– Я только недавно поняла, какой он замечательный отец, как он много работал и копил деньги, чтобы дать мне образование.

Она описала его таким, каким видела в последний раз, и прочитала суду его письмо из Рангуна. Голос ее дрожал и прерывался, когда она читала при всех строчки, дышавшие любовью и заботой.

Слушать это было очень больно, потому что человека, написавшего эти строки, уже не было в живых. Когда Дженнет закончила, в зале послышались шепот, кашель, всхлипывания и шарканье ног.

– Это все, мисс Таггарт, – сказал Холленд так же мягко, как и прежде.

Но она не ушла, а вынула из сумочки цветную открытку и стояла, зажав ее в руке и пристально глядя на Патча. Я взглянул на ее лицо, и меня охватила дрожь, когда она вымолвила:

– Несколько дней назад я получила открытку из Адена. Она задержалась на почте. – Девушка перевела взгляд на Боуэн–Лоджа: – Это от отца. Можно я кое–что прочту вам?

Он кивнул, и Дженнет продолжила:

– «Владелец нанял человека по имени Патч на должность первого помощника вместо старого Адамса. – Она не читала письмо, а, пристально глядя на Боуэн–Лоджа, цитировала наизусть: – Не знаю, что из этого получится. Ходят слухи, что однажды он намеренно посадил судно на мель. Но что бы ни случилось, знай: это будет не моих рук дело. Господь тебя храни, Дженни, вспоминай обо мне. Если все будет хорошо, я на этот раз сдержу свое слово, и мы с тобой увидимся!» – Ее голос сорвался. Зал затаил дыхание. Она была как туго натянутая струна, которая вот–вот лопнет.

Девушка протянула открытку Холленду, и тот взял ее.

– Свидетельница свободна, – проговорил Боуэн–Лодж, но Дженни повернулась и, уставившись на Патча, обрушила на него поток обвинений: он втоптал в грязь честное имя ее отца, чтобы выгородить себя. Теперь она знала правду об исчезновении «Бель–Иль» и желала довести ее до сведения суда.

Боуэн–Лодж стучал молотком по столу, а Холленд увещевал ее. Но она не прекращала свои разоблачения, обвиняя Патча и в пожарах, и в умышленном затоплении трюмов – словом, в преднамеренном крушении судна ее отца. Он сидел бледный и испуганный, а девушка кричала:

– Вы – чудовище! – С трудом удалось оттащить ее со свидетельского места. Она вдруг обмякла и послушно вышла из зала, сотрясаясь от рыданий.

Зал вздохнул с облегчением. Все старались не смотреть на Патча. Наконец Боуэн–Лодж сухо произнес:

– Вызовите следующего свидетеля!

– Дональд Мастере! – снова раздался голос Хол–ленда.

Работа суда вернулась в прежнее русло. Один за другим проходили перед судом свидетели, снова рассказывая о техническом состоянии судна, о его возрасте, представляя документы и справки.

Их показания удостоверили чиновник из Иокогамы и чиновник «Регистра Ллойда», выдавшие сертификат судну. Был также представлен сертификат, выданный инспекцией доков Рангуна на груз, отправляемый с «Торре Аннунциатой».

Потом вызвали миссис Анджелу Петри, и мужская часть зала заметно оживилась.

Она объяснила, что Торгово–пароходная компания Деллимара была создана в 1947 году как частная компания с ограниченной ответственностью мистером Деллимаром, мистером Гринли и ею. Этот торговый концерн специализировался на импортно–экспортном бизнесе преимущественно в Индии и на Дальнем Востоке. Позже мистер Гринли вышел из состава директоров, и его место занял мистер Гундерсен, занимавшийся подобным бизнесом в Сингапуре. Он вошел в состав правления, капитал увеличился, и бизнес значительно расширился. Она эффектно, по памяти, называла цифры.

– Каково сейчас положение компании? – спросил Холленд.

– Она в процессе добровольной самоликвидации.

– Это было решено до гибели мистера Деллимара?

– Да, такое решение было принято несколько месяцев назад.

– Для этого были веские причины? Немного поколебавшись, она ответила:

– Некоторые налоговые тонкости.

По залу прокатился легкий смешок. Холленд сел. Почти тотчас же поднялся адвокат Патча, маленький, сухонький человечек с пронзительным голосом:

– Господин председатель! Я бы хотел спросить свидетельницу, знала ли она, что мистера Деллимара как раз перед основанием компании судили за мошенничество?

Боуэн–Лодж нахмурился:

– По–моему, мистер Фентон, это не относится к делу!

– Я бы хотела ответить на этот вопрос, – произнесла миссис Петри отчетливым, чистым голосом. – Он был оправдан! Это было ничем не подтвержденное, клеветническое обвинение!

Фентон несколько поспешно сел, но тут же встал сэр Лайонел Фолсетт:

– Господин председатель! Я хотел бы узнать от свидетельницы, были ли куплены какие–нибудь суда к моменту основания компании?

Боуэн–Лодж повторил вопрос, но миссис Петри не рмогла ответить.

– У вас не было первоначального капитала, да? – спросил сэр Лайонел. – Получив утвердительный ответ, он констатировал: – Практически это был малый бизнес?

– Да.

– Тогда зачем было давать компании такое пышное название: «Торгово–пароходная компания»? Так ли уж это необходимо?

– Видите ли, мистер Деллимар всегда питал страсть к кораблям, он ведь когда–то служил в военном флоте и надеялся, что в один прекрасный день… Во всяком случае, – не без гордости заключила она, – в конце, концов мы все–таки стали судовладельцами!

– Вы владели «Мэри Дир», «Торре Аннунциатой», а еще?

Она покачала головой:

– Все. Только эти.

Сэр Лайонел заглянул в свои бумаги:

– Покупка «Мэри Дир» была произведена 18 июня прошлого года. А когда была куплена «Торре Аннунциата»?

Миссис Петри впервые слегка смутилась:

– Не могу вспомнить точно.

– В апреле прошлого года?

– Не помню.

– Но вы же один из директоров компании, а здесь, наверное, фигурировали крупные суммы. Вы хотите сказать, что сделка нигде не зафиксирована? – Сэр Лайонел вдруг заговорил чуть резче.

– Может быть, и зафиксирована, но я не знаю. – И быстро добавила: – Мы в то время стремительно расширялись, и все проходило через Сингапур.

– Вас не полностью информировали о делах компании, да?

Она кивнула.

– А когда мистер Гундерсен вошел в правление?

– В марте прошлого года.

– Значит, покупки судов были результатом его вступления в состав директоров?

– Полагаю, да.

Сэр Лайонел повернулся к председателю:

– Я бы хотел задать свидетельнице еще один вопрос. Как уже известно суду, «Мэри Дир» был выдан сертификат только на один этот рейс, и ее продали на лом. «Торре Аннунциата» совершила только два рейса и была продана китайцам. Я хотел бы знать, какую прибыль принесли эти сделки?

Боуэн–Лодж повторил вопрос, но она только помотала головой. Она не знала.

– За какую цену вы приобрели эти суда? – задал прямой вопрос сэр Лайонел.

– В наш офис еще не поступали эти сведения.

– Я подозреваю, вы не знаете, кто имеет эти сведения?

Она покачала головой:

– Боюсь, что не знаю. Все сделки совершались в Сингапуре.

Сэр Лайонел кивнул и сел. Миссис Петри тоже вернулась на свое место. Я заметил, что ее взгляд прикован к кому–то, сидящему за моей спиной, и догадался, что это, должно быть, Гундерсен. Она была очень бледна и выглядела испуганной.

Хэл наклонился ко мне:

– Похоже, Лайонел начинает атаку на компанию!

А я сидел и думал, что Патч, вероятно, приберегает информацию о предложении Деллимара к тому моменту, когда сэр Лайонел догадается спросить об этом. Намек адвоката Фентона был сделан достаточно бестактно, и суд не обратил на него внимания.

Миссис Петри пробралась на свое место, обдав окружающих резким ароматом духов, и я услышал, как Гундерсен холодно и гневно сказал ей:

– Почему вы молчали? Ведь я дал все цифры несколько недель назад!

Та ответила шепотом:

– Как я могу сейчас думать о цифрах? Раздался голос Холленда:

– Ганс Гундерсен!

Гундерсен произвел на суд сильное впечатление как финансист и директор компании. Он был настоящим бизнесменом, и у него в руках имелись все факты и цифры. Без всякого понуждения со стороны Холленда он объяснил суду причины своего вступления в компанию; почему они приобрели «Мэри Дир» и «Торре Аннунци–ату»; как финансировались покупки и какие ожидались прибыли.