Слушая обсуждение внутрилабораторных проблем, особист раздумывал: «Чушь какая-то! И чего Колян так напрягает? „Последи за ребятами в этой лаборатории. У них что-то назревает. Они чего-то там придумали!“ Если бы не старая дружба, послал бы его с этими экстрасенсами и гадалками куда подальше. Подставит еще меня перед начальством — как потом выкручиваться буду? Ему хорошо — сидит себе в ведомственной фирме. Это тебе не ФСБ. Все шито-крыто, никто ничего не знает. А я на виду. Не дай бог, кто обратит внимание на личный интерес!»

«Так, значит, это не СБ. Уже лучше, — сообразил я. — А этот Колян, наверное, бывший сослуживец по КГБ, и работает на частную фирму, а ту, естественно, интересуют новые разработки. Информация, похоже, идет прямо от паранормалов. Вот и смейся теперь над экстрасенсами. Получается, что КГБ столько лет с ними работало, а народу голову дурили, что это все полная лабуда, недостойная советского человека — истинного материалиста-атеиста. Почему же „оттуда“ не пошли на прямой контакт с нами, а попытались влиять через экстрасенсов и темные организации? И кто эти они?» Одно успокаивало, у особиста явно не было никакого компромата, кроме бреда каких-то оракулов. И это, пожалуй, раздражало его самого еще больше, чем нас.

Беседа тем временем подходила к логическому концу. Особист выразил надежду на взаимопонимание и тесное сотрудничество на благо Родины. На что Слава сдержанно пообещал присматривать и держать в курсе, а его шеф светился от удовлетворения удачно сложившейся беседой. Затем Ярослав ушел, а административники продолжили держать совет. Славкин шеф еще раз пообещал и заверил, что он «всей душой и с энтузиазмом». А безопасник, видимо не нащупав ничего подозрительного, с явно выраженным безразличием ответил, что он «всегда и во всем» готов оказать почти братскую помощь, так что шеф может рассчитывать на продолжение сотрудничества.

«Ай да Славка, ай да молодец! Недаром его всяким психологиям и психотерапиям учили. Как он изобразил не только легкую брезгливость к СБ, но и вынужденное понимание их интересов! Ровно столько, сколько высказал бы человек, которому нечего скрывать. Если бы он ударился в критику или открытое лизоблюдство, особист сразу встал бы в стойку, как гончая, взявшая след. Но ему не было дано ни одной зацепки, чтобы усомниться. Кстати, это не мешает мне все-таки еще раз проверить мысли особиста!» — сообразил я и продолжил «прослушку».

«Господи! На что я трачу время? — думал работник безопасности, уходя из кабинета. — Надо позвонить Коляну и послать его куда подальше. Подставляет меня почем зря. Только звонить надо с мобильника, а то наши же и прослушают. Да и по нему не разболтаешься». Мой «подопечный» набрал номер на телефоне.

— Привет, Коль! Как дела?

— Привет, коли не шутишь! Дела нормально, а ты чего-нибудь разузнал? — «послышался» голос из трубки.

— Все чисто. Поверь, я не одну собаку на этом съел.

— Странно.

— Ничего не странно. Пусть твои друзья голову полечат. Сам знаешь: нет к ним никакого доверия.

— Но почему они так имена указали точно?

— А кроме имен, ничего и нет. Просто приятели, еще школьные. Ничего сногсшибательного по работе не накопали. Так — мелкие грешки. В общем, советую: если на них ничего конкретного не появится, эту тему закрыть. Я, по крайней мере, не могу больше этой фигней заниматься.

— Ладно, замнем. Не хватало еще из-за пустяков ссориться.

Я отцепился от безопасника, наивно полагая, что этой беседой исчерпываются действия всех заинтересованных сторон, и толком даже не представляя, каких масштабов сможет достичь возня вокруг нас, причем далеко за пределами нашего обитания. В радостных чувствах вылетел из ближайшего окна, мгновенно сориентировался и почти тут же очутился в своей комнате. В ней все было по-прежнему. Мои телеса спокойно спали на кровати. Часы показывали полтретьего — мне удалось поставить рекорд по длительности пребывания в полете. Недолго думая нырнул в тело…

Открыв глаза, я вслушался в свои ощущения. Руки-ноги, конечно, затекли, но ничего особенного. Ну, может, немножко морально устал, но это и немудрено — столько времени вслушиваться. Встал. Прошелся. Вроде все в порядке. Жаль, что пульсометр не пишет показания в память. Сейчас, во всяком случае, ритм сердца нормальный, голова не болит, давление в норме. Я достал мобильник, думая, куда первым делом позвонить. На экране высветилось два непринятых звонка: Слава и Таша — ясно, кому звонить. Я набрал номер Ярослава.

— Ты где? Живой хоть? — послышался обеспокоенный голос.

— Да вот встал, размялся.

— А мы уже у твоего подъезда. Так что встречай!

Не на шутку взволнованные, ребята ввалились в прихожую и стали меня ощупывать, хватая чуть не за все места.

— Эй-эй! Я вам не барышня в автобусе, чтобы меня этак тискать!

— А ты что, барышень в автобусах тискаешь? — засмеялась Таша.

— Уф! Ну, все в порядке, раз про барышень вспомнил, — вынес диагноз обрадованный Славка.

— Мы так перепугались: Феди нет, ты не отвечаешь, уже третий час идет… Что нам оставалось делать? Вот и примчались сюда — двери выламывать.

— Еще не хватало мое имущество портить! — заявил я, затаскивая гостей на кухню. — Сейчас чай поставлю и буду готов к принятию поздравлений.

— Это по какому поводу? — удивился Славка.

— Как по какому? Мною поставлено сразу несколько мировых рекордов: первый — на дальность перелета, второй — на скорость полета, третий — на продолжительность отсутствия и четвертый — на длительность подслушивания. Я жду аплодисментов.

— Судя по твоему настроению, подслушивание удалось на славу, — охотно аплодируя, прокомментировала мое выступление Таша.

— И не только на Славу, но и на тебя, и на шефа и даже на товарища из… — Я многозначительно показал пальцем кверху.

— Это откуда из?.. — спросила Таша.

Я понял двусмысленность своего жеста и ответил:

— Небесные канцелярии нам пока недоступны. Так что прослушанный товаришч был из местной охранки.

— Ну и как результаты? — с тревогой спросил Слава.

— Тебе выносится благодарность и восхищение от твоих соратников по духовному оружию. То бишь — нас.

— За что?

— Как за что? Ты обдурил столь ловкого агента, как ребенка. Разумеется, надо признать, ему и так это все надоело, но если бы ты хоть в чем-нибудь прокололся, поверь, он не дал бы тебе спуску. А так все шито-крыто и дело закрыто!

— Что — шито-крыто? Говори толком, а не дурацкими стишками! — рассердился Славка.

Пришлось мне в деталях рассказать обо всем моем приключении.

— Как было приятно, когда ты посылал мне мысли! Словно ангел за плечом что-то нашептывал, — мечтательно закрыв глаза, проговорила Таша.

— Спасибо, конечно, за комплимент, но я как-то в ангелы пока не спешу.

— Ладно, живи пока! — согласилась Таша.

В результате общих обсуждений на кухне было решено, что прямой угрозы от СБ ждать не приходится и полеты наших душ могут быть продолжены…

В следующие дни мы открывали для себя новый мир. Как-то само собой вышло, что мы разделились на пары: Слава с Ташей, а я с Федюней. Вдвоем было не так страшно пробовать что-то новое. Очередной выход после моего шпионажа совершали наши медики-психологи. Они опять отправлялись на всякий случай под моим присмотром. Дело было в субботу, и поэтому мы не спешили. Решили, что они отправятся в одиннадцать, и до трех часов я их будить не буду. Федька приходил в себя после командировки, и мы решили лететь с ним через день, в воскресенье. Ребята лежали готовенькие на кровати, и я по очереди усыпил Ярослава, а потом Ташу…

Оказавшись «там», Слава уже привычно оглянулся, наблюдая за Ташей и мной. Я как раз подключал генератор и отправлял в полет нашу «космонавтку». Ярослав увидел ту же картину, что и Таша в прошлый раз. Только стоял он уже у самой кровати и, как только девушка появилась в подпространстве, подхватил ее на руки.

— Ой, как ты меня напугал! — засмеялась она, очутившись в объятиях друга.