Приняв решение захватить зонд, Андрей окончательно отрезал себе все пути к отступлению. Последний график своевременного прибытия в Солнечную систему был сорван, один из членов экипажа потерян, а теперь еще и захват зонда, информацию с которого имели право считывать только разведывательные или спасательные экспедиции, а никак не командиры грузовых кораблей, будь они хоть трижды офицерами-разведчиками. Снежный ком нарушений всевозможных правил и инструкций продолжал расти, и теперь уже не было смысла останавливаться на достигнутом.

Поглощенный этими не очень приятными мыслями Андрей чрезвычайно аккуратно выполнил расстыковку со станцией, не хватало еще для полного счастья повредить грузовик в такой безобидной ситуации. Затем запеленговал зонд и дал бортовому компьютеру команду на выполнение программы перехвата. Такая программа была стандартной и выполнялась автоматически вплоть до загрузки перехватываемого модуля на борт. Изначально она предусматривалась для оказания помощи терпящим бедствие и осуществляла прием на борт спасательного модуля другого корабля или отдельно находящихся в космическом пространстве людей. Естественно, если они были в скафандрах и включили специальные встроенные маяки.

Несмотря на то, что программа имела статус аварийной и, следовательно, все этапы ее выполнения проводились на предельно возможных в данной конкретной ситуации режимах, ждать появления на борту зонда предстояло еще несколько часов.

Все это время Андрей не мог заниматься ничем другим, кроме как строить различные гипотезы происшедшего, но все-таки для сколько-нибудь реального объяснения происходящего явно не хватало данных. Он несколько раз связывался с главным компьютером колонии, запрашивал телеметрическую информацию — она была идеальна. Все оборудование, добывающие и перерабатывающие комплексы работали четко, системы жизнеобеспечения поддерживали в помещениях колонии оптимальные условия для комфортного самоощущения людей. Вот только оценить эту заботу было некому. Слабые надежды Андрея, что все-таки объявится Артур или еще кто-нибудь, так и остались надеждами.

Наконец, компьютер сообщил, что зонд принят на борт и начат процесс шлюзования. Андрей быстро ввел программу возвращения корабля на станцию, после чего бегом отправился на нижнюю палубу, где располагался грузовой отсек, оборудованный для выполнения аварийных работ. Именно в нем сейчас и располагался пойманный зонд. Теперь предстояло вручную подключить его к интерфейсу бортового компьютера и, вернувшись затем в ходовую рубку, дать команду на считывание информации. Пока Андрей бежал вниз, хотя низ этот был чисто условный, определяемый ориентацией поля искусственной гравитации, в голову лезли всякие дурные мысли. Например — вдруг окажется, что у зонда нет внешнего разъема, хотя он прекрасно знал единственную в своем роде конструкцию данного стандартного аппарата, и зонду без возможности внешней прямой связи просто было неоткуда взяться. Или разъем тоже окажется поврежден, или зонду специально стерли память некие доброжелатели, поселившиеся в этой системе, — в таком случае проще было его вообще уничтожить.

Когда Андрей появился перед искомой дверью, над ней уже горел зеленый огонек, извещающий, что процесс шлюзования завершен. Внешне зонд представлял собой конус высотой в человеческий рост и диаметром основания чуть больше метра. Ощетинившийся антеннами в верхней части и солнечными батареями у основания, он выглядел вполне прилично, никаких повреждений не имел и мирно покоился на телескопических манипуляторах, с помощью которых и был похищен из космического пространства. Андрей без труда открыл замки крышки люка приборного отсека. Находящиеся под ней индикаторы жалобно моргали, пытаясь сообщить, что живительная энергия ближайшей звезды перестала поступать на солнечные батареи и теперь вся электроника, включая передатчик, питается от аккумуляторов и долго так не протянет.

Первым делом Андрей отключил маяк-передатчик — в его работе теперь не было никакого смысла. Затем с помощью пульта дистанционного управления, захваченного с собой из ходовой рубки, развернул манипуляторы, поддерживающие зонд, таким образом, чтобы открытый приборный отсек оказался напротив специального отверстия в боковой стенке ангара. Еще пара команд с пульта, и из отверстия появился гибкий, суставчатый шланг с подобием распустившегося цветка на конце и плавно потянулся к зонду. Когда до зонда оставалось несколько сантиметров, в середине его приборного отсека открылась ребристая диафрагма, приняв внутрь себя это цветастое щупальце, которому казалось только этого и надо. Световая индикация на приборной панели зонда резко изменилась, откровенно порадовав Андрея своим узором, который недвусмысленно говорил о том, что связь между компьютером грузовика и шиной данных записывающего устройства зонда успешно установлена.

У Андрея возникло непреодолимое желание тут же дать команду на считывание информации и по данным индикации убедиться, что процесс пошел, а уже потом отправиться в рубку. Но он все же решил этого не делать — мало ли какой сбой может возникнуть в процессе передачи. Надо находиться за пультом, чтобы при необходимости оперативно вмешаться.

Теперь для того, чтобы вернуться наверх, Андрей решил воспользоваться лифтом. Несколько секунд, проведенных в нем, показались неправдоподобно долгими. Наконец, ввалившись в рубку, Андрей уселся за пульт, но почему-то не торопился отдать команду на считывание информации с зонда. Он вдруг понял, что испытывает чувство, подобное страху. Ведь в принципе каждый из нас часто придерживается «страусиной политики» — предпочитая лучше не знать о неприятностях до тех пор, пока не замечать их станет совсем невозможно. И сейчас ему предстояло одним движением вытащить голову из песка и оказаться один на один с суровой реальностью происходящего. Информация, находящаяся в зонде, была последней надеждой получить объяснение, возможно, не трагической сути событий. Любой другой поворот, в том числе даже полное отсутствие какой-либо информации, приводил опять к мучительному процессу принятия решения на основе недостаточного количества фактов. И наверняка, независимо от него, еще к долгим дням неизвестности и переживаний.

Прислушавшись к своему внутреннему голосу, Андрей понял, что сейчас практически уверен в бесполезности затеи с зондом. Проснувшийся жизненный опыт с возмущением заявлял, что глупо даже надеяться на решение сложных глобальных проблем космического масштаба такими методами.

Разыгравшиеся чувства повергли его в некоторое оцепенение, но холодный, расчетливый рассудок взял свое. «Уж не начинаю ли я сходить с ума? — подумал Андрей. — Очевидно, это следствие напряжения последних дней и свалившегося неожиданно одиночества. Вот сейчас считаю данные с зонда и, что бы там ни было, приму успокоительное и завалюсь спать». Сам, слабо веря в осуществимостъ этой идеи, он дал компьютеру команду считать информацию.

Казалось, пульт управления прыгнул ему навстречу. Не готовый к такому его поведению, Андрей сильно ударился головой и теперь лежал на полу ходовой рубки, раздавленный навалившейся перегрузкой. Хаотичная вибрация сотрясала стены. Еще один мощный удар потряс рубку. Освещение погасло, но тут же включилось слабое — дежурное. Заголосил, словно очнувшись, бортовой компьютер: «Внимание! Опасность! Разгерметизация отсека. Необходимо принять срочные меры. Внимание! Опасность…»

Перегрузка отпустила. Голова гудела, из разбитой губы сочилась кровь, наполняя рот характерным вкусом. Трудно было сосредоточиться, больше всего мешали истошные вопли компьютера. Андрей попытался добраться до пульта, но голова закружилась, и он снова упал. «Только не сотрясение мозга», — думал он. Со второй попытки ему наконец удалось отключить звук. Стало значительно легче соображать. Теперь только главный экран компьютера продолжал моргать красными надписями, зловеще озарявшими полумрак ходовой рубки. О причинах происшедшего можно было еще гадать, а вот смысл был предельно ясен — грузовой корабль СТ-500 класса «Титан» прекратил свое существование…