Между тем U-73 продолжала следовать в назначенный район боевых действий, в западную часть Средиземного моря, где создалась крайне напряженная обстановка. По имеющимся сведениям, в составе конвоя должен был находиться английский авианосец, и перед Розенбаумом стояла вполне конкретная задача по его уничтожению.

6 августа после полудня, продолжая проверять на ходу действия экипажа при выходе из строя различных механизмов, Розенбаум на большой дистанции обнаружил танкер. Подводная лодка незаметно обошла его в надводном положении. Позднее, вечером, по корме на горизонте увидели другую субмарину, возвращавшуюся в базу для пополнения запасов.

В 22.00 стало почти совсем темно. Неожиданно впереди по правому борту обнаружился силуэт корабля, идущего со скоростью два-три узла. Судя по длинным невысоким очертаниям и круглой, сравнительно небольшой рубке замеченную цель можно было принять за одну из голландских подводных лодок, действовавших на стороне союзников. Хотя, возможно, это была возвращающаяся в базу итальянская субмарина. Вахтенный офицер тотчас же приказал застопорить сильно шумевшие дизели, перейти на работу электромоторов и резко отвернуть, дабы избежать встречи с неизвестной лодкой. Маневрируя почти без шума, U-73 вышла на выгодную для атаки позицию. На всякий случай привели в готовность торпедные аппараты и артиллерию. Розенбаум не сомневался, что при необходимости с дистанции около 1500 метров противник будет наверняка уничтожен. Но неизвестная лодка прошла мимо, ничего не подозревая, и, по всей вероятности, даже не заметив U-73.

Весь следующий день U-73 держалась в подводном положении, и Розенбаум сам вел наблюдение в перископ. Лодка лишь ночью всплыла на короткое время для вентиляции отсеков и подзарядки аккумуляторных батарей. Внутри было жарко и душно. Пышущие жаром работающие электромоторы поднимали температуру еще выше. Между тем ежедневные занятия с личным составом не прекращались.

Утром 11 августа шумопеленгатор отметил отдаленный шум гребных винтов, но обнаруженное судно находилось, вероятно, за пределами видимости. Через четверть часа справа по носу лодки на расстоянии около 5000 метров в перископе показались мачты эсминца. Почти одновременно с их появлением в том же направлении выросли очертания еще одного необычно длинного судна. Вскоре выяснилось, что его со всех сторон охраняли пять эсминцев и один небольшой сторожевой корабль.

Соединение шло противолодочным зигзагом со скоростью 12 узлов и, ложась на новый галс, каждый раз меняло курс на 90 градусов. Атаковать не было возможности, поскольку подводная лодка находилась в невыгодной позиции на дистанции 5000–8000 метров. В конце концов все соединение ушло за пределы видимости.

Через час после этого на расстоянии около 400 метров от подводной лодки со скоростью 25 узлов прошел еще один эсминец, не заметивший лодку. Неожиданно всего в каких-нибудь 600 метрах от подводной лодки прошел один из кораблей охранения. Через несколько минут мимо U-73 прошел еще один корабль. В лодке, которая по-прежнему оставалась незамеченной, отлично была слышна работа его гидролокатора.

Вскоре на работавших с предельной нагрузкой электромоторах U-73 быстро пошла на сближение с замеченным ранее соединением. Личный состав давно уже занял боевые посты и напряженно ждал дальнейших приказаний. Поднимая лишь на короткие моменты перископ атаки, лодка осторожно вышла на курс соединения. Это удалось благодаря тому, что противник не менял курса.

Розенбаум напряженно смотрел в перископ, пока не заметил авианосец, следующий концевым кораблем в правой крайней колонне. Это был «Игл» водоизмещением 22 600 брт, самый опасный противник на Средиземном море в создавшихся условиях. Самолеты этого гиганта должны были парализовать действия немецких подводных лодок и не допускать, чтобы авиация держав «оси» совершала налеты на транспорты и боевые корабли союзников.

Через несколько минут подводной лодке удалось выйти в исключительно выгодную для атаки позицию. Завесу охранения образовывали семь эсминцев. Следовательно, чтобы подойти к главной цели, U-73 необходимо было прорваться через охранение, не допуская при этом своего преждевременного обнаружения.

Командир U-73 дал пройти идущим перед авианосцем транспортам, хотя они и представляли собой хорошие цели. Розенбаум рисковал: конвой мог изменить курс, что лишило бы его шансов на успех. Но он считал важнейшей задачей потопление авианосца, что позволило бы германским и итальянским самолетам атаковать конвой, оставшийся без воздушного прикрытия.

Розенбаум приказал уменьшить ход и готовиться к атаке. Теперь опрокинуть все расчеты могло только непредвиденное изменение курса английских кораблей. Все внимание командира было сосредоточено на авианосце, который через минуту показался во всем своем величии.

Он еще раз посмотрел в перископ. До залпа оставались считанные секунды, однако противник еще не пришел на угол упреждения, и лодка полностью не развернулась на цель. Выждав паузу, Розенбаум скомандовал: «Первый!.. Второй!.. Третий!.. Четвертый!.. Огонь!..»

С легким шипением и пружинистой отдачей одна за другой вылетели четыре торпеды. Требовалось особое искусство, чтобы после залпа из четырех торпедных аппаратов не потерять управление подводной лодкой. Она уже начала было всплывать, но задержалась, а затем дифферент на нос увеличился, и лодка стала быстро погружаться.

Выпущенные торпеды продолжали идти к цели. Оператор в рубке ясно воспринимал шумопеленгатором работу винтов выпущенных «угрей».

Пока лодка шла в глубину, один за другим с одинаковыми по времени промежутками раздались четыре мощных взрыва.

В результате усилий старшего механика лодку привели «на ровный киль», и на малом ходу глубоко под водой она продолжала уходить от противника. Через 14 минут послышался еще один сильный взрыв. Не иначе как на очень большой глубине взорвались котлы затонувшего гиганта. Теперь уже нет сомнения — авианосец «Игл» уничтожен. Слышно было, как беспорядочно сбрасывались глубинные бомбы. Пятнадцать взрывов, затем шесть и еще три. Последние три бомбы легли ближе к лодке, а последующие взорвались где-то на удалении.

Было ясно, что противник включился в поиск незаметно ускользнувшей субмарины. Несмотря на усиленную работу гидролокаторов, разрывы глубинных бомб не приближались и пока не угрожали U-73. По-видимому, вследствие нагрева верхних слоев воды солнечными лучами имела место сильная рефракция. На всякий случай Розенбаум ушел на большую глубину, поскольку не очень верил в надежность своей лодки.

Теперь необходимо было выбраться из этого района. Все вспомогательные механизмы были выключены, и на глубине 170 метров U-73 тихо шла вперед. Вода проникала в отсеки, и субмарина все сильнее теряла плавучесть. Командира тревожил жуткий треск, возникающий в разных местах корпуса его корабля. Похоже, сбывались предсказания о том, что работы на итальянской верфи выполнены недостаточно качественно. И все же лодка выдержала чрезмерную нагрузку, и командир оставил ее на этой глубине.

По приказанию Розенбаума свободная часть экипажа улеглась на койки. В спокойном состоянии организм расходует меньше кислорода, который приходилось беречь. Многие матросы надели индивидуально-спасательные приборы и дышали через фильтры, поглощающие углекислый газ.

Через три часа пребывания под водой лодка готовилась всплыть на перископную глубину. Шумопеленгатор был неисправен, и поэтому приходилось действовать очень осторожно. Расстояние, которое преодолела субмарина за это время, было слишком незначительно, и корабли охранения легко могли пройти его за несколько минут. Когда U-73 оказалась на перископной глубине, Розенбаум приказал поднять зенитный перископ. Вокруг — никого. Кажется, что и в воздухе никого нет. Тщательно осмотревшись Розенбаум заметил, что за лодкой тянется широкий масляный след. Удивительно, но ни один из кораблей охранения не заметил его, не пошел по следу и не закидал субмарину глубинными бомбами. Из предосторожности Розенбаум продолжал оставаться в подводном положении. Только через полчаса лодка всплыла для вентиляции внутренних помещений.