Впрочем, Карлос совсем не выглядел растерянным. Одетый в джинсы и черный свитер грубой вязки, он сосредоточенно просматривал электронную почту на экране мобильного телефона. Он препоручил своих юных пациентов другому врачу, но не перестал о них беспокоиться. Его брови были слегка сдвинуты, темные глаза становились задумчивыми, когда он их поднимал и смотрел в окно.

Только его преданность пациентам удерживала Лайлу от того, чтобы не постучать в окошко за спиной водителя и не попросить его отвезти ее домой.

Сейчас Карлос осведомлялся о состоянии афганской девочки, которую оперировал накануне. Просторный салон лимузина наполнял звук его низкого рокочущего голоса с еле уловимым испанским акцентом.

Несмотря на работающую печку, Лайла никак не могла согреться. Ей безумно хотелось прижаться к мужчине, сидящему рядом с ней. Внезапно платье из кашемира начало причинять дискомфорт ее сверхчувствительной коже. Она почесала сзади шею и просунула ладонь под скрытую молнию.

Прикрепив телефон к поясу джинсов, Карлос переключил свое внимание на нее:

— Полагаю, в твоем положении тебе можно путешествовать? Вчера вечером я об этом даже не подумал, хотя следовало бы. Приношу свои извинения.

Его беспокойство тронуло ее.

— Сегодня утром я разговаривала со своим врачом. Мне можно путешествовать, иначе я никуда бы с тобой не поехала. Я взяла с собой витамины для беременных.

— Не хочешь сока или родниковой воды? — Он указал на серебристый мини-холодильник. — Может, съешь что-нибудь?

— Нет, спасибо. — Ее руки так дрожат, что она вряд ли сможет что-нибудь в них удержать.

— Тебя тошнит по утрам?

— Да, — ответила она. — Это неприятно, но терпимо.

Интересно, он разговаривает с ней сейчас как врач или искренне беспокоится о ней и их будущем ребенке?

— Почему ты начал так внезапно проявлять интерес к моей беременности? Ищешь подтверждение тому, что мой срок меньше или больше, чем я утверждаю? Это истинная цель нашей поездки? Как врач, ты должен знать, что беременная женщина может путешествовать практически до восьмого месяца.

Он положил руку на спинку ее сиденья. От плеч Лайлы ее отделяло всего несколько дюймов.

— Давай не будем ссориться. Я затеял эту поездку, чтобы мы с тобой пришли к взаимопониманию. Ведь нам предстоит еще долго работать вместе.

Карлос был прав, и от этого ее возмущение только усилилось.

— Как ты можешь так спокойно реагировать на мои обвинения? Лично я не умею отделять личные проблемы от работы.

— В таком случае как ты справляешься во время очередного кризиса в больнице? — тут же спросил он.

— Это совсем другое дело. Это уникальный момент в жизни. Жизнь не один сплошной кризис.

— Ну раз ты так говоришь...

Неужели он считает, что ее беременность — это тоже кризис, а эта поездка не что иное, как попытка минимизировать негативные последствия?

— Ты когда-нибудь расслабляешься? Опускаешь барьеры, которыми себя окружил?

Карлос улыбнулся одним уголком рта, но глаза его остались серьезными.

— Терять бдительность опасно.

— Потому что ты королевского происхождения?

Значит, ее ребенку тоже будет угрожать опасность? Ей захотелось прижаться к его мускулистой руке и почувствовать себя защищенной.

Он потрогал прядь ее волос:

— Ты все-таки помнишь о моих корнях.

— Какие странные вещи ты говоришь.

Наклонив голову набок, Карлос тепло посмотрел на Лайлу:

— Я очень ценю, что ты не изменила своего отношения ко мне после того, как узнала, кто я на самом деле.

Его слова успокоили ее и в то же время породили новые вопросы.

— Ты поэтому стал смотреть на меня по-другому и начал со мной заигрывать на том благотворительном приеме?

Он потер ладонью свой квадратный подбородок, который уже потемнел от щетины.

— Частично. Ты была единственным человеком, который не хотел говорить о Сан-Ринальдо.

Потому что она видела, что люди внезапно начали относиться к нему по-другому. Что их подобострастие вызывает у него неловкость. По правде говоря, его профессиональные и человеческие качества восхищали се куда больше, нежели его происхождение и богатство.

То, что он предпочитал анонимность вниманию прессы, производило на нее еще более сильное впечатление.

— Спасибо тебе, Карлос.

— За что?

— За то, что сказал мне это.

Теперь Лайла окончательно убедилась в том, что поступила правильно, приняв его предложение. Ей нужна эта поездка.

Ей нужен Карлос.

Ее взгляд упал на его твердые, четко очерченные губы, которые однажды так нежно касались ее обнаженной кожи. Она вспомнила, как он впервые ее поцеловал на благотворительном приеме. Они стояли на балконе, а мягкие хлопья снега одевали улицы и крыши сверкающим белым покрывалом. Как только их губы соприкоснулись, по ее венам разлились потоки расплавленной лавы.

Прямо как сейчас.

Было бы так легко прильнуть к нему и снова ощутить их магическую связь. Она не испытывала такого прежде ни с одним мужчиной. Но она отдает себе отчет в том, что отдаться Карлосу снова было бы ошибкой. У них еще столько нерешенных вопросов. Он по-прежнему ей не доверяет, но в его темных глазах вспыхнуло ответное пламя желания.

Дождь барабанил по крыше лимузина, заглушая остальные звуки. Карлос слегка подвинулся и случайно задел бедром ее бедро. Затем он наклонил голову ближе к ней, и она услышала его дыхание. Очевидно, он давал ей понять, что хочет ее поцеловать, но оставляет право выбора за ней. Воздух между ними наэлектризовался, кровь застучала у нее в висках.

Осмелится ли она послать ко всем чертям здравый смысл и предаваться удовольствиям в объятиях Карлоса, пока появление ребенка все не усложнит?

Просторный салон лимузина предлагает множество разных возможностей. Она в платье, поэтому могла бы сесть ему на колени, широко расставив ноги. Или она могла бы откинуться на спинку сиденья и пригласить его лечь поверх нее. В низу ее живота все заныло от желания, и ей пришлось прижать колени друг к другу, чтобы унять сладкую боль.

Автомобиль замедлил движение и свернул с шоссе. Скоро они прибудут в аэропорт. Ее щеки вспыхнули от смущения, когда она осознала, как близка была к тому, чтобы наброситься на Карлоса. Повернувшись лицом к дверце, она принялась натягивать на колени подол своего синего кашемирового платья.

Сиденье легонько качнулось, и роскошный лимузин остановился. Они прибыли в аэропорт и скоро окажутся вдвоем в салоне частного самолета. Не успела она приказать себе успокоиться, как шофер открыл пассажирскую дверцу. Держа над ее головой зонт, он помог ей выбраться из автомобиля. Она увидела небольшой частный аэропорт — простое одноэтажное здание из красного кирпича, четыре ангара и одну взлетно-посадочную полосу.

У входа в терминал стояла женщина под ярко-красным зонтом. Она махала им рукой.

Лайла споткнулась на ровном месте. Это невозможно!

Она пригляделась, и ее опасения подтвердились. Это была не кто иная, как Нэнси Уолкотт, бывшая подружка Карлоса. По крайней мере, он утверждает, что расстался с ней.

* * *

Вот черт!

Поморщившись, Карлос потер шершавый подбородок. Что делает Нэнси Уолкотт в частном аэропорту? Почему она им машет?

Это было странно. Он вежливо и ясно сказал ей, что больше не хочет с ней встречаться. Она взрослая женщина. Ему показалось, что она его поняла. Да, она выглядела разочарованной и выразила сожаление, но не более.

Он взял у шофера зонт и вместе с Лайлой пошел под ним к терминалу. Ее тихий возглас удивления говорил о том, что она тоже увидела Нэнси и не обрадовалась этому. Более неподходящего момента для встречи его бывшая подружка найти не могла. Все то, чего он достиг во время этой короткой поездки, может пойти коту под хвост. Его тело было все еще напряжено от желания, после того как он фантазировал, чем они с Лайлой могли бы заняться на сиденье лимузина.