Видимо, Мелисса почувствовала неподдельную искренность в пылком и немного пространном высказывании Саймона. Во всяком случае, холод в ее глазах уступил место неуверенности, и Мелисса произнесла:

— Что ж, полагаю, это будет интересно. Буду рада побывать в вашей студии, мистер Ролф.

Через двадцать минут Ролф вводил Мелиссу в свою студию, занимавшую почти весь этаж одного из небоскребов в Даун-тауне. Мелиса с любопытством осматривалась — ей еще не доводилось бывать в настоящей студии. Девушку приятно удивило необычное сочетание множества высокотехнологичных приспособлений и уютной, почти домашней обстановки.

— Здесь есть все, что нужно, чтобы чувствовать себя как дома. — Саймон, казалось, прочел ее мысли. — Есть даже душевые кабины и джакузи.

— Чтобы изнуренные тяжким трудом модели могли расслабиться и принять ванну, — улыбнулась Мелисса.

Саймон улыбнулся в ответ. Он был доволен тем, что настроение Мелиссы явно улучшилось.

— И для этого тоже. Хотя иногда съемки этого требуют. Например, пару месяцев назад мы снимали серию роликов для рекламы шампуня. А как-то раз прямо в душе были съемки клипа одной певицы. Она стояла в одежде под струями и пела о том, что дождь смывает ее несчастную любовь.

Мелисса с интересом слушала. Сейчас она Видела перед собой совершенно иного Саймона Ролфа. Не того озабоченного стареющего мужлана, каким он показался ей в самом начале, а интересного собеседника, блестящего специалиста, влюбленного в свою профессию.

Этот Ролф невольно вызывал у нее симпатию, хотя Мелисса намеренно воспитывала в себе невозможность видеть в любом мужчине человека. Теперь каждый мужчина для нее — лишь инструмент для достижения собственных честолюбивых планов, и только.

Саймон разложил перед Мелиссой большие пластиковые папки с фотографиями. Она принялась увлеченно их рассматривать, с интересом слушая комментарии Саймона. Мелисса внимательно разглядывала снимок за снимком. Ролф не преувеличивал — это были настоящие шедевры.

Очаровательные юные девушки, ослепительно улыбающиеся или задумчивые, слегка нахмурившиеся, немного печальные, но неизменно приковывавшие взгляд. Модели позировали на фоне бушующего моря или цветущего луга.

Прелестные создания были укутаны в шубы, на некоторых, напротив, не было ничего, кроме ажурного нижнего белья. Но какую бы фотографию ни разглядывала Мелисса, она не находила ни малейшего намека на пошлость или вульгарность. Саймон Ролф был прав — это действительно искусство.

— Видите, мисс Китсон, фотографии для удобства разложены по темам. Здесь модели, демонстрирующие меха. — Он подал Мелиссе очередную папку. Мелисса с любопытством начала перелистывать громадные снимки.

— У каждого меха есть свои предпочтения, — пояснил Саймон. — Вот, например, эта блондинка великолепна в манто из полярной лисы.

Действительно, пышные светлые локоны голубоглазой модели живописно рассыпались по голубовато-белому меху.

— А вот серебристую норку или манто из леопарда эта модель демонстрировать уже не сможет. То есть она, конечно, может носить их в обычной жизни. Но при профессиональной съемке они будут друг другу проигрывать, — пояснил Саймон. — Далеко не так просто подобрать мех и фотомодель таким образом, чтобы они подчеркивали выигрышные особенности друг друга. И так же обстоит дело с платьями, костюмами, нижним бельем, да и с украшениями.

Он вновь внимательно посмотрел на Мелиссу. Девушка поняла, что сейчас он рассматривает ее не как возможную любовницу, а оценивает взглядом фотографа-профессионала.

— Вам больше всего подошел бы мех леопарда или оцелота. У вас стройная, гибкая фигура и золотистая кожа. Этот мех просто создан для вас.

Саймон хотел сделать девушке комплимент, однако его слова почему-то огорчили Мелиссу. Где ему было знать, что похвалы в адрес своей внешности она готова с радостью выслушивать лишь от одного мужчины. И воспоминания о нем до сих пор ранят ее сердце как зазубренный кинжал.

Опустив длинные темные ресницы, Мелисса молча рассматривала фотографии девушек. Одна из моделей отдаленно напомнила Мелиссе ее саму. Что ж, Ролф был прав — на ней отлично смотрелся бы этот мех. И ни к чему так болезненно реагировать на его слова. Ролф не обязан носиться с ее чувствами, тем более что он ничего о них не знает.

Если она, Мелисса, хочет преуспеть на выбранном ею поприще, ей следует как можно скорее избавиться от сантиментов. В шоу-бизнесе нет места слабакам и нервным барышням. Принять участие в пробной фотосессии — отличное начало, нечего ей ломаться.

Мелисса с улыбкой посмотрела на Саймона, с удовлетворением заметив восхищенные огоньки в его глазах.

— Меня заинтересовала ваша идея, мистер Ролф. Я бы с удовольствием испытала себя в качестве фотомодели.

Улыбка Саймона стала еще шире. Он действительно был несказанно рад доставить Мелиссе удовольствие.

— Что ж, я очень рад. Прошу! — Широким жестом он пригласил Мелиссу в павильон.

Саймон Ролф уже давным-давно не занимался непосредственно фотосъемками. В его штате работали первоклассные фотографы, операторы и стилисты. Ролф отбирал сотрудников по принципу высочайшего профессионализма, не скупясь на оплату их труда. И это окупало себя сторицей — агентство Ролфа процветало.

Но сейчас Саймон с радостью предвкушал предстоящую работу над фотосессией. Он словно перенесся лет на двадцать назад, в те времена, когда с убогим по нынешним меркам фотоаппаратом в одночасье создавал сенсацию из никому не известной молоденькой студентки.

Он вновь почувствовал себя ловцом жемчуга, отыскавшим среди сотен пустых раковин бесценную жемчужину. Мелисса и есть та самая жемчужина. Он сделает из нее звезду, не будь он всесильным Саймоном Ролфом!

Саймон усмехнулся, представив себе, в какой неистовый восторг пришли бы осаждавшие его агентство знаменитости, узнай они, что заниматься их съемкой будет Саймон Ролф собственной персоной. А вот Мелиссе это, похоже, безразлично. Саймону удалось вызвать в ней интерес к возможности попробовать себя в качестве модели, но к личности самого фотографа она никакого интереса не испытывает.

Саймон отогнал грустные мысли и принялся вдохновенно щелкать фотоаппаратом. Был поздний вечер, и фотостудия оказалась практически пустой. Давно ушли домой стилисты, которые могли бы позаботиться о профессиональном макияже и искусно уложить волосы начинающей модели. Ролф был уверен, что в этом не было особой необходимости. Лицо Мелиссы отличалось правильностью черт и природной яркостью и не нуждалось в серьезной коррекции с помощью грима.

Он сделал ряд снимков Мелиссы во весь рост, сидящей в кресле, вполоборота, в три четверти. Он был в восторге от своей модели. Мелисса понимала его с полуслова, моментально выполняя его отрывистые указания. Она была словно создана для работы моделью и так органично смотрелась в этой роли, словно давно привыкла проводить долгие часы перед объективом.

Когда съемки наконец закончились, Мелисса выглядела бодрой и свежей. Казалось, она ничуть не устала. Девушка была очень довольна, роль модели ей явно понравилась, о чем она и не замедлила сообщить:

— Это было бесподобно! Никогда бы не подумала, что быть фотомоделью так интересно!

Саймон снисходительно улыбнулся.

— Ну, обычно все далеко не так радужно. В работе модели хватает и рутины. Вам следует быть к этому готовой. — Саймон тут же пожалел о своей последней фразе.

Своенравной Мелиссе может не понравиться, что он пытается навязать ей решение уйти в шоу-бизнес. Вполне возможно, что сама она ни о чем подобном и не помышляет. Ведь Мелисса ясно дала ему понять, что довольна своей работой. А сегодняшний вечер для нее — лишь очередная монетка в копилку новых впечатлений.

Но Мелисса, казалось, ничего не заметила. Она с интересом слушала Ролфа.

— Когда готовится срочная рекламная фотосессия, модели приходится проводить в студии сутки напролет, — продолжил Саймон. — Она должна четко выполнять указания фотографа. Ее плохое самочувствие, капризы и прочие проявления личности не берутся в расчет.