КРЫЛЬЯ НАД МОРЕМ

«Кровавый вторник» 5-х ВВС

Максим Райдер,

при участии Алексея Андреева

Захваченный менее чем за день и превращенный в один из ключевых пунктов оборонительного периметра Японской Империи Рабаул (о-в Новая Британия) до конца 1943 г. представлял главный опорный пункт в юго-западной части Тихого океана. О мощи его укреплений говорит тот факт, что эта твердыня продержалась до самого конца войны и капитулировала только по приказу Императорской Ставки, несмотря на множество сокрушительных воздушных ударов, жуткие эпизоды которых позже являлись уцелевшим участникам этих событий в их самых кошмарных снах.

Одним из подобных эпизодов стал массированный авианалет на объекты Рабаула 2 ноября 1943 г.

Предысторией тихоокеанского варианта «бомбардировок на истощение» следует считать конференцию «Квадрант», проходившую в Канаде 14 августа 1943 г. Именно тогда было принято решение «скорее нейтрализовать, чем захватить» Рабаул, которое возобновило вражду генерала МакАртура, командующего силами союзников на юго-западе Тихоокеанского ТВД, и адмирала Кинга, главкома ВМС США. Первый считал, что его таким образом лишают возможности вернуться на Филиппины высадкой в Минданао, для чего Рабаул просто необходим как базовый район. Кинг же на данном этапе борьбы предпочитал стратегию «лягушачьих прыжков» через центральную часть Тихого океана. Его поддержал и генерал Арнольд, командующий авиацией армии США, ожидавший захвата Сайпана для базирования своих «Суперкрепостей».

Тем не менее, с точки зрения здравого смысла, решение было логичным: захват Рабаула стал бы громадной мясорубкой, поскольку побережье покрыто непроходимыми джунглями, а единственно возможный доступ – через порт – обрамлялся вулканическими вершинами, сильно укрепленными и подготовленными к длительной обороне. Утоление честолюбия МакАртура стоило бы союзникам десятков, если не сотен тысяч жизней.

Однако даже нейтрализация базы было делом достаточно сложным, хотя генерал-лейтенант Джордж Кенни, командовавший в то время 5-ми ВВС, располагал гораздо более внушительными силами, чем имел год назад при вступлении в должность. И все же надо признать, что выделенная для нанесения удара группировка хотя и была достаточно мощной, но отнюдь не оптимальной для выполнения той задачи, которую решали в Европе «Летающие крепости». На острие «копья» находились: 3-я (авиабаза Дободура), 38-я и 345-я (обе находились в Порт-Морсби) бомбардировочные авиагруппы, оснащенные бомбардировщиками В-25. Прикрытие возлагалось на 475-ю истребительную авиагруппу в составе 431-й, 432-й и 433-й эскадрилий, базировавшихся в Дободуре, 9-ю эскадрилью 49-й авиагруппы (там же), 39-ю эскадрилью 35-й авиагруппы и 80-ю эскадрилью 8-й авиагруппы (обе базировались на аэродроме Раби в районе Порт-Морсби) и были оснащены, как и все перечисленные истребительные эскадрильи, двухмоторными тяжелыми истребителями Р-38.

Большая часть предназначенных к удару «Митчеллов» была модифицирована в Австралии под руководством легендарного майора Пола Ганна по прозвищу «Пэпи», которого многие ветераны боев в Папуа считают творцом многих побед союзников за его улучшения, внесенные в конструкции «Бостонов» и В-25. По получении первых В-25С в Австралии, Ганн, вместе с представителем «Норт Америкен» Дж.Фоксом, взялись за них всерьез. С самолетов снимались нижние турели, стрелки которых все равно бездействовали из-за ее неудачной конструкции 1* и полетов на малой высоте, заодно демонтировался и пулемет хвостового стрелка. Застекленная носовая часть зашивалась фанерой (а позже дюралем), а то и просто закрашивалась(!). В ней устанавливались четыре пулемета 12,7 мм, по паре таких же навешивалось по обеим сторонам фюзеляжа, что давало секундный носовой залп массой свыше 7 кг. Столь массивным «кулаком» в то время не обладал ни один специализированный штурмовик, включая такие известные машины как британский четырехпушечный «Тайфун»1В, советский Ил-2 с 23- и 37-мм пушками, а также немецкие FW190F и Ju87G.

Единственно, о чем можно было пожалеть, так это о недостаточной бронепробиваемости крупнокалиберных пуль и сравнительно небольшой эффективной дальности стрельбы, что заставляло экипажи при атаке выходить на «пистолетную» дистанцию, на которой неуклюжие двухмоторники сами становились неплохими мишенями для зенитчиков и всех, кто держал в руках стрелковой оружие. Понятно, что за столь масштабное усиление огневой мощи приходилось чем- то расплачиваться. Этим «чем-то» оказалась бомбовая нагрузка, масса которой была существенно снижена. Как правило, в бомбоотсек теперь подвешивали не более 2000 фунтов (907 кг) бомб, но на практике их было ещё меньше. Основных вариантов было три: две 750- фунтовки (340-кг), четыре 500 фунтовые (227-кг) «фугаски» или 60 «парафрагов» и шесть 100-фунтовых (45,4-кг) осколочных бомб. Последний вариант использовался в основном при нанесении бомбоштурмовых ударов по аэродромом, позволяя эффективно уничтожать самолеты и личный состав и в то же время не наносить значительного ущерба лётным полям. Бесполезный в такой конфигурации бомбардир заменялся вторым пилотом, который в случае гибели или ранения командира экипажа мог довести поврежденный самолет до базы или, в крайнем случае, до безопасного района.

После переделки «Митчелл» становился весьма медлительным и более инертным, что при полетах на малых высотах представляло определенную опасность, но возросшая эффективность оружия, по мнению пилотов, с лихвой окупала этот недостаток, позволяя наносить противнику очень серьезные потери. В то же время, В-25 сохранял довольно значительную дальность полета. Таким образом мастерские в Таунсвилле переоборудовали в «стрэйферы» (strafers) 2* не менее трех десятков аппаратов.

По сведениям, полученным от агентуры и пилотов «Лайтнингов» 8-й фоторазведывательной эскадрильи, по состоянию на 1 октября в Рабауле находились два крейсера (тяжелый и легкий), 10 эсминцев, пять подлодок и 26 транспортов. На аэродромах острова базировались 87 средних и 3/ легких бомбардировщиков, а также 59 истребителей. Однако уже через 10 дней число последних возросло почти втрое, до 145 самолетов. Императорский Японский флот готовился к операции «Ро-Го» – попытке оказать помощь своим войскам на Новой Гвинее серией воздушных атак, но присланные подкрепления, в свою очередь, были захвачены врасплох и подверглись нескольким налетам союзников, которые их серьезно потрепали. Японцы прекрасно понимали важность этого сектора, тем более что в конце октября американцы высадили десант на остров Шуазель, а 1 ноября – на Бугенвиль. В сложившихся условиях Главный штаб Императорского флота пошел на «спешивание» части истребительных эскадрилий палубной авиации, которые и было решено перебросить на угрожаемый участок периметра обороны. Это было ошибочное решение, обрекавшее японские авианосцы (а с ними и весь Императорский флот) на пассивность, а их летчиков – на почти бессмысленную гибель в схватках с превосходящей по численности американской авиацией.

Как бы там ни было, но 28 октября в Рабаул прибыла истребительная эскадрилья авианосца «Дзуйкаку», насчитывавшая 24 А6М2. Помимо неё на трёх аэродромах Рабаула базировались «Зеро» 201, 204-го и 253-го кокутаев (авиагрупп), один отряд из состава 281-го кокутая (все на А6МЗ), а также несколько ночных двухмоторных истребителей «Гекко» из состава 251-го кокутая, чьи подразделения были разбросаны на огромных пространствах этой части Тихого океана. Армейской авиации к рассматриваемому моменту в Рабауле почти не было, так как 78-й (истребители Ki.61), 248-й (Ki.43) и 13-й (двухмоторные Ki.45) сентаи (авиаполки), использовали его как тыловую базу, погрязнув в тяжелых боях на Новой Гвинее.