- Никого из моих родных или близких нет в живых. Их убили. Вампиры.

  - А Агнеша?

  - Разодрали горло и выпили всю кровь. Так что предложенную тобой клятву я не нарушал. Она просто не имела смысла.

  Я ничего не ответила: в горле застрял комок, а мысли летающими мышами носились по сознанию. Мне вдруг захотелось очутиться в своей кровати, укрыться одеялом и тихо заплакать, скрутившись в позе эмбриона. Одеяло до сих пор давало мне какую-то детскую уверенность в том, что пока я им укрыта, никакие чудища меня не тронут. А на непонятные звуки тут же придет мама, утрет слезы и скажет, что все будет хорошо. Потом, когда успокоюсь, действительно станет легче, и все уже не будет казаться таким безнадежным.

  Но я по-прежнему лежала на прохладной земле, от которой меня отделял лишь тонкий походной плед. И не было спасительного щита-одеяла: на втором точно таком же пледе расположился Арвидас. Я не плакала, только с силой сжимала кулаки, так что ногти до боли впивались в ладони. Мама не приходила, и к утру так и не стало легче.

  ***

  После того памятного разговора прошло чуть меньше суток, а мы едва ли перебросились парой слов за это время. Погода, под стать настроению, тоже ухудшилась - небо заволокли тучи, поднялся сильный ветер, пронизывающий до костей. Теплой одежды ни у одного из нас не наблюдалось, и если я сидела позади, прикрываемая мужским телом, то Арвидасу сильные порывы ветра доставляли гораздо больше дискомфорта.

  - Живо, нужно нарубить как можно больше лапника. - отрывисто скомандовал мужчина, глядя на серое, почти черное небо. Было ясно, что ливня, а то и грозы, не миновать. Поручив мне расседлывать лошадь, спутник кинулся к ближайшей ели, на ходу вытаскивая кинжал. Что ж, удачи. Тут я и с топором бы не справилась. - Ищи палки для каркаса, а не бездельничай! - сразу же крикнул он. Командир, блин, выискался. Но спорить не стала - все же шалаш нам ой как понадобится, и, желательно, как можно скорей.

  - Вот, поваленное дерево есть! - после пятиминутного блуждания в окрестностях радостно сообщила я. И тут мне на нос упала первая капля. Как мы сплоченно заработали! Угроза промокания творит чудеса, отличная мотивация, я вам скажу. Укрытие было готово спустя минут пятнадцать, до первого громового раската и сплошной стены из дождя. Мы сидели в маленьком шалаше бок о бок, чуть пригибаясь - построить больше просто не было времени. Мы и так немного промокли под моросящим дождиком, а теперь никак не могли согреться. Внутри тоже было сыро и прохладно - лапник же не современный водонепроницаемый материал, который используется для изготовления палаток и тентов. С каждой минутой и так не радужное настроение портилось все больше - ко всем неприятностям добавилась еще и угроза подцепить простуду или, чем черт не шутит воспаление легких. А без лекарств и даже элементарного постельного режима и скончаться запросто можно. В средневековом фэнтезийном мире и подавно. Врут все писательницы-сказочницы. Ничего тут нет захватывающего и занимательного. Магия - фигня под запретом, вампиры - убийцы, люди - отсталое общество, попаданка - не классная супер-спасительница, а просто пешка в игре сильнейших этого дурацкого мира, пытающаяся сохранить себе жизнь.

  И вот та самая 'крутая ГГ' сидит в шалаше, согнувшись в три погибели, вместе со своим предателем.

  'Или уже не предателем?' - отозвался внутренний голос. Именно этот вопрос и занимал мои мысли после сказанного Арвидасом. Фактически, меня предали из-за моей же неосторожности. И мужчина, с полным предубеждениями рассудком, конечно же, посчитал меня врагом. Что бы сделала я на его месте? Точно так же бы воспользовалась ситуацией, предала? Кто знает.

  - Чертов ливень. - прошипел Арвидас, снимая с плеч плед и высовываясь наружу. Я уже готова была крутить у виска, мол совсем рехнулся, гулять приспичило в такую погоду, но мужчина всего лишь завесил плотной тканью вход, чтоб нас не выдуло из убежища по-прежнему свирепствующим ветром. И заодно прилично вымок. Я мысленно вздохнула, обозвала себя наивной дурой и накинула на него половину своего пледа, ибо укрыться ему было больше нечем. Спутник недоверчиво на меня покосился, но не оттолкнул, не обозвал 'бесовским отродьем', а лишь молча принял помощь, перед этим аккуратно, чтоб не разрушить шалаш, сняв рубашку. В укрытии все темнело по мере наступления сумерек, спина ломила от паручасового сидения в сгорбленном состоянии, а я все никак не могла согреться. Меня не трясло в прямом смысле этого слова, но орды мурашек все так же кочевали по телу и не спешили покидать оккупированную территорию. Обхватив руками колени, вновь сделала малоуспешную попытку не расставаться с желанным теплом, да все бестолку. Мужчина, до этого времени смотревший куда-то перед собой, повернул голову в мою сторону.

  - Иди сюда. - полушепотом сказанные слова в тишине убежища прозвучали словно гром среди ясного неба.

  - Что? - осипшим голосом поинтересовалась я, ничего не понимая.

  - Хотя нет, лучше сразу ложись.

  - З-зачем? - чувствуя себя тупицей, прошептала я.

  - Насиловать буду. - саркастически ляпнул Арвидас, добавив серьезным тоном, - Так трудно просто сделать то, что говорят?

   У меня уже сдали нервы, и я, плюнув на все, улеглась, пристроив голову на седле, лежавшем в противоположном от выхода конце шалаша. Не лучшая в мире подушка, но на крайняк сойдет. Блаженно вытянулась, чувствуя неимоверное облегчение в спине, и с неверием обнаружила, что Арвидас заботливо (!) заправляет плед, чтобы никуда не дуло, цепляет свою влажную рубашку за торчащий в 'потолке' сучок, и сам укладывается прямо возле меня. Приехали, называется.

  - Ты что творишь? - пикнула я куда-то в район арвидасовской голой груди.

  - Не даю тебе окоченеть, дуреха. - вздыхает мужчина, ложа свою лапищу на мою спину и прижимая меня к себе еще сильней. Где-то я это видела уже... Вспомнив сцену из 'Сумерек', где Джейкоб аkа* Собачка так же грел Беллу аkа Бобер, чуть не сплюнула от досады. Дежавю, блин. - Что ты возишься? - тут же пресек мои попытки устроиться поудобней мужчина. Я раздраженно засопела в его грудь, а он - в мою макушку. Так и лежали. А сон все равно не шел.

  - Ну как, лучше?

  - Вроде. Спасибо. - выдохнула я, понимая, что все-таки Арвидас был прав - лежать вот так вдвоем под одним пледом на самом деле было теплей, чем пытаться согреться в одиночку. А потом осмелела и тоже положила окоченевшую ладонь на теплую спину спутника. Тот вздрогнул, но не возражал.

  - Сказал бы кто мне раньше, что буду вот так с тобой лежать, убил бы его на месте.

  - Я бы об стену убилась, если бы мне сказали, что я это по доброй воле сделаю.

  - Обмен любезностями завершен?

  - Хочешь продолжить?

  - О боги...

  - Мне с тобой тоже нелегко.

  - Замолчи уже. - раздраженно.

  - Сам умолкни. Опять меня затыкаешь!

  - Ты реагируешь только на тряпку во рту?

  - Не сможешь уже!

  - Хочешь проверить? - в голосе послышалась недобрая ухмылка.

  - Хочешь остаться без возможности оставить потомство? - таким же тоном ответила я.

  - Пригрел на груди змею... в прямом смысле. - зарычал Арвидас, которому видимо и самому надоела перепалка.

  - Придурок. - закатила глаза я.

  - Ну да, при дуре же. - хмыкнул мужчина. - Спи уже.

  - Заснешь тут... - из принципа 'последнее слово - за мной' пробормотала я, потому что уже через десять минут мирно сопела в обьятиях бывшего врага, но еще и не друга.

  ***

  В шалаше было уже достаточно светло, когда я проснулась. Проснулась в тепле и почему-то в полном спокойствии. Открывать глаза не спешила, наслаждаясь чувством защищенности и внутреннего покоя. И так не хотелось верить, что это лишь иллюзия или, что еще хуже, затишье перед бурей. Мужская ладонь провела по спине, прерывая секунды блаженства. Вздрогнув, посмотрела на того, с кем до этого времени было так уютно. Он, в свою очередь, молча уставился на меня. И не было в том взгляде ненависти, укора или отвращения. Была лишь бесконечная тоска, немного усталости, а еще любопытство. Зеркально повторила его жест - провела ладонью по спине, где рельефно выделялись тонкие полосы шрамов. Рука замерла. Ему явно пришлось нелегко в этой жизни. А взгляд стал жестким - мужчины не любят жалости. Вновь прикрыла глаза - когда еще смогу насладиться столь мирными минутами в этой бесконечной гонке на выживание. Видимо, повинуясь внезапному порыву, он крепче прижал меня к себе, словно успокаивая.