– Рад, что ты вернулась, девочка. Вчера без тебя была полная задница.

Я улыбнулась ему в ответ, но мой интерес к блондинке вернулся.

– Делла, это Блэр. Она мой «лучший друг навсегда», который сбежал и оставил меня ради другого мужчины. Однако, я не могу винить её, потому что он еще тот лакомый кусочек. Блэр это Делла. Её, возможно, трахает или не трахает наш босс.

– Джимми! – сказали мы одновременно.

Я не могла поверить, что он сказал это. Я не знала, кем была Блэр.

– Вудс, не так ли? Ваш босс? – спросила Блэр с озорной улыбкой.

Мне она нравилась.

– Конечно, Вудс. У девочки есть вкус. Она не стала бы трахаться со стариком.

– Ты можешь перестать говорить слово «трахаться»? – я чувствовала, как краска заливала мне лицо.

– Джимми не должен был говорить мне это, но раз уж он это сделал, я могу сказать, что Вудс отличный парень. Если ты на самом деле… ум…трахаешься с ним, тогда ты сделала хороший выбор.

Я не могла поверить, что мы говорили об этом. Я заставила себя улыбнуться.

– Спасибо.

Блондинка просияла мне, будто она действительно была счастлива услышать, что я возможно, делала это с Вудсом.

Я задавалась вопросом, были ли они друзьями. Я также почувствовала ревность, пока не вспомнила и о её очень огромном животе и огромном бриллианте.

Она была занята. Очень занята.

– Если я не рожу этого малыша на этой неделе, мы сможем сходить вместе пообедать.

Я посмотрела на её живот, затем вернулась к её лицу. Было похоже, что она готова была родить в любую минуту.

Она была крошечной, за исключением этого баскетбольного мяча у неё в животе.

– О`кей. Звучит отлично, – ответила я.

– Делла Слоун, – твердый голос произнес моё имя, я развернулась и увидела полицейского, стоящего у входа на кухню.

– Да, сэр, – ответила я. Когда последний раз приходил полицейский и искал меня, это не закончилось хорошо.

Страх, что появился во мне вместе с воспоминанием об этом, заставил меня замереть на месте.

Мне не нравились полицейские.

– Вы должны пройти со мной, мисс Слоун. – сказал он, придерживая дверь для меня открытой. Я могла чувствовать каждый взгляд в кухне, направленный на меня. Я хотела спрятаться от них, но не могла пошевелиться. – Мисс Слоун, если Вы не пойдете со мной по собственному желанию, мне придется пойти против воли мистера Керрингтона и арестовать Вас прямо здесь в здании клуба.

Арестовать меня? Мое сердце забилось чаще от воспоминания, как наручники защелкиваются вокруг моих запястий, пока офицер зачитывал мне мои права.

Я должна была бороться с этим. Сейчас было не время отключаться. Я не могла допустить, чтобы со мной случился припадок прямо сейчас. Я должна была сохранить голову ясной.

– За что вы её арестовываете? Я не верю, черт побери, что Вудс знает об этом, – зло произнес Джимми, вставая передо мной.

– Мистер Керрингтон знает. Он тот, кто отправил меня сюда препроводить Деллу Слоун из здания и арестовать ей, когда мы окажемся на парковке. Однако, если она не пойдет добровольно, я арестую её и любого, кто встанет у меня на пути.

Он собирался арестовать Джимми за то, что тот пытался помочь мне. Я должна была идти. Я не верила, что Вудс знал об этом.

Что-то было неправильно, и Вудс нашел бы меня. Со мной не случится приступ из-за этого. Ничего со мной не случится.

– Все в порядке, Джимми, – сказал я, обошла его и направилась к двери.

Я не оборачивалась назад, когда выходила через дверь, и сконцентрировалась на том, чтобы выбраться из здания.

Мне захотелось позвать Вудса, но я не сделала этого. Я не могла пошевелить своим ртом. Я медленно коченела.

Когда мы приблизились к полицейской машине, офицер толкнул меня вперед, вынуждая споткнуться. Я удержала себя от падения, ухватившись за переднюю часть машины.

Он начал говорить мне, что я имею право хранить молчание, но я не слушала его. Я старалась не думать о наручниках, захлопывающихся на моих запястьях. Если я буду и дальше думать об этом, я сойду с ума.

Офицер открыл дверь со стороны заднего сиденья, положил руки мне на плечи и толкнул внутрь.

Я хотела сказать ему, чтобы он прекратил делать мне больно, что я пойду по собственной воле, но я не смогла. Слова не выходили из меня. Я забыла, как говорить. Ужас стал брать надо мной верх.

Я хотела к Вудсу. Я была напугана.

Слезы тихо текли по моему лицу, и я сконцентрировалась на Вудсе. На его лице этим утром, когда он целовал меня, чтобы разбудить.

Я любила его.

Я никогда не говорила ему, что любила его. Мне нужно было сказать ему.

Машина подъехала и остановилась около дома Вудса. Я почувствовала облегчение. Меня не везли в тюрьму.

Я не знала, почему я оказалась здесь, но чувство облегчения оттолкнули прочь другие мысли. Два черных Мерседеса были припаркованы на подъездной дорожке. В одном из них открылась дверь со стороны водителя, и оттуда вышел отец Вудса.

Что-то было не так.

Почему он был здесь и зачем он приказал арестовать меня?

Полицейский открыл дверь с моей стороны и вытащил наружу, когда я не пошевелилась. Я споткнулась на разбитой кирпичной дороге, но сумела удержать себя от падения. Полицейский держал мою рук, ухватившись за подмышку.

– Спасибо, Джошуа, что помог мне разобраться в этом деликатном деле, – сказал мистер Керрингтон офицеру. Он отпустил мою руку и кивнул.

Он бросил комплект ключей мистеру Керрингтону перед тем как обошел вокруг меня и сел в машину.

Мы стояли там в тишине, пока полицейский уезжал, при этом я оставалась все еще в наручниках.

– Снова здравствуй, Делла Слоун. Я надеюсь, что на этом раз ты останешься в разумном состоянии достаточно долго, чтобы я смог толком объяснить тебе, что же такое случилось, – сказал он, делая шаг по направлению ко мне. – После нашей последней встречи, когда ты упала в обморок, я проверил твою подноготную. Я узнал, что мой сын выбросил свое будущее коту под хвост ради женщины, которая психически больна. Ну или скоро будет. Такое, видимо, случается в твоей семье. Ты уже проявляешь признаки нестабильного поведения. Ты должна была встречаться с психиатром три раза в неделю, но ты убежала не позднее, чем шесть месяцев назад. Ты была в тюрьме за убийство своей матери, но была доказана твоя невиновность, потому что твое алиби подтвердилось. Однако послужной список твоих безумств присутствует. Я не могу позволить наследникам фамилии Керрингтон тратить свою жизнь на кого-то, подобных тебе. Ты не достаточно хорошо для моего сына.

Он достал бриллиантовый браслет, который стоил баснословное состояние.

– И чтобы удостовериться, что твоя нога больше не ступит в Розмари Бич снова, у меня есть доказательства того, что ты украла этот браслет у посетительницы. Она обронила его, когда обедала с нами, а ты подобрала его, принесла сюда и спрятала в своем чемодане. Она готова простить тебя за это, если ты покинешь город. Офицер, который привез тебя сюда, имеет запись об этом и арестует тебя, а жертва выдвинет обвинения, если ты немедленно не покинешь город.

Он указал на другой черный Мерседес-седан, стоящий на подъездной дорожке.

– Твои сумки внутри. Я верю, что ты сама сядешь в эту машину и позволишь отвезти тебя подальше отсюда. Неважно куда. Просто уезжай.

Я стояла и взвешивала свои возможности. У меня не было телефона. Я не знала, где он находился. Я оставила его в доме этим утром.

Я все еще была в наручниках, и я, вполне вероятно, могла попасть в тюрьму за преступление, потому что я была уже на грани этого.

Где же был Вудс?

– Если ты любишь моего сына, а я верю, несмотря на нестабильность твоего разума, что это так, ты оставишь его. Отпусти его. Ему не нужно все это. Ему нужен кто-то, кто сможет дать ему здоровых детей. Кто-то, о ком он не должен будет беспокоиться. Разве ты не хочешь этого для него?

Я любила. И я хотела все это для него.

Я кивнула.

– Хорошо. Тогда садитесь в машину и уезжайте, мисс Слоун.