10 декабря правое крыло армии генерала Хоуарда находилось в 10 милях от Саванны. Хоуард послал телеграмму в Вашингтон с сообщением, что поход закончился полной удачей. Разведчики понесли эту депешу в Порт-Ройал, Южная Каролина, затем по телеграфным проводам вечером 14 декабря эти хорошие вести достигли Вашингтона. Лишь на следующий день Галлек передал Линкольну это сообщение, которое гласило: «Пока все еще продвигаемся. Успех полный. Войска в прекрасном моральном состоянии. Генерал Шерман недалеко от нас».
Эти новости молниеносно распространились по всему Северу. По улицам городов, по дорогам и полям всей страны летела ликующая весть, что Шерман достиг Саванны. От Бостона до Каунсил-Блафс и дальше на запад раздавались торжествующие клики и произносились благодарственные молитвы.
13 декабря Шерман поднялся со своими штабными офицерами на крышу рисоочистительного завода; они глядели на море, где должен был появиться флот, и в сторону опушки леса, где стоял 15-й корпус, готовый двинуться на форт Мак-Алистер. Форт господствовал над рекой, очень важной для переброски флотом припасов в армию Шермана, если бы флот пришел, как было запланировано. В течение долгих часов Шерман и его сподвижники стояли на вахте. Лишь к вечеру вырисовалась труба над горизонтом, а еще через некоторое время флажки запросили: «Кто вы?» — «Генерал Шерман», — ответили флажки с крыши рисоочистительного завода. «Форт Мак-Алистер вами захвачен?» — спросили с корабля. «Нет еще, но через минуту мы будем там».
Эти переговоры как будто послужили сигналом для частей генерала Уильяма Хэйзена; старая шерманская дивизия из Шайло вышла из укрытия, снайперы выскочили вперед, залегли и начали выбивать вражеских артиллеристов. Части северян пошли в атаку под градом пуль, осколков снарядов и опрокинули ряды обороняющихся. Вскоре северян увидели танцующими на парапетах форта Мак-Алистер.
При бледном свете луны того же 13 декабря Шерман отправился на быстроходном ялике к кораблю «Дандилион», и не успела наступить полночь, как он уже писал донесения, которые через пять дней должны были попасть в руки Стентону, Галлеку и Линкольну, — кое-что из этих сообщений было потом передано для всеобщего сведения миру, жаждавшему новостей и достоверных фактов.
Когда Шерман вернулся к своей армии, его встретил полковник Маркланд с почтовыми мешками. Солдаты и офицеры вопили от восторга, потрясая первыми письмами из дома после перерыва в несколько недель. Глаза Шермана засветились, когда Маркланд передал ему слова Линкольна.
Саванна пала. Ее девятитысячный гарнизон под командованием генерала Харди ускользнул к северу в ночь на 20 декабря. Шерман отправил донесение Линкольну: «Разрешите предложить вам в качестве рождественского подарка город Саванну со 150 пушками и большим запасом снарядов, а также около 25 тысяч кип хлопка». На следующий после рождества день Линкольн отправил на Юг письмо Шерману: «Когда вы еще только выступали из Атланты к побережью Атлантики, я волновался за вас, если не сказать, что просто боялся. Но, чувствуя, что вы лучше разбираетесь в этом вопросе, и помня, что «не рискнешь — не приобретешь», я не препятствовал. Теперь, когда ваша предприимчивость принесла успех, весь почет принадлежит вам, ибо я считаю, что никто не решится на большее, чем дать свое согласие… Пожалуйста, передайте мою благодарность всей вашей армии, офицерам и солдатам». Остатки сомнений у Шермана в отношении к нему Линкольна растаяли. Доверие Линкольна к нему и Гранту усилилось. Отныне эта тройка сомкнулась еще теснее.
В тот момент Стентон отказался присоединиться к ним и радоваться в духе веселого рождества. Он написал Гранту: «Я горько разочарован тем, что Харди с его 15 тысячами удалось уйти от Шермана с его 60 тысячами. Из-за того, что армии противника уходят от разгрома, война продлится еще долгое время».
Военные действия в Теннесси носили странный и сложный характер. Они не отличались драматической простотой, сопутствовавшей походу Шермана. Генерал Шофилд писал Шерману, что на их долю в Теннесси выпал весь труд, в то время как на долю Шермана в Джорджии пришлись все удовольствия. Когда Шерман уже был в пути, Шофилд пытался со своими 29 тысячами присоединиться к генералу Томасу в Нашвилле. Ему пришлось выдержать бой с 41-тысячным корпусом конфедерата Худа вблизи города Франклина. Фронтальные атаки Худа были отражены, причем Худ потерял 6 тысяч, а федералисты только 2 300 человек. Шофилд отступил. Худ его преследовал. Шофилду все же удалось соединиться с Томасом в Нашвилле. Там Худ остановился со своей армией численностью теперь уже не более 26 тысяч. В рапорте от 11 декабря он сообщал, что склонен «заставить неприятеля в?ять инициативу на себя».
Вашингтон забеспокоился. 2 декабря Стентон телеграфировал Гранту: «Президента заботит склонность генерала Томаса держать войска на линиях фортификаций в течение неопределенного периода… Президент просит вас заняться этим делом». В тот же день Грант дважды посылал Томасу приказы, в которых требовал от него начать наступление. Томас ответил, что, вероятно, через два-три дня он будет готов.
8 декабря Грант телеграфировал Галлеку: «Если Томас еще не нанес удара, следует приказать ему передать командование Шофилду. Для отражения атаки нет лучше человека, нежели Томас, но я боюсь, что он слишком осторожен, чтобы когда-либо первому решиться на наступление».
Грант получил ответную телеграмму от Галлека по этому очень важному вопросу. Видимо, предварительно ее внимательно просмотрел или даже редактировал президент: «Если вы хотите освободить генерала Томаса, отдайте приказ. Однако ответственность будет целиком на вас, так как здесь никто, насколько мне известно, не хочет снимать Томаса».
Того же 8 декабря Грант сделал еще одну попытку. Он телеграфировал Томасу: «Почему бы не ата-1 ковать немедленно?» Но Томас все еще медлил. У Худа было в 4 раза больше кавалеристов, чем у него; Томас занимался ремонтом и надеялся довести число конников до 6 тысяч. Он телеграфировал Гранту, что в концентрации войск и в транспорте «я сделал все возможное». Грант, получив эту телеграмму 9 декабря, телеграфировал Галлеку, что ввиду того, что Томас до сих пор не перешел в наступление, «пожалуйста, телеграфно прикажите немедленно отстранить Томаса и назначить командующим Шофилда». Приказ был оформлен. Прежде чем телеграфировать в Нашвилл, Галлек спросил Гранта, настаивает ли он на отправке телеграммы. Грант ответил: «Задержите приказ до тех пор, пока мы не узнаем, что он собирается предпринять».
Томас созвал своих командиров корпусов и известил их о получении приказа атаковать Худа. Генералы согласились с ним, что их командующий не должен начинать бой, имея перед собой скользкие горы Нашвилла, до тех пор, пока все не будет подготовлено. Грант, не получив сообщений о начале наступления, телеграфировал 11 декабря: «Никаких дальнейших задержек». Томас ответил: «Выполню приказ при первой возможности. Вся местность покрыта слоем льда и слякоти». Он атаковал бы «вчера, если бы не было бури».
13 декабря Грант приказал Логану отправиться в Нашвилл и принять командование. Логан выехал. Вслед за ним сам Грант, впервые после того как он стал генерал-лейтенантом, отправился в путь на запад, в Теннесси, чтобы лично возглавить операции. Грант доехал до Вашингтона, Логан был уже в Луисвилле, штат Кентукки, откуда до Нашвилла оставалось меньше дня пути. Оба получили известие о том, что Томас бросил свои войска против армии Худа.
Впоследствии Худ писал: «Впервые мне довелось увидеть армию конфедератов, которая бросала свои позиции в таком беспорядке». Ни один разгром в этой войне не был таким сокрушающим. Одним из факторов, способствовавших победе, была кавалерия, из-за формирования которой Томас так долго медлил. Армия Худа как боеспособное соединение перестала существовать. Лишь отдельные подразделения, насчитывавшие в общем около 15 тысяч человек, были сохранены благодаря военному искусству генерала Фореста.
Шерман гордился победой своего друга «старины Тома». Ему предстояло описать это сражение в будущем как единственное в этой войне, в процессе которого «целая армия была уничтожена». В обращение была пущена метафора: «Скала Чикамоги превратилась в кувалду Нашвилла». Многие поспешили поздравить Томаса, в том числе Грант, Шерман, Стентон, Шеридан; поздравление пришло и от Линкольна 16 декабря: «Прошу вас, ваших офицеров и солдат принять благодарность нации за прекрасную работу, проделанную вчера. Вы легко можете добиться великих достижений. Не дайте им ускользнуть из ваших рук». Назначение Томаса на вакантную должность генерал-майора регулярной армии подписали Грант и Линкольн.