Атлант посмотрел на дозорных, расставленных в разных местах Крепости: на стенах и в центре у алтаря, — и вспомнил лагеря, в которых ему приходилось бывать раньше. Обычно в это время сон наваливался на людей сильнее всего, и дозорных можно брать голыми руками, Обращенные же бодро прохаживались по стенам или стояли в отведенных местах, зорко глядя по сторонам. Пожалуй, внезапное нападение здесь ничего не даст.

Кулл поднялся на южную стену. Ближайшее поселение находилось на полудне, и, скорее всего, оттуда и подойдет обещанное войско. Но пока предрассветную тишину ничего не нарушало.

К варвару приблизился стражник, и Кулл слегка подвинулся, пропуская его мимо. Посмотрев воину вслед, атлант снова задумался о том, как бы получше организовать штурм Крепости.

Он понимал, что Обращенные во многом превосходят обычных воинов: сильные, ловкие, бесстрашные. Правда, у большинства из них не было никакого боевого опыта. Вспомнив захваченных недавно пленных, Кулл усмехнулся. Новые солдаты Лодра выглядели весьма жалко. Где таким тягаться с серьезными бойцами! Да и метательного оружия у них нет.

Почему Тангор распорядился все отобрать? Либо он полный дурак, либо знает что-то, что неизвестно варвару.

Дозорный уже шел обратно, и Кулл посмотрел ему в лицо.

— Хаген? — спросил он. — Это ты?

Стражник вытянулся.

— Да, Кулл, это я, — отчеканил он, преданно уставившись на десятника.

— Где твой меч, Хаген? — воскликнул удивленный атлант.

Обращенный тулиец быстро опустил голову и посмотрел на руку, державшую у ноги обнаженный меч. Еще одна странность — постоянно держать оружие наготове.

— У меня в руке! — отрапортовал Хаген.

— Нет, я имею в виду тот меч, с которым ты пришел сюда.

— Его взял Тангор.

— Как же ты мог его отдать? Это же меч твоих предков, получивших его от самого Хотата.

Лицо Хагена потемнело, и он снова посмотрел на клинок.

— Бог один. Это Лодр, — как будто с трудом проговорил Хаген и уже бодрее добавил: — Тангор сказал, что нельзя получить меч от того, кого не существует. А правому делу может послужить любой талисман, добытый у лжебогов.

Сказав эту чушь и нисколько не смутившись, северянин миновал Кулла и продолжил обход.

Атлант подумал, что сейчас, пожалуй, не время спорить и что-то доказывать.

Когда солнце полностью поднялось над горизонтом, из казармы вышел Тангор. Раскинув могучие руки, он с хрустом потянулся, поправил ремни на поясе и ножнах, затем вытащил меч и, поднеся лезвие к глазам, стал рассматривать его. Потом вгляделся в рукоять и покачал головой. Кулл догадался, что Тангор рассматривает клинок Хагена. Подумав о своем приятеле, атлант непроизвольно сжал руку на рукояти кинжала.

Тангор обернулся. Цепкий взгляд глубоко посаженных глазок, казалось, подмечал все: и дозорных на местах, и Кулла, сидевшего на корточках у стены. Тангор заорал на всю крепость:

— Подъем!

Хотя варвар и ожидал крика, он все же поморщился. Это же надо так орать! Вздохнув, он поднялся и пошел вслед за Тангором к жертвеннику. Из бараков высыпали солдаты и потопали на утреннюю молитву.

Когда все закончилось, Тангор подозвал к себе атланта, по обыкновению мрачно уставившись на него:

— Кулл, довольно бездельничать! Пришла пора дать тебе хоть какое-то задание. Для начала простенькое.

Кулл сделал вид, что обиделся:

— Зачем мне простое? Я готов горы сворачивать…

Взмахом руки Тангор оборвал его:

— Горами займемся потом! Я выполняю приказ. Сейчас ты возьмешь свой десяток и пойдешь на восход. Отойдя отсюда на тысячу шагов, крикнешь: «Желтые пески». Это пароль для смены сторожевого отряда. Понял?

— Да.

— Займешь их место. Возьмешь у них невидимые плащи.

— Что?

— Это плащи такого цвета, что уже за пять шагов людей под ними не видно. На подходах к крепости тебя должны были остановить. Помнишь, вы ехали втроем, внезапно лошади шарахнулись в стороны, а из песка появились наши воины, хотя мгновение назад никого не было?

— А-а… А откуда ты знаешь… — простодушно удивился атлант.

— Со всеми так было, — усмехнулся Тангор. — Хорошая вещь, Хвала Лодру!

Атлант всплеснул руками:

— Здорово! А еще какие-нибудь чудеса есть?

Тангор нахмурился и несколько мгновений стоял неподвижно, буравя взглядом Кулла. Но лицо варвара выражало лишь безмерное восхищение могуществом Лодра, и Тангор, поверив ему, буркнул:

— Всему свое время. Так вот. Они ответят: «Свежий ветер». А если они вдруг сделают хоть что-нибудь другое, убей их.

— Ничего нет проще! — Кулл похлопал по рукояти меча. — Можно идти?

— Нет. Когда вечером придут сменить тебя, то, услышав пароль «Ворота наши крепки», ответишь: «И стены высоки». А если они сделают что-нибудь не так…

— То я убью их!

— Правильно. Соображаешь. Вот теперь можешь идти.

Кулл пошел в свою казарму, едва удержавшись, чтобы не выругаться. Как же теперь можно отличиться в предстоящей драке, если его даже в Крепости не будет?

Войдя внутрь, он пристально посмотрел на своих солдат.

Те сидели без дела на койках. Одни смотрели прямо перед собой, лениво что-то пережевывая, другие обменивались отрывочными фразами, обсуждая богатство и женщин. «Хоть что-то у них осталось человеческое», — подумал Кулл.

Двое играли в кости. Бросив кубики, они подолгу разглядывали их, как будто каждый раз вспоминали, зачем это сделали. Стоило атланту возникнуть на пороге, воины встали, внимательно глядя на него. У Кулла мелькнула мысль, что они с подозрением относятся к каждому не Обращенному и только Тангора принимают без возражений. Похоже, если кто-нибудь Из младших командиров поведет себя не так, Обращенные в миг лишат его жизни.

— На что играем? — бодро спросил варвар игроков.

Один из них покосился на кости.

— Э-э… Просто так, — нерешительно сказал он.

— Просто так?! — изумился атлант и покачал головой.- Сколько живу, и ни разу не видел, чтобы на кон ничего не ставили.

— Не велят, — коротко пояснил воин.

— Кто?

Обращенный слегка повел плечом:

— Как кто? Лодр. Отнимать что-либо у своего товарища нельзя. Это может привести к ссоре. А ссоры в войске Святого Очищения недопустимы.

— Ну-ну, — только и ответил Кулл.

Он был в недоумении. С одной стороны, его изумляло полное равнодушие солдат Безликого, с другой — они иногда удивляли его сомнитель ными умозаключениями, до которых додумались явно не сами. Зачем вводить такое правило, если чувств у них все равно не больше, чем у камня? Или Безликий так развлекается?

— Идите за мной, — приказал атлант. — Взять оружие. А вы двое понесете вот этот мешок. Собрать туда еды на день для всех. Построиться перед дверьми.

Выстроив их в кривую шеренгу, он окинул воинов оценивающим взглядом. Да, вояки те еще! Хотя одеты Обращенные были в одинаковую форму, разнообразное оружие и тупые лица его солдат не вызывали ни малейшего доверия. Человек пять точно попали сюда случайно. Только у семерых было приличное оружие — сабли и мечи. Трое держали в руках огромные дубины. А еще четверо были вооружены короткими кинжалами. Вздохнув, Кулл приказал им следовать за собой.

Как Тангор сказал, так и произошло. Пройдя от Крепости на восход около тысячи шагов, Кулл остановил свой отряд на вершине бархана и внимательно всмотрелся в окружающие пески. Теперь он знал, что надо искать, и, хоть не сразу, заметил несколько странных светлых пятен.

Одно из них зашевелилось, и варвар торопливо выкрикнул:

— Желтые пески!

Как будто прямо из воздуха возник человек, державший в руках, видимо, тот самый плащ.

— Свежий ветер, — произнес он хмуро, — Почему так долго молчал? Я уже думал отдать приказ атаковать.

Это был один из десятников. Кулл видел его накануне. Кажется, этого туранийца звали Алгоном. Атлант подошел к нему:

— Это и есть тот самый плащ?

Он указал рукой на странную тряпку, висевшую в руке Алгона. Теперь она была совсем непонятного цвета, вернее, сразу множества цветов, да еще и постоянно менявшихся. Вот она пожелтела, как песок, потом стала неотличимой от загорелой кожи туранийца, а затем и вовсе зарябила всеми цветами радуги.