Эта небольшая история, которая, в общем, более комичная, чем прославленная боями, показывает с одной стороны изобретательный ум флибустьеров, а с другой — поведение испанцев, которые неплохо относились к своим противникам и даже отпускали их на свободу, точно так же, как это делалось в Европе по отношению к корсарам, не заботясь ни в том, ни в другом случае о риске когда-нибудь встретить их среди своих врагов. Подобные нравы, несмотря на некоторую дикость, имевшую место, все-таки были менее безжалостные, чем современные.
ЧУДЕСНЫЙ ПОБЕГ БАРТОЛОМЬЮ
Он был родом из Португалии и на Ямайке, базе английских корсаров, снарядил для морских боев плохонький барк, оседающий под тяжестью четырех огнестрельных орудий, выстреливающих подряд по три ядра, и тридцати человек команды.
Недалеко от мыса Корриентес (на юго-западе Кубы) Бартоломью атаковал испанский корабль и, подойдя к нему вплотную, умудрился взять его на абордаж. Сплотившись на корме своего барка, флибустьеры во главе со своим капитаном подняли бешеную стрельбу, причем с такой меткостью, что каждый выстрел укладывал одного противника. Преувеличение? Нет. Флибустьеры были великолепными стрелками.
Короче, через пять часов, они стали хозяевами испанского корабля; флибустьеры потеряли при атаке десять человек и, посадив своих побежденных противников в лодки вместе с провизией, чтобы те сумели добраться до своих, остались только в количестве пятнадцати человек на борту захваченной громадины. Могли ли они противостоять трем испанским вооруженным торговым кораблям, которые им повстречались некоторое время спустя?
Бартоломью, однако, был хорошо принят испанским капитаном, но губернатор Сан-Франциско и Кампече (Мексика), раздраженный жалобами торговцев, уверявшими его, что Бартоломью «совершил больше злодеяний, чем все остальные авантюристы вместе взятые», велел заковать его в цепи по рукам и ногам на борту одного из рейсовых кораблей в ожидании казни через повешение.
Однако Бартоломью нашел способ освободиться от цепей; затем он отыскал два глиняных кувшина, которые тщательно закупорил и прикрепил на спине наподобие спасательного жилета, после чего убил часового и бесшумно погрузился в море. Ему пришлось плыть несколько часов среди черной ночи, стараясь не сбиться с пути, пока он не выплыл на берег, где недалеко от кромки прибоя высился лес; в этом лесу он и спрятался. Но он не чувствовал себя в безопасности на суше, где знаменитые «кровожадные псы» не замедлили бы его выследить. Тогда Бартоломью решил пойти по воде вдоль реки и шел так три дня и три ночи, не выходя ни на шаг из воды, правда теплой, благодаря здешнему климату.
Наконец, решив, что все считают его утонувшим, он снова вышел на берег моря и пошел в сторону залива Тристе (Юкатан), до которого надо было преодолеть расстояние порядка 175 км и где, как он знал, в любое время года можно было найти «береговых братьев». На суше эта дорога представляла собой нелегкий путь из-за большого количества диких животных и наличия многочисленных рек и их рукавов, кишащих кайманами, аллигаторами и акулами. Перед тем как войти в реку, наш путешественник должен был бросить в воду камни, чтобы разогнать этих чудовищ и идти вперед, полагаясь на удачу, которая, надо заметить, его не покидала. Пройдя половину пути, он оказался в мангровом лесу, настолько заросшем, что ему пришлось пробираться сквозь него около тридцати километров, не касаясь ногами земли. Наконец, только через двенадцать дней, питаясь исключительно моллюсками из раковин, Бартоломью прибыл на берег залива Трист, где нашел своих старых знакомых, французов и англичан, из которых сразу сколотил команду, горя желанием вновь заняться морским разбоем.
В распоряжении Бартоломью и его новой команды были лишь каноэ, выдолбленные в кусках дерева. Но они надеялись применить свой проверенный способ для получения в свою собственность настоящего корабля.
На одной из лодок Бартоломью с дюжиной друзей, смешавшись с лодками рыбаков, достигли Кампече и ночью подплыли к испанскому кораблю.
— Кто здесь? — окликнул их часовой.
Бартоломью, который тоже превосходно говорил на кастильском наречии (это было обычное явление для тех мест), ответил, что они испанцы и им поручено доставить на борт корабля кое-какой товар, минуя таможню. Поэтому, продолжат он, надо действовать бесшумно!
Любой моряк любит «надуть таможенника»; часовой позволил им подняться на борт, где флибустьеры, действительно бесшумно, убили его, как и всех его товарищей, затем перерубили канаты и вышли в море. Днем они были уже за пределами видимости из Кампече. Зайдя в Тристе, чтобы забрать остальных своих товарищей, они взяли курс на Ямайку, намереваясь там оснастить свой новый корабль, который был чисто торговым, подходящим оружием. Но вблизи южной части Кубы их корабль попал в шторм и налетел у острова Пинос на рифы Хардинес.
Потерян корабль, потерян огромный груз какао.
Тем хуже для испанцев. Надо начинать все заново. Наши незадачливые флибустьеры кое-как добрались до Ямайки, откуда Бартоломью еще не раз отправится, как пишет Эксквемелин, на поиски многочисленных приключений, которых хватило бы на множество романов, прежде чем, будучи менее удачливым, чем Пьер Большой, и более упрямым в своих действиях, окончит свои дни в нищете, но в своей кровати — или убогом ложе, — а не в бою.
КАПИТАН РОК, ОПРАВДЫВАЮЩИЙ СВОЕ ИМЯ
Уроженец Гронингена, сын голландского торговца, он получил, однако, прозвище Бразилец, так как, будучи юношей, в сопровождении родителей прибыл в эту страну, где к тому времени жило уже довольно много его соотечественников. Когда в 1641 году португальцы снова стали хозяевами этих земель, Рок, уже достигший возраста молодого мужчины, занялся торговлей на Антильских островах, принадлежащих Франции, где он выучил французский язык так же великолепно, как до этого португальский и диалект бразильских индейцев.
Но здесь он не сумел договориться со своими соотечественниками и переправился на Ямайку, где с присущей ему легкостью выучил и английский язык. Рок со своими новыми английскими друзьями участвовал в трех морских набегах в должности простого матроса, прежде чем ему доверили командование бригантиной, с которой ему удалось захватить большой красивый галион и привести его в качестве трофея на Ямайку.
Эксквемелин, который знал Рока в то время, так рисует нам его ужасный портрет:
«У него мужественный вид и крепкое телосложение, рост средний, но выглядит он солидно, лицо в ширину больше, чем в длину, глаза и брови достаточно большие, взгляд гордый и всегда смеющийся.
Он ловко обращается со всеми видами оружия, которыми пользуются индейцы и европейцы; он такой же хороший лоцман, как и бравый солдат, но в драке бывает ужасен, ничего не видя от ярости. Он ходит всегда с обнаженной саблей в руке, и горе тому, кто позволит себе хоть малейшее замечание в его адрес: Року не составляет ни малейшего труда разрубить обидчика пополам или снести ему голову. Он наводит страх на всю Ямайку, но, однако, можно сказать, что его любят больше, когда он пребывает натощак, чем боятся, когда он изрядно выпил.
К испанцам Рок относится с крайним отвращением и поступает с ними настолько жестоко, что, когда он берет в плен некоторых из них и те отказываются говорить, где прячут деньги, или отвести к своим загонам, где пасут кабанов, то он заставляет их умирать мученической смертью. Иногда он применяет даже варварские методы, привязывая некоторых несчастных к вертелу и жаря их над огнем. Многие из его жертв считают, что он испанец, так как он великолепно говорит на их языке. Они называют его злодеем, позорящим свой народ».
Однажды, когда корабль Рока был выброшен штормом на берег и разрушен в районе испанского побережья Кампече, капитан с тридцатью товарищами тоже направился в сторону залива Тристе, но не прячась, а шагая по проторенной дороге.
Более сотни испанцев бросились за ним в погоню и вскоре настигли небольшой отряд, но все они были перебиты безжалостными флибустьерами, которые потеряли в бою только двух человек, да двое были ранены; они забрали себе лошадей поверженного противника, а также всю провизию, вино и тростниковую водку. Два дня спустя, достигнув берега моря, Рок и его спутники увидели барк, хозяева которого были заняты рубкой сандалового дерева; один, без товарищей, Рок тихо подошел к самому берегу и спрятался в кустарнике, где просидел всю ночь, а рано утром, когда рубщики снова принялись за свою работу, он завладел судном.