ТОН МЕНЯЕТСЯ…
В 1670 году Морган вооружил двадцать четыре корабля с 1600 членами экипажей, в основном французами с островов Тортуга и Санто-Доминго, так как договор, заключенный между Англией и Испанией, угрожал виселицей английским «пиратам».
Морган планировал не больше, не меньше, как сдержать данное обещание дону Хуану Пересу де Гусману — разграбить Панаму, главный центр сосредоточения сокровищ Перу. Этот город, однако, стоял на берегу Тихого океана (называемого в те времена «Южным морем»), поэтому необходимо было пересечь по суше перешеек, называемый тогда Дарьенским.
Предпринятая экспедиция, которую мы не будем описывать в данной книге, имела грандиозный успех. 1200 испанцев, из которых 400 были на лошадях, в сопровождении 600 индейцев в стройном порядке предстали перед флибустьерами, «одетые, как на бал», — пишет хроникер «Истории Америки». Флибустьеры же, наоборот, «контрастировали с этим великолепным обмундированием испанских воинов своим жалким видом; вся их одежда состояла из окровавленных рубашки и штанов, и ремня через плечо, на котором болтался кусок сырого мяса».
Морган бросил 200 добровольцев «пропавших людей», то есть вольных стрелков, составивших отряд против кавалеристов, которых они рассредоточили по всему полю боя своими точными выстрелами. Оставшиеся в живых благородные испанцы с криками и стонами спасались бегством. В этом сражении погибли 600 испанцев, в то время как флибустьеры понесли потери двумя убитыми и двумя ранеными.
Панама, оставшаяся без защиты, сдалась без сопротивления и была полностью разграблена. Сокровища в большом количестве были спрятаны в спешке жителями города в колодцах, подвалах, лесах, откуда были без труда изъяты флибустьерами. Испанские грузовые корабли, вынесенные на сушу во время прилива, были также полностью опустошены.
Пытки, применяемые к несговорчивым жителям города, помогли найти все остальное.
Флибустьеры закатили невиданный пир. Но Морган в этой блестящей операции повел себя сначала как безнадежно влюбленный, затем как трус и даже предатель. Невероятно, но это так.
Красота молодой креолки, мужа которой убили разбойники Моргана, тронула его сердце. Далекий от мысли быть с нею грубым, «тронутый ее болью, которой он явился причиной, он желал только угождать ей со всей любовью, вымаливая себе ее прощение».
Мы цитируем здесь хроникера, так как не хотели бы, чтобы нам приписали подобные строки до появления жанра романтической литературы, так не свойственной той жестокой эпохе, тем местам и тем людям, о которых ведется наш рассказ. В действительности же наш валиец (бретонское имя которого означает сирену, морскую фею), был по происхождению кельтом. Можно считать его предшественником Шатобриана…
Но в один прекрасный вечер Морган отбросил свою напускную учтивость и вломился в комнату молодой женщины. Красавица выхватила кинжал и стала им угрожать Моргану, который, превратившись вмиг из льва в ягненка, не рассердился, а, обезоружив добродетельную вдову, стал уверять ее в своем обожании, смешанном с отчаянием…
Время проходило в наслаждениях лишь платонической любви. Разбойники Моргана, которые сначала подсмеивались над его чувствами, начали выражать ему свое презрение.
Мог ли бесстрашный флибустьер вынести такое отношение? Вместо того чтобы взять себя в руки, наказать дерзких насмешников, поступить, наконец, по-мужски, как от него и ждали, он пересек перешеек под предлогом необходимости проследить, как ведется погрузка добычи в устье реки Чагрес, впадающей в Атлантический океан. И здесь…
Здесь он подтвердил жестокую поговорку, которую англичане применяют по отношению к валийцам (возможно, родственникам наших бретонцев, которые «никогда не совершают предательство»): «Кто предает Бога, тот предает своего короля». Ночью Морган уплыл на своем лучшем корабле, увозя с собой все сокровища! (Впрочем, сей факт маловероятен.)
Для того, кто знает, какое уважение и поклонение вызывало для флибустьеров данное слово, какое равенство и братство царили среди них, даже среди самых падших, самых диких, такой поступок главаря выглядит неслыханным.
Морган тем временем прибыл на Ямайку, где, разумеется, к губернатору стали постепенно просачиваться сведения о нарушении прославленным героем морей священных законов флибустьерской «корпорации». Но его престиж был настолько велик, что никто не осмелился усомниться в его честности, и он даже женился на дочери одного из влиятельных офицеров колонии (история ничего не говорит о том, рассыпался ли он в любезностях перед своей будущей женой, как перед креолкой).
Однако над Морганом нависла другая опасность: в силу договора, о котором мы говорили выше, испанский двор высказал претензии лондонскому двору. Морган намеривался установить свое собственное правление на острове Санта-Каталина. Однако не дошел до реализации этой своей безумной идеи, и, когда пришел приказ короля Англии о его препровождении в Лондон, он счел за лучшее подчиниться.
И хорошо сделал. Так как, применив свою природную ловкость, он вновь обрел авторитет и с триумфом вернулся на Ямайку с назначением на должность вице-губернатора острова! Умер Морган в 1688 году.
Что касается его французских компаньонов, то они возвратились на Тортугу, немного охладевшие по отношению к британцам. Но военный и морской урок, преподанный им Морганом, не пропал для них даром; они сформировали наиболее сильные объединения Французских флибустьеров, начиная с 1672 года.
АНГЛИЙСКИЕ ПИРАТЫ
Как мы уже говорили, британское Адмиралтейство не пошло по пути французов: за исключением нескольких редких случаев оно не использовало в своих целях «фрибутеров», не пыталось делать из них офицеров королевского флота, а рассматривало их как пиратов, объявив их вне закона.
Эти британские грабители морей и берегов были, однако, многочисленны. Капитан Чарльз Джонсон, неизвестный моряк, который плавал с пиратами в 1720 году и благодаря которому мы знаем их историю (английский Эксквемелин, но меньшего литературного таланта, что весьма печально), так дает объяснение разрастанию английского пиратства:
1. Первая причина состоит в том, что Антильские острова включают в себя множество маленьких необитаемых островков с удобными бухточками, где можно починить корабли и где вдоволь всякой еды. Действительно, здесь водятся в неограниченном количестве птицы, черепахи, устрицы и множество разной рыбы; и привезя с собой только крепкие напитки, пираты могут здесь отдыхать перед очередной экспедицией сколько угодно, пока им никто не мешает.
2. Вторая причина, по которой пираты облюбовали эти моря, — оживленная торговля, которую здесь ведут испанцы, французы, голландцы и, особенно, англичане. Они уверены, что часто смогут захватить здесь добычу, раздобыть одежду и провизию для долгого плавания, а кроме того и деньги, которые в виде огромных сумм везутся в Англию на обратном пути, а также деньги вырученные от продажи рабов в Вест-Индии; не считая к тому же, что через эти острова везутся все богатства серебряных рудников Потоси (Перу).
3. Третья причина вытекает из трудностей преследования пиратов на военных кораблях в этом районе со множеством узких проливов и одиноких островков, которые служат грабителям одновременно портом и пристанищем и укрывают их от всех нападок со стороны властей.
Именно из таких мест пираты обычно начинают производить свои морские набеги. Они отправляются в путь сначала с небольшими силами, затем они разоряют ближайшие моря и моря Северной Америки; если им повезет, то они набирают столько богатств, что скоро оказываются в состоянии предпринять более значимые экспедиции. Тогда они берут курс на Гвинею, идя вдоль Азорских островов и островов Зеленого Мыса, затем плывут в Бразилию и, наконец, в Ост-Индию. Если их путешествия оказываются удачными, они удаляются на остров Мадагаскар или на соседние с ним острова, где наслаждаются жизнью в кругу своих верных товарищей, растрачивая приобретенные богатства.