— Сюзанна, что случилось?

Уже второй раз за день он обнял меня — рядом с ним я почувствовала себя в безопасности.

Даже не отдышавшись, я выпалила:

— Он здесь. Стивен Мейтланд. Я его только что видела.

Гюнтер был явно потрясен. Он смотрел на меня с откровенным недоверием.

— Этого не может быть.

— Но это так. Более того, он знает, что мы здесь. Он остановился рядом с вашим «мерседесом».

Мне показалось, что у Гюнтера слова застряли в горле. Потом он выдал длинную череду ругательств (по крайней мере я думаю, что это были именно ругательства, судя по выражению его лица и тону), которые я, к счастью, не поняла, и схватил меня за руку.

— Пошли!

— Нет, пожалуйста, Гюнтер, не надо! Он опасен, а нас только двое. — Я поняла, что нахожусь на грани истерики, и не знала, что делать дальше.

Он погладил меня по руке:

— Не бойтесь, он ничего вам не сделает. На улице полно туристов.

— В Нидернхалле и вовсе был базарный день, — закричала я, — но это ничего не изменило!

Он взглянул на меня сверху вниз, потом мягко проговорил:

— Вы правы, Сюзанна. С вас на сегодня хватит. Но как, черт побери, он оказался здесь? Лучше я позвоню в полицию. Они обязаны во всем разобраться.

— Похоже, они не слишком в этом преуспели.

— Успокойтесь, Сюзанна. — Он обнял меня за плечи и привлек к себе. — Все будет хорошо. Я с вами, не забывайте.

Я робко улыбнулась.

— Ну вот, молодчина. Это не займет больше минуты. Полиции необходимо сообщить. Они же его, наверное, ищут. Чем быстрее я позвоню, тем скорее его поймают. — Он ободряюще улыбнулся и вернулся в телефонную будку.

Механик, не подозревавший о разыгрывавшейся вокруг него драме, что-то насвистывал и занимался моей машиной. Я села на большой камень, наблюдая за Гюнтером, который что-то гневно кричал в трубку. Когда он вышел из будки, его физиономия еще была красной от злости. Но со мной он заговорил ровным и спокойным голосом.

— Кранты мистеру Мейтланду, — сказал он, — а нам придется несколько изменить свои планы. Ваша машина будет готова через два часа. Местный механик Готфрид сказал, что здесь недалеко от города открылся новый отель. Я взял на себя смелость отменить наш предыдущий заказ.

Я безучастно кивнула. Мне было все равно, что делать, главное, чтобы сгинул наконец призрак Стивена Мейтланда.

— Но вы не можете вернуться к своей машине, Гюнтер, пока… пока его не арестуют!

Тот на минуту задумался, и мне показалось, что он не намерен соглашаться со мной. Однако я ошиблась.

— Вы опять правы, Сюзанна, — вздохнул он. — Мы сейчас возьмем такси, а за машиной я вернусь после ужина.

Он подошел к Готфриду и попросил, чтобы тот вызвал для нас такси. Я достала из сумки пачку сигарет, прикурила одну и глубоко затянулась. Мне немного полегчало. Что может быть лучше? Приятный неспешный ужин, бутылка вина и, самое главное, сознание того, что Стивен Мейтланд надежно упрятан за решетку. А мне нужно только как следует выспаться, и жизнь снова станет прекрасной. Я взяла из багажника «морриса» сумку с необходимыми на ночь вещами, почти сразу приехало такси, и мы забрались в его слабо освещенное нутро.

Казалось, таксисту потребовалась целая жизнь, чтобы выехать из узкой улочки. Из угла, в который я вжалась, чтобы казаться незаметной, я бдительно следила за улицей, опасаясь заметить в толпе знакомую черноволосую голову. Наконец мы выбрались из города, и я вздохнула свободнее.

Солнце садилось, заливая виноградники по обе стороны дороги приятным розовым светом, переходящим в темно-красное свечение ближе к вершинам холмов, где высились неподвижные ели и сосны. На одном из них виднелся разрушенный замок, словно вцепившийся в вершину. Много веков бдительная стража следила через его окна-бойницы за вьющейся внизу дорогой. Только теперь вокруг не было толп голодающих крестьян и по парку не гуляли разодетые богатеи. Машины, полные безразличных туристов, проносились мимо в поисках более зрелищных развлечений.

Оказалось, что мы едем в крошечную деревушку, расположенную в двух милях от Нордлингена. Горстка очень симпатичных, но явно необитаемых домиков шестнадцатого века окружала новый отель, построенный среди них. Массивное сооружение из стекла и бетона совершенно не вписывалось в окружающий пейзаж и казалось нелепым на фоне пологих склонов невысоких гор. Три яблони, словно часовые на посту, стояли на возвышенности перед входом. Их раскидистые ветви и темно-зеленые листья, казалось, всеми силами пытались смягчить грубые металлические формы здания.

Гюнтер с явным удовольствием оглядел здание и удовлетворенно вздохнул.

— Судя по всему, нам на этот раз повезло. Вы согласны, Сюзанна?

Я решила не озвучивать свои мысли. Вовсе не важно, каким внешне выглядит отель. Внутри мы будем в безопасности, и, надеюсь, я смогу успокоиться. Завтра утром я уеду отсюда, хорошо отдохнувшая и собранная, не то что сегодня, когда постоянно ощущаю себя на грани нервного срыва.

Впереди меня ждала Австрия, ее великолепные пейзажи и прекрасные памятники старины. Гюнтер протянул мне руку, вырвав из грез о пышной роскоши дворцов Габсбургов. И я оказалась перед лицом суровой реальности в виде ультрасовременного и в высшей степени неуютного холла отеля.

Глава 8

Готфрид ничего не преувеличил, утверждая, что отель совершенно новый. Среди угловатой мебели и дорогих портьер еще были заметны следы недавнего присутствия строителей. В воздухе пахло опилками, а в дальнем углу были сложены деревянные лестницы и банки с краской.

Но когда мне показали мою комнату, я не могла не признать, что лежать на новом пружинном матрасе значительно приятнее, чем на древней кровати, на которой я спала у фрау Шмидт. А заглянув в отделанную розовым и лиловым кафелем ванную и убедившись, что из блестящих новеньких кранов течет восхитительно горячая вода, я простила этому отелю все прочие недостатки. Погрузить свое усталое тело в благоухающую сиренью теплую воду было истинным наслаждением. Глаза сами собой закрылись, тело расслабилось.

Понежившись в ванне, я завернулась в мягкое махровое полотенце, прошествовала в спальню и нанесла на лицо легкий макияж. Пожалуй, не стоит расстраиваться из-за все еще заметных на лице следов усталости и стресса. Я расчесала волосы и соорудила замысловатую прическу, старательно концентрируясь на одном конкретном действии и решительно отказываясь оглядываться назад и думать о страшной смерти Кристины. Для этого еще будет время. Много времени. Только потом… позже… когда у меня будет больше сил, чтобы справиться. Если я поддамся горестным мыслям сейчас, ничего хорошего не выйдет. Дело закончится нервным срывом. Поэтому я слегка брызнула духами за ушами и на запястья, сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы взять себя в руки, и отправилась искать Гюнтера.

Он сидел в коктейль-баре и смотрел через большое венецианское окно на тенистую долину и высившиеся вдалеке холмы, сейчас уже почти неразличимые в темноте. Услышав мои шаги, он обернулся.

— Превосходно. — Гюнтер окинул меня оценивающим взглядом. — Вам очень идет эта прическа. — Он встал и обнял меня за плечи. — Все готово. Мы можем выпить аперитив за столом.

— Хорошо. Я бы не отказалась от сытного ужина, поскольку почти ничего не ела весь день.

Гюнтер рассмеялся:

— Тогда давайте поспешим. Такие красивые девушки не должны ходить голодными.

Он взял меня под руку и повел через арочный дверной проем в обеденный зал. Судя по всему, строители его покинули за несколько минут до нашего прихода.

— Надеюсь, я не первый гость в этом отеле? — с сомнением оглядываясь по сторонам, поинтересовалась я. Зал был пуст.

— Ну, все не так уж плохо, — ухмыльнулся Гюнтер, — хотя в регистрационной книге ваша фамилия на первой странице. — Он передал мне меню. — Официально отель открылся неделю назад. И здесь уже было несколько гостей. Но остановился ли кто-нибудь в отеле сейчас, не знаю. Ожидая вас, я не видел никого, кроме персонала.