И Дабиб, и Бен Ата молчали; упрямое молчание — излюбленная тактика тех, кто не желает отвечать и хочет сохранить при этом свои позиции.
— Представляю, если я увидела бы такой сон в Зоне Три… Честно скажу, все мы о нем говорили бы, обсуждали, что он может значить, сразу полезли бы в архивы и обратились к историкам, — задействовали бы все резервы. И что-нибудь непременно отыскали бы. Нам бы и в голову не пришло держать его в секрете от мужчин, рассказать только женщинам.
И снова наступило молчание. Потом Бен Ата сказал обиженным хриплым голосом, все еще стоя к ним спиной: мол, он просит прощения за свою отсталость, но привыкать к таким передовым идеям надо долгое время.
— Пожалуй, я лучше соглашусь, пусть меня считают идиотом и инфантильным юнцом. — С этими словами он обернулся к ним, с улыбкой подошел к тахте, твердо решив улыбаться и проявлять доброжелательность, а не взрываться от раздражения, хотя внутри у него все кипело.
Рассудив, что: «семь бед — один ответ», он даже сел на тахту возле Дабиб, и они весьма гармонично смотрелись рядышком, а Эл-Ит сидела на полу с ребенком и улыбалась им. Все трое были в душе возмущены, но сдерживались.
— Может, этот сон прилетел сюда из Зоны Пять? — вымолвила наконец Дабиб. — Мы все знаем, на что способны те дикари.
— Никогда ничего подобного о них не слышал, — возразил Бен Ата, думая, что у него вообще-то никогда и не было возможности услышать подобное, ибо он интересовался исключительно сражениями и трофеями.
— Но откуда-то этот сон взялся, — настаивала Эл-Ит, — раз он подспудно заложен в головах женщин этой Зоны. Причем такой яркий, что и я теперь, оказавшись тут у вас, тоже увидела этот распространенный сон. Значит, что он хранится где-то в закоулках и твоего подсознания, Бен Ата.
— Ну уж раз тебе хочется так думать, Эл-Ит…
И все принужденно засмеялись. Момент был непростым для каждого. Бен Ата старался преодолеть свои подозрения: сон просто ерунда, ему было не пережить этого триумвирата — вот они сидят втроем все вместе, с виду так близки и приспособились друг к другу.
А Дабиб понимала, что виновата, но утешала себя тем, что не она инициатор адюльтера, не она добивалась знаков внимания со стороны Бен Ата, и не ей отказывать своему королю. Ну а раз Эл-Ит по-прежнему относится к ней приветливо и доброжелательно, значит, не обвиняет ее ни в чем.
А Эл-Ит охватила ревность. Но не в примитивном смысле. Она чувствовала, что одинока. И увидев их вместе, своего мужа и женщину, к которой он неравнодушен, сидящих напротив нее, со схожими фигурами, похожих друг на друга своей выносливостью и долготерпением, невольно почувствовала, что она тут лишняя, исключена из их компании. Где-то в глубине души Эл-Ит горько плакал ребенок, о существовании которого она до сих пор не подозревала: «О-о, меня не любят, я тут лишняя, они любят друг друга больше, чем меня».
«Когда я уеду отсюда, — думала Эл-Ит, — Дабиб останется с моим мужем, и я даже буду этому рада, потому что не хочу, чтобы Бен Ата был одиноким. Все правильно, между ними много общего, а я для них обоих чужая…» Сердце королевы терзала тоска. И все же она улыбалась по возможности доброжелательно.
— Эл-Ит, — обратилась к ней Дабиб, — у нас этот сон воспринимают так, что ребенка пора отнимать от груди.
— Вы так толкуете этот сон?
— Да. Если мы еще не отлучили от груди наших мальчиков, то когда матери приснится этот сон, тогда сразу отлучаем. Это значит, что внутренне, хотя ты этого и не знаешь, вы с сыном уже больше не единое целое. Он почувствовал себя мужчиной.
— Отлично, тогда я так и сделаю.
Дабиб поднялась и ушла в покои Эл-Ит, тактично оставив супругов вдвоем. А Бен Ата, немного подождав и бросив одно-два замечания о том, что у сына здоровый вид, извинился и ушел: хватит с него на сегодня этой ужасной нервотрепки. Дабиб, Эл-Ит, опять Эл-Ит, Дабиб — и все снова и снова. И отчасти Бен Ата ушел и потому, что боялся, вдруг Эл-Ит снова захочет потащить его в постель, а по некоторым причинам он этого совершенно не хотел.
Так что вскоре король Зоны Четыре спустился с холма и попозже, уже ночью потопал к дому Дабиб. К тому времени Бен Ата уже весь издергался, постоянно думая о сне Эл-Ит.
Сон казался ему ужасным и сам по себе, но хуже всего было то, что так легко прозвучало в устах Дабиб: оказывается, этот сон приходит ко всем женщинам. Это прозвучало так, будто все опасности, которые он связывал с Зоной Три, — оказавшиеся в целом улыбчивым предательством, которое невозможно ни исключить из жизни, ни осудить, поскольку более точное суждение о них дают каким-то загадочным образом Они, Надзирающие, — как будто эти опасности тут, рядом, заключены в Дабиб, причем от них не избавишься уже никогда. Теперь для него половина населения его собственного королевства, женская половина, оказалась темным опасным болотом, из которого могли выскочить чудовища. И эта опасность вдруг совершенно внезапно предстала перед ним: теперь Бен Ата даже с сожалением вспоминал о своей предыдущей жизни, в которой никогда не задумывался о женщинах вообще. Он поймал себя на том, что надеется, когда Эл-Ит наконец уедет, обрести свое прежнее состояние ума, вновь стать здравомыслящим, — но боялся, что этого уже не будет.
Дабиб в ту ночь по его просьбе рассказывала о всяких разных женских снах, поверьях, приметах, только вскользь намекая на природу их секретных сборищ, и Бен Ата чувствовал себя рядом с ней невероятно спокойно и комфортно. Хотя вообще-то, обе эти дамы — Эл-Ит и Дабиб — основательно его вымотали! Кто бы мог подумать, что Дабиб, простая солдатка, женщина хоть и красивая, но вполне заурядная, здоровая, пристойная, вдруг окажется таким источником раздражения, как будто на параде ощутил вдруг комочки трав под рубашкой, — и сделать ничего не можешь, остается только улыбаться. Где же ему теперь искать истинную тайну, истинную поддержку, истинное забвение, источником которых его недавно научили считать женщину? Он больше не верил, что ему может встретиться такая женщина, которая не втянет его вдруг в проблемы, не заставит мыслить и углубляться куда-то в историю, в далекое прошлое… «Откуда берется тот или другой сон?» — оказывается, женщины обсуждают между собой такие вопросы, но никогда не рассказывают мужчинам, о чем думают, чем интересуются. Так размышлял Бен Ата, лежа рядом с Дабиб в эту и другие бессонные ночи, в течение всего того времени, когда между ним и Эл-Ит как будто возникла невидимая преграда.
Эл-Ит тем временем отлучала ребенка от груди, она стала тревожной и вновь ощутила прилив энергии.
В Зоне Четыре ей не хватало деятельности. У себя от мужчин привыкла делать очень многое, чем только не занималась! Здесь она не могла придумать для себя никаких других занятий, кроме обновления гардероба, но тут ей было невозможно развернуться как личности. Эл-Ит начала заказывать новые наряды городским портным, — этим хотя бы стимулируя швейное производство в Зоне Четыре. Она снова стала стройной и пылкой, и ей потребовались наряды, соответствующие этой новой Эл-Ит, — какой она воспринимала себя и какой ее видели женщины, шутившие, что скоро наступит время для очередной беременности.
Но Эл-Ит чувствовала, что второй ребенок — это не то, чего от нее ждут Надзирающие. О нет, она исполнила свое предназначение… и все же барабан бил безостановочно: а, может, и правда, согласно высшему замыслу, у Бен Ата должен родиться еще один ребенок?
Однажды поздней ночью к ней явился Бен Ата, увидел жену, и его снова потянуло к ней: Эл-Ит ему показалась совершенно незнакомой. И она, конечно, вовсе не отказывала ему и не препятствовала. Наоборот, она почувствовала, что страстно желает его. И это было для нее новым ощущением: Эл-Ит объяснила его тем, что часами ежедневно работает над своей внешностью, примеряя платья того или иного фасона, выгодно подчеркивающие грудь или ноги, или руки, укладывала волосы по-разному под опытным присмотром Дабиб, которая с восторгом помогала королеве обрести прежнюю красоту. Если отдаешь все силы совершенствованию собственной внешности, причем постоянно вдохновляешься одной мыслью — привлечь мужа, — тогда, вероятно, этих усилий достаточно, чтобы вызвать бешеное желание. Все логично: причина и следствие, результат. Сколько затратишь сил — столько и получишь в ответ… так рассуждала Эл-Ит.