел еще не до конца истлевший покойник.

— Вай! Какая жестокость! — Усмехнулась Юлиана. — Нам это не грозит.

— Чаще всего вешают именно кавказцев. — Заметил командир.

— Мы не дадимся живыми! — Заявила Мария.

Девушки сунули паспорта, те, похоже, проверяли их на компьютере, затем вернули обратно. Вообще в ФСБ на документах не могли провалиться. Машина въехала в город. Почти сразу они чуть не врезались в забор, ограждающий аномалию. С этим явлением можно было бороться лишь предупреждениями, самая тяжелая артиллерия не действовала, на пространственные искажения. Или снаряды просто проникали сквозь аномалию: калеча соседние здания.

Народу на улицах было прилично, в том числе встречались женщины. Было светло и три "Солнца" веселили душу, девчатам. Проехавши, они сдали автомобиль на частную охраняемую стоянку, и, загрузив на плечи хабар, решили прогуляться пешком.

Почти сразу к ним подбежало несколько торговцев, и стали всучивать товары. Девушки вежливо отклонили предложения.

— Дорогие мои! Своего некуда сбывать.

Они решили для начала сходить на местный рынок. Там можно было по достойной цене пристроить хабар. У входа как всегда охрана, правда, брали они всего по доллару, среди сторожевых псин, была даже пара приученных крысособак.

— Странно говорят, они дрессировке не поддаются! — Заметила Мария.

— Почему? Если крыс хоть трудно, но можно дрессировать по отдельности, а собак не тренирует только ленивый, то их помесь вполне можно сделать младшим партнером человека.

— Человек, легко ломает, с трудом подчиняет, и очень редко добивается любви от природы! — Заметила Мария.

— Но нас она, похоже, обласкала. — Кивнула Юлиана.

Девушки пошли быстрее. В углу базара, были нищие. Несколько детей исполняли танец. В лохмотьях и, не смотря на прохладу босоногие, они танцевали лезгинку, выпрашивая деньги. Другие ребята в пробовали петь, простуженные голоса напоминали похоронный марш.

— Это фактически рабы! — Заметила Юлиана. — То, что удается собрать тяжким трудом, забирают взрослые бандиты.

— Какие худые и грязные, их наверняка кормят так, чтобы не умерли от голода. — Заметила Мария. — Кроме того, босиком по зоне бегать тяжело, трава обжигает ноги и вызывает аллергию.

— Точно, сразу три цели достигаются: экономия на обуви, больше жалости к босоте, и меньше шансов сбежать.

У бедных детей ступни были в ожогах и язвочках, должно быть пробежались по "ласковой" чернобыльской травке.

— Их надо освободить! — Заявила Мария.

— Не сейчас! Когда настанет час Пик. Возможно, их помогут вывести наши спецназовцы. Вообще так издеваться над потомством аморально.

— Может и мы, чего-нибудь дадим!

— Не больше доллара! — Сказала Юлиана увидев, что Мария тянется к сотенным купюрам. — Не стоит привлекать лишнее внимание.

Девушки бросили в шапку пробегающей девочки лет семи-восьми. Ее глазки провалились на худом лице, волосы от грязи были неопределенного цвета, пальчики ног сбиты. Кроме того, были видны синяки, на лице, больших дырах, рваного платья, шрамы и ссадина на животе: похоже, малютку изрядно колотили.

— Надо узнать, где они ночуют и обязательно нанести визит. — Шепнула Мария.

— Сделаем это прямо сейчас. — Предложила Юлиана.

Усатая девушка подошла к нищему постарше и спросила:

— Можно поговорить с вашим хозяевам?

— У нас нет хозяина! — Залепетал тот.

— Хочешь обмануть человека с Кавказа, жалкий бомж. — В руках Юлиана мелькнул пистолет.

— Хорошо если у вас есть деловое предложение, я ему позвоню. Нищий достал "сотовик". — Только денег не вымогайте, у нас надежная крыша.

— У нас есть предложения интереснее.

Набрав номер, бомж произнес:

— Прошу вас шеф, тут ко мне пришел человек, судя по виду богатый и солидный хочет сделать предложение.

— Окей! Через две минуты я буду.

Нищий повернулся:

— Связь оперативная! Может, он еще не ушел с базара.

— Тем лучше для него. Дети здоровы?

— Ну, как сказать! Для нынешнего климата вполне адекватны. Вы что хотите кого-нибудь усыновить?

— Не твое дело!

— Понятно не мое! — Пару раз мы продавали их фартерам. Надо сказать, что те предпочитали расплачиваться натурой, вернее хабаром.

— Естественно! Предложение превышает спрос.

— Поговорите с шефом у вас такие большие рюкзаки и не тяжело таскать.

— Мой прадед в свои сто восемь лет гнет подковы, и ни когда не ночует один. — Заявила Юлиана.

— Крепкая порода! Кавказцы, как правило, здоровые. Тут кстати чеченская диаспора есть. Формально к России нейтральная, но специализируется на выращивании дури. Особой "дури" для зоны чудес. Такие видения от нее бывают, героин отдыхает, даже потенцию усиливает.

— Мы и без наркотиков сильные. Так ведь! Булат. — Сказала Юлиана Марии. — Та вместо ответа ударила пальцем в доску, пробив ее.

— Да впечатляет!

Прибыл шеф, маленького роста почти карлик, улыбка фальшивая, но располагающая к себе. Оценивающий взгляд на кавказцах, в глазах удовлетворение.

— Вы хотели что-то купить?

— Да ваших детей!

— Киндепинг хорошо! И сколько?

— Всех заберем!

— То есть восемнадцать в возрасте от пяти до четырнадцати лет. Ну это ваше дело как их использовать.

— Конечно!

— Заберете сейчас?

— Нет сегодня ночью, когда прибудет транспорт. Мы их вывезем за пределы зоны. Тут ведь доход не велик.

— Это как сказать… Карлик замялся.

— Фартеры привыкли видеть смерть и опасность, их сердца зачерствели, а этой публики большинство. Туристы сюда конечно ездят, но не слишком активно, больно велик риск. И опять это люди авантюрные и не слишком жалостливые, так что доход ограничен, не говоря уже о том, что приходиться платить крыше: полиции и мафии.

Карлик почесал затылок:

— Отчасти вы правы, но приноси дети дохода, я бы их продал тем же чеченцам или в бордель. А так туристов хватает. За каждого ребенка десять штук баксов и мы в расчете.

Юлиана схватила карлика одной рукой за плечо и подняла его в воздух. Он был в броннике, толстый и по этому довольно тяжелый.

— Ну, нет! Тогда пять! Испугано завопил он.

— Четыре тысячи.

— Согласен! — Ответил карлик.

— Рассчитаемся на месте, руки в руки.

— А вы меня не кинете.

— Почему нам тебя кидать! Детей беспризорных найти особенно на Украине легко. Видно, что это хохлы. Но вот изуродованных зоной, и кое-чему обученных сложнее. Так что мы к тебе придем еще не раз.

— Странно! А почему вы не ботаете по фене! — Спросил карлик.

— Сейчас подобное не принято. Во всяком случае, у нас. Да и вообще базаром авторитет не заработаешь.

— Тогда заметано. — Согласился карлик.

— Будь как пионер всегда готов.

— Может, мне скинете хабар.

— Сколько дашь, за один собачий хвост.

— Двадцать баксов.

— Хвост крысокролика.

— Тридцать!

— А крысоласки?

— Сорок!

— Вообще ты на араба не похож. Это у них все дешево кроме нефти.

Карлик усмехнулся:

— Тут везде одна цена!

— Проверим!

— У меня стати ценный артефакт есть. Камень, усиливающий воздействие дури. Самая низкопробная марихуана действует круче опия.

— А почему до сих пор не продал?

— Кому? Мафии опасно, могут придушить, если слишком много знаешь.

— Ну, раз так принеси его ночью, проверим.

— Я буду с охраной, так что не киньте. — Предупредил карлик.

Пожав руки, они расстались, Мария впрочем, сдавила лапу, так что малорослый бандит завизжал.

— Это шутка! — Сказала Юлиана и поклонилась.

— Извини, не рассчитал силы! — Сказала Мария.

Девушки отправились по рынку, на котором было полно народа. Туристы подходили, смотрели хабар, чинно прохаживались полицейские.

Вскоре выяснилось что меха, особенно хвосты и спинку крысоласок можно продать подороже. Особенно оптовикам, имеющим внешние каналы. Чаще всего торговля проходила через порт, где имелся прямой выход по Днепру в города Украины и Черного моря.