Единой организации работы Штатов долгое время не было. Каждое собрание носило свой характер: то сословия заседали вместе, то — по отдельности. Программа сессии определялась королем, и депутаты лишь могли выразить свое мнение по королевским предложениям. Со временем голосование по бальяжам сменилось голосованием по сословиям в целом.

Компетенция Генеральных штатов была неопределенной. В основном они высказывались по троякого рода делам: а) вотированию налогов, ежегодных и новых субсидий; б) мирным соглашениям или переговорам, изредка — по политическим решениям внутренних конфликтов; в) предложениям и просьбам от сословий королю. Первое из полномочий практически отпало после 1439 г., когда Штаты утвердили постоянный государственный налог.

В конце XV и в XVI вв. нередки были случаи, когда сословия отказывались утвердить королевские предложения. Следствием этого бывали значительные перерывы в созыве представительства — по 20 или даже 70 лет. Созывать или не созывать сословия — это оставалось полностью на усмотрении короля. Совершенно не влияли Штаты и на законодательство. В силу таких особенностей своего положения Генеральные штаты лишь эпизодически противостояли королю, а в целом действовали с ним заодно и стали даже весомым орудием в политике государственной централизации страны.

Государственная администрация

Укрепление королевской власти сопровождалось формированием новых принципов государственного управления: все власти, все решения зависят только от короля, но король не управляет один — существуют государственные дела и должности. К XIV в. большинство прежних домениальных и дворцовых чинов и должностей утратили свое значение. Наих место возникли новые. Многие из них были качественно иными: назначение производилось королем или специальными ассамблеями пожизненно. Эти должности стали составлять как бы новый род феодального пожалования, позднее — действительно передаваемого по наследству. Так начала формироваться особая прослойка — «дворянство мантии» (т. е. получавшие дворянство не по военной, а по гражданской службе).

Единственный из прежней эпохи, кто сохранил свой статус, был канцлер (должность восстановлена в 1316 г.). Значение его даже возросло. Канцлеру подчинялась королевская канцелярия, он был хранителем печати, все королевские акты удостоверялись им. На канцлера была возложена обязанность следить за соответствием приказов и распоряжений ордонансам, только после контроля он мог поставить королевскую печать. Канцлер представлял корону в Генеральных штатах, в дипломатических сношениях. По-прежнему он оставался главой коронной юстиции, назначал судей, руководил советами феодалов.

В центральной администрации появились и совсем новые должности с новыми общегосударственными функциями. Для управления финансами созданы были чины государственных казначеев (для обычных дел) и генералов финансов (для экстраординарных сборов). В королевской канцелярии с конца XIII в. появляются должности тайных секретарей, или секретарей-нотариусов, которые вели дела Королевского совета. Трое из них стали даже особо назначенными специалистами — правителями дел Совета. Для обеспечения тайны дел в начале XV в. четверо секретарей специально были приставлены к финансовым решениям. В конце XV в. они получили право лично представлять документы на подпись королю, а один (секретарь руки) — даже подписывал за монарха, подражая его почерку. Это было начало новой министерской администрации.

Основным органом принятия государственно-политических решений стал Совет короля (сохранившаяся Королевская курия после выделения из нее парламента). Совет не был постоянным по составу, в него призывали королевских администраторов, прелатов, городскую знать. После кризиса 1314 г. знать добилась права присутствовать в Совете. В 1316 г. Совет стал Большим советом, в котором наряду с легистами заседали 24 представителя светской и духовной знати. Остальных назначали особые комиссии, и они носили звание советников короля. Собирался Совет раз в месяц. Однако с начала XV в. король переключил Совет преимущественно на разбор дел королевской юрисдикции. Со временем политическое значение его упало (для выражения требований сословий и знати были Генеральные штаты). В 1497 г. Совет окончательно был сделан учреждением юстиции и составлялся из чиновников. Наряду с Большим советом при дворе оформился Тайный совет короля, куда приглашались исключительно по королевскому желанию.

В местном управлении прежние должностные лица (прево и бальи) потеряли к XIV в. свое значение, свои финансовые полномочия, а затем и административные; они стали только королевскими управляющими в домениальных владениях, а в силу этого остались и судьями. С конца XIV в. бальи получили право назначать себе заместителей (лейтенантов). С 1498 г. лейтенанты стали назначаться непосредственно королем и вытеснили бальи из администрации.

С XIV в. возник и новый чин «генеральных заместителей» (лейтенантов) — почти всегда из знати или принцев крови. Они делались как бы представителями всех прав короля в той или другой местности с правами помилования, издания указов, назначения податей. В XV в. число генерал-лейтенантов возросло, почти во всех приграничных провинциях к ним перешло местное управление. Права несколько сократились. Но в целом они стали представителями новой централизованной администрации. К началу XVI в. стабильно существовало 11 таких новых «губернаторств».

В отдельных областях Франции существовали также (отчетливо — с середины XIV в.) местные сословные представительства, подобные Генеральным штатам. Назывались они везде по-разному: Совет, Парламент, Люди сословий. К середине XV в. закрепилось общее обозначение: Штаты провинций. Состав был различен, однако обязательно присутствовали духовенство, дворянство и города (крестьяне нигде не допускались). Штаты созывались обычно для выслушивания мнений по финансовым вопросам. Выборы в них не практиковались, и они оставались институтом местного феодализма. С середины XV в. корона повела борьбу заих ликвидацию.

§ 28.3. Завершение государственной централизации: XVI — начало XVII вв.

Национально-политическое объединение

Усиление королевской власти в период сословной монархии подготовило государственно-политическую основу для дальнейшей централизации и национального объединения Франции. Благоприятные возможности открылись с окончанием Столетней войны. С середины XV в. королевская власть начала последовательно ликвидировать политические остатки феодализма в стране, территориальный и сословный сепаратизм.

Решительные шаги в национальном политическом объединении были сделаны в правление Людовика XI (1461 — 1483 гг.). Корона одержала победу в остром внутриполитическом единоборстве с союзом территориальных магнатов во главе с герцогами Бургундии — Лигой общественного блага. К Франции были присоединены Прованс с крупными средиземноморскими портами, в конце XV в. — Бретань. К началу XVI в. Франция была самым большим по территории и по числу населения государством Европы.

Монархия XVI в. стала уже безусловным центром государственного единства страны. Особую роль здесь играло подчинение домов членов королевской фамилии, принцев (с XIV в. на престоле были представители боковой ветви Капетингов — Валуа), королевскому двору и в конечном счетеих слияние воедино. В середине XVI в. на придворной службе короля состояло около полутора тысяч выходцев из знатнейших семей королевства. Это было важным инструментом сращивания политических интересов короны и дворянства, а вместе с тем и контроля за привилегированными сословиями.

Серьезный раскол, уже не по территориальному, а по более существенному — социальному и религиозному признаку, в королевстве наступил в середине XVI в. после распространения во Франции идей Реформации. Движение гугенотов (сторонников Кальвина) получило поддержку со стороны самых разных общественных сил, недовольных монархией. Вновь французская знать продемонстрировала свое двойственное отношение к росту значения королевской власти, даже при дворе сложились противоположные по интересам политические группировки. Государственный раскол сопровождался рождением новой антимонархической политической идеи. «Народ существовал прежде королей, — говорилось в одном из политических документов движения гугенотов. — Народ создал королей для собственного блага. Во всех странах короли обязаны своим существованием народному избранию». Без согласия народных представителей король, подразумевалось, не вправе принимать важных решений.