Изменить стиль страницы

— Ну, если не считать освобождения Рассендила из лап негодяя, это действие принесёт нашему делу только вред, — возразил Холмс.

Тарленхайм нахмурился, но ружьё опустил.

— Я знаю, что вы правы, но эта возможность так соблазнительна!

Пока они разговаривали, из хижины показался ещё один мужчина в повязанном на поясе белом фартуке. Он позвал двоих гулявших и сразу же скрылся в доме.

— Похоже, завтрак уже готов, — мечтательно протянул я.

— Только не говорите мне, что вы снова проголодались, — взмолился Тарленхайм, но глаза его весело поблёскивали.

— Похоже, Рассендила охраняют только двое, — заметил Холмс.

— Может, там внутри есть ещё кто-то.

— Может, и есть. Уотсон. Мы подождём ещё немного и узнаем наверняка.

Пару следующих часов ничего не происходило, но потом Рассендил и Солберг снова вышли из хижины. Офицер по-прежнему не расставался с ружьём, а Рассендил нёс рыбачьи снасти. Дойдя до лодки, привязанной у причала, он сбросил в неё снасти, подтянул поближе и сел. В этот момент я подумал, что, должно быть, это и была та самая лодка, которую Холмс увидел по дороге в «Кабанью голову». На вёсла сел Рассендил, и очень скоро стало ясно, что они взяли курс на центр озера. Солнце уже было высоко, и лёгкий ветер, поднявший небольшую рябь, множил его отражение на водной глади мириадами ярких бликов.

Холмс зашевелился:

— Я должен найти способ поговорить с Рассендилом наедине, только сделать это надо так, чтобы его тюремщики ни о чём не догадались. Мне необходимо рассказать ему о сложившейся ситуации, о том, что изменилось и как обстоят дела, и вовлечь его в наш план.

— И как же вы собираетесь это сделать? — поинтересовался я.

— Мне нужно незаметно пробраться в хижину и прятаться в комнате Рассендила до тех пор, пока не смогу поговорить с ним.

— Может, нам с Уотсоном открыть огонь где-нибудь подальше в лесу? Кто бы там ни был ещё в хижине, им всем придётся выйти и проверить, в чём дело. Это должно дать вам достаточно времени, чтобы пробраться в хижину и спрятаться там.

— Слишком рискованно, это может вызвать у них подозрения. А нам крайне важно, чтобы охранники ничего не заподозрили.

— Что вы тогда предлагаете?

Не успел Холмс ответить на вопрос, как мы услышали приближающий топот копыт. Постепенно звук становился всё громче, и вскоре на поляну перед хижиной выехал всадник, одетый в форму Синих. Он спешился неподалёку от домика и стал ждать. Чуть позже из хижины показался мужчина, которого мы раньше видели в белом переднике, только на этот раз он был в полной униформе. Наскоро обменявшись несколькими фразами с вновь прибывшим, он вскочил на лошадь и уехал по тропинке в лес.

— Судя по всему, мы только что наблюдали смену караула, — сказал я.

Холмс кивнул.

— Да, и это подтверждает мою догадку о том, что охранников только двое. И теперь, когда Солберг всё ещё на озере, мы должны найти способ отвлечь второго охранника, так чтобы я мог пробраться в хижину…

Но пока Холмс это говорил, мне в голову пришла ещё одна обеспокоившая меня мысль.

— Но скажите, друг мой, как же вы оттуда выберетесь?

— Придётся положиться на помощь Рассендила. На самом деле самое сложное — это придумать способ отвлечь охранника, не вызывая у него никаких подозрений.

— Кажется, я знаю, как это сделать, — заявил я, поняв, что меня осенило. И я немедленно поделился с друзьями посетившей меня мыслью.

— Превосходно, Уотсон! — улыбнулся Холмс. — Просто, но эффективно. Не вижу препятствий, чтобы воспользоваться вашим планом, и причём немедленно.

Тарленхайм согласно кивнул.

— Я прикрою нашего доктора на всякий случай, — сказал он, похлопывая по стволу своей винтовки.

Наскоро обсудив все необходимые детали, мы приступили к выполнению плана. Холмс, низко пригнувшись, быстро направился в небольшой перелесок, расположенный прямо за хижиной. Дав ему достаточно времени, чтобы он успел спуститься с холма к стене хижины, я направился к тому месту в лесу, где мы спрятали лошадей, и оттуда вышел на основную тропу.

Несколько минут спустя с лихорадочно бьющимся сердцем я вышел на небольшую поляну в нескольких ярдах от хижины. Справа от меня серебрилась водная гладь, и я даже мог различить вдали силуэт маленькой лодки с двумя рыбаками. Я изобразил самый громкий и весёлый свист, на который был способен, и пошёл в сторону хижины. Не успел пройти и нескольких ярдов, как дверь распахнулась, и оттуда выскочил мужчина в синей форме, направив дуло ружья прямо на меня.

— Стой! Ни шагу дальше! — прокричал он и встал у меня на пути.

Я выполнил приказ с выражением чистейшего недоумения на лице.

— Ну конечно, добрый человек, — радостно воскликнул я. — Только не говорите мне, что я нарушил границы частного владения! Меня заверили, что я имею право гулять по этим лесам.

Мужчина осторожно подошёл ближе ко мне и ткнул меня дулом ружья.

— Кто вы такой?! — рявкнул он.

— Фамилия моя Хокинс. Энтони Хокинс, подданный Великобритании. — Я даже вежливо поклонился. — Путешествую пешком по вашей великолепной стране. Я так много слышал о замечательном Зендском лесе и об этом озере, что просто не мог не прийти и не увидеть всё это своими глазами. Надеюсь, я тут не нарушил никаких законов?

Человек продолжал смотреть на меня с сомнением. В это время я заметил за ним в районе дальнего угла хижины какое-то движение. Холмс не терял времени зря.

— Покажите мне ваши документы.

— Боюсь, у меня нет их с собой. Честно говоря, я и не думал, что они могут понадобиться мне в лесу. У меня всё в гостинице, вместе с багажом. Желаете пройти со мной и проверить? — С этими словами я повернулся назад, будто бы собираясь идти в обратном направлении.

— Стойте на месте! — злобно гаркнул сторож, и, услышав, как взводится курок, я испытал неприятный холодок, спускающийся вдоль спины. Только тогда я понял, что, несмотря на моё прикрытие, если этому человеку придёт в голову меня пристрелить. Тарленхайм вряд ли успеет ему помешать. Я развернулся лицом к человеку с ружьём и сменил тон разговора.

— Вот уж надеюсь, что вы нацелили это оружие на меня не для того, чтобы его применить. Если так, то имейте в виду, что у меня есть связи при английском дворе, и её королевское величество королева Виктория и её правительство ни в коем случае не станут игнорировать мою смерть на территории вашей страны, особенно от огнестрельного оружия. А лично для вас это однозначно закончится большими неприятностями.

Руританец нахмурился, и на короткое мгновение в его глазах появилась растерянность. Тогда только я почувствовал уверенность в том, что мне, возможно, удастся выйти из этой щекотливой ситуации, которую я сам же и создал, живым.

— Послушайте, — продолжил я уже более спокойным тоном. — Если я нарушил границы какого-то частного владения, то, уверяю вас, сделал это исключительно безо всякого злого умысла и приношу свои извинения. Даже готов уплатить разумный штраф, только имейте в виду, что если сумма велика, я выплачу её в денежных знаках Великобритании, потому что у меня с собой есть только мелочь вашими деньгами.

Повисла тяжёлая пауза, во время которой он продолжал жечь меня пристальным взглядом, пытаясь решить, как быть с этим странным англичанином, оказавшимся в недобром месте в недобрый час. На его лице легко читалось смятение и недоверие к моим объяснениям, но я с огромным облегчением заметил, как расслабился его палец на курке. В конце концов он заговорил:

— Уходите туда, откуда пришли, и в следующий раз обходите этот лес стороной. Это заповедная зона, принадлежащая королю.

— Ну разумеется, — отозвался я с почти лебезящей любезностью. — Простите великодушно за причинённое беспокойство. Уверяю вас, подобного больше не повторится. Всего вам наилучшего! — Я приподнял шляпу и с громадным облегчением выполнил его приказ.

Я немного прошёл по тропинке, всё ещё приходя в себя после собственного безрассудства и не смея оглянуться на тот случай, если охранник продолжает смотреть мне вслед. Пройдя около двух третей мили, я внимательно огляделся, стараясь определить, не следят ли за мной, затем сошёл с тропинки в лес, снова углубляясь в знакомые заросли. Как можно быстрее я вернулся на место, где в тот момент нёс дежурство один руританец Тарленхайм.