– Я заинтригован! – воскликнул отец семейства, сгорая от любопытства.

Баронесса и Матильда растерянно переглянулись.

Гость трижды хлопнул в ладоши, в шатёр поочерёдно вошли трое молоденьких музыкантов, облачённые в фамильные цвета виконта. Первый из них держал лютню, второй – виелу[14], третий – небольшую арфу.

Баронесса не сдержалась и захлопала в ладоши.

– Ах, виконт, как это прелестно! Вы знаете наверняка, как угодить дамам!

Де Монбельяр поклонился баронессе в знак признательности и взглянул на Матильду. Она улыбнулась и смущённо опустила взор…

Музыканты расположились рядом со входом в шатёр и начали играть.

Ужин прошёл в тёплой семейной обстановке. Барон был в ударе. Он шутил, вспоминал былые походы. Де Монбельяр не отставал от него и зарекомендовал себя приятным собеседником и галантным кавалером.

В конце ужина он взял у музыканта лютню и к удивлению баронессы и Матильды, запел приятным баритоном:

…Поздно ночью, когда де Монбельяр покинул гостеприимное застолье, а Матильда в сопровождении Флоранс удалилась на отдых в свой шатёр, баронесса осторожно поинтересовалась у мужа:

– Не кажется ли вам, мой друг, что Матильда сразила сего доблестного рыцаря прямо в сердце?

– Вы на редкость прозорливы, Миранда. Не будь я – барон де Понтарлье, если де Монбельяр не влюбился в нашу дочь! – с жаром воскликнул барон, разгорячённый вином.

– Думаю, не стоит делать скоропалительных выводов… А, если мы ошибаемся и это просто галантность с его стороны? – заметила баронесса.

Барон фыркнул.

– Турнир начинается послезавтра. У меня есть целый день, дабы прогуляться по лагерю. Не сомневаюсь, я увижу штандарты тех славных рыцарей, с которыми сражался плечом к плечу. И у многих из них есть сыновья. В конце концов, на Монбельяре свет клином не сошёлся. А теперь я хочу возлечь с вами на ложе…

Он приблизился к Миранде и страстно впился ей в губы.

Рано утром барон вышел из шатра. Несмотря на ранний час в турнирном лагере царило оживление.

Многочисленная прислуга, стараясь перещеголять друг друга яркостью одежд, грела воду в походных котелках для утреннего туалета своих хозяев.

Оружейники и кузнецы со всем тщанием, уже в который раз осматривали снаряжение рыцарей. Конюшие начищали специальными щётками из свиной щетины и так блестящие бока лошадей.

Ветер принёс аппетитный запах жареного мяса. Но после чрезмерного обильного ужина и бурных любовных возлияний барон не ощутил голода. В сопровождении нескольких слуг он решил пройтись по лагерю.

Недалеко от своих шатров Понтарлье увидел нескольких музыкантов. Вероятно, они не рассчитали свои силы накануне вечером и спали теперь непробудным сном в обнимку с инструментами.

Барон усмехнулся и продолжил свой путь. Перед его взором предстала бесконечная череда разноцветных шатров, перед которыми виднелись штандарты с изображением самого популярного герба в Бургундском графстве – льва. Львы стояли на задних лапах, лежали с поднятой головой. Крылатые львы, с драконьими хвостами; с несколькими головами, крыльями, расположенные на круглом поле, квадратном, треугольном; в сочетании с ромбами, веретеном, дугой, гонтом[16] гордо взирали с ярких штандартов на барона.

Затем по популярности шли: амфисбены, различного вида драконы, гарпии, фениксы, саламандры, единороги. При виде единорога барон оживился, ибо это был походный шатёр виконта де Монтера, его давнего друга.

Покуда старые вояки предавались воспоминаниям о былых подвигах, лагерь окончательно пробудился и гудел, как растревоженный улей.

Дамы, облачённые в изысканные наряды, прохаживались подле своих шатров, демонстрируя соперницам достижения последней бургундской моды. Казалось женщины посходили с ума в своём стремлении перещеголять друг друга в высоте новомодных двурогих головных уборов, окутанных прозрачными шарфами, роскоши миланских и лионских тканей и украшений.

Почтенные отцы семейства, подобно Бернару де Понтарлье старались не терять времени, подыскивая выгодные партии своим дочерям и сыновьям. Создавалось впечатление, что многочисленные рыцари и дамы совершенно забыли о предстоящем турнире, а лишь собрались для того, чтобы состязаться в роскоши, да устраивать судьбу своих отпрысков.

Тем временем молодые рыцари в сопровождении герольдов и оруженосцев, что позволялось правилами бельфорского турнира, устроили потешный штурм замка. Накануне был построен потешный деревянный замок рядом с ристалищем, который в шутку обороняли рыцари, а их герольды и оруженосцы штурмовали, закидывая их цветочными горшками и корзинами с цветами. Осаждённые же сбрасывали на головы штурмующих горшки с пудрой.

Глиняные горшки при падении разбивались, осыпая разноцветные куртки герольдов и оруженосцев столь необычными снарядами, от коих те чихали и выглядели подобно пекарям, просыпавшим на себя муку по неосторожности.

Дамы, наблюдавшие за потешным штурмом, поддерживали противоборствующие стороны одобрительными возгласами, выражая тем самым восторг происходившему действу.

Де Пайен также участвовал в штурме. Взяв очередной горшок, наполненный пудрой, он метко прицелился в герольда, на камзоле коего был изображен крылатый лев. Снаряд попал в цель, несчастный герольд покачнулся, горшок угодил ему прямо в грудь, пудра высыпалась, припорошив искусно вышитый герб.

Баронесса де Понтарлье и её дочь Матильда в окружении компаньонок с удовольствием наблюдали за происходившим боем. К дамам подошёл виконт де Монбельяр и витиеватой форме поприветствовал женщин.

Те вежливо улыбнулись и поклонились в ответ. Матильда почувствовала, что взгляд виконта приводит её в трепет.

– Сударыня, – произнёс он, обращаясь к баронессе. – Прошу вашего дозволения объявить Матильду своей Дамой сердца на время турнира и сражаться с перевязью из её шарфа.

Баронесса мило улыбнулась, подумав, что всё складывается на редкость удачно: виконт де Монбельяр – завидный жених.

– Разумеется, виконт. Барон почёл бы ваше предложение за честь, – проворковала она.

Де Монбельяр поклонился госпоже Миранде, а затем воззрился на юную прелестницу.

– Надеюсь, сударыня, ваше сердце свободно… И я не оскорбил вас своей настойчивостью.

Матильда слегка покраснела, чем доставила огромное удовольствие виконту и робко взмахнула ресницами.

– Сегодня вечером я пришлю вам шарф с одной из служанок… – смущенно пролепетала она.

Виконт вздохнул с облегчением, истолковав сей ответ, что ни один рыцарь ещё не успел завоевать сердце юной красавицы.