Еще не успела пройти тоска, которая овладела Эдерсом после кончины Мио. Айдиё не мог сказать, что хорошо знал своего коллегу по магии, но он когда-то давно сам вербовал этого одаренного старца, теперь же Фелес был уничтожен. Именно уничтожен, не убит. Мио должен был прожить еще две жизни до заключительного круга, еще две инкорнации были у него в распоряжении, но неведомая сила просто поглотила душу умершего, и теперь вернуть ее в круг перерождений не смог бы даже сам Творец. Это пугало Эдерса, если в этом кристалле содержится такая сила, которая способна высасывать и растворять в астрале души, то, что будет, если собрать все кристаллы, или что будет с человечеством, если это оружие попадет в нечестивые руки? Но сейчас Эдерса больше всего настораживало то, что эта невинная — если учесть, чем она сейчас занималась — девушка избежала участи Фелеса. Как она смогла спастись? У нет ни дара, ни таланта, ни простого умения, добытого потом и кровью, она не знала абсолютно ничего, что могло бы ее спасти, но она по прежнему жива, а Мио мертв. Странно…

Будь воля Эдерса, он бы уже давно покончил с Надин. Она смогла выжить там, где погиб сильный и умелый маг. Это не просто парадоксально, это идиотски неверно! От девушки веяло опасностью, хотя и не получалось определить — какая именно? Надин, словно Черная Вдова, сжатая в ладони, пока не сильно жмешь опасность мала, но предугадать паучиху нельзя. Что выкинет девушка в следующую секунду? Гораздо проще было бы просто избавиться от нее. Но данное ученику слово заставляло терпеть спутницу. И не просто терпеть — защищать и беречь!

А теперь маг наблюдал за ее плотскими утехами, в душе призирая подобные проявления невоздержности. Хотя, зная возраст и нрав Мио, Эдерс все же понимал нынешние действия Надин. Глядя на довольно таки красивую девушку, которая горела энергией, Эдерс не чувствовал ничего, ему даже было противно то, что он сейчас делал, но недоверие брало верх и он продолжал следить.

Магу казалось, что эта красавица делает то, что она делает, лишь для того, чтобы отвести взгляд своего спасителя, чтобы позже свершить какое-то страшное дело. Эдерс мог бы отыскать ее мысли в потоках агина, прочесть их, как открытую книгу, мог бы заставить время открыть ему тайну грядущего, но все это было запрещено законами вселенной, и нарушившим его, грозила весьма не привлекательная участь духа-стража, охраняющего входы в преисподнюю. Не хотелось возвращаться туда, откуда пришлось столь стремглав убегать — в ад. Поэтому Эдерс пока ограничился простым наблюдением. А девушка продолжала получать удовольствие, услаждаясь собственным телом, медленно, но весьма уверенно массируя грудь.

Эдерс уже готов был бросить свою затею с подсматриванием, как в разум постучалась тревожная мысль грядущей опасности. Маг не мог точно определить, откуда она исходила, но успокаивало то, что явно не от девушки. Опасность неуклонно приближалась. Эдерс чувствовал ее, всеми поджилками, всеми эмоциями, которые только могли возникнуть в человеческом разуме. И опасность приближалась…

Маг резко встал, одновременно теряя из виду девушку и выходя из астрала, он выбежал из своей комнаты и направился в покои спутницы. Комната Надин была заперта, но умственно Айдиё ее открыл без особого труда, тем более без ключа.

— Заканчивай свои извращения, нам надо уходить! — резким тоном провозгласил он.

Девушка, ничуть не смущаясь, продолжала заниматься своим делом, это даже немного взбесило Айдиё.

— Подожди немного, я еще не закончила, — тихим мелодичным, полным возбуждения голосом, ответила девушка, — Не хочешь присоединиться? — мгновение спустя, поинтересовалась она.

Эдерс не мог найти себе места, его лицо налилось красным цветом смущения, хотя он уже не раз вкушал прелести женского тела, такого откровения он еще не встречал.

— Нам надо спешить… — попробовал протараторить он, но девушка не слушала его.

— Я уже давно не была с мужчиной, не хочешь стать первым за последние семь месяцев? — предложила сгорающим от удовольствия и его же недополучившим голосом девушка.

— Я сказал, остановись! — не выдержал Эдерс, — Будь моя воля, ты уже бы отправилась к праотцам! А ты еще смеешь усмехаться надо мной?!

Девушка остановилась, не меняя исходной позы. Ее глаза выказывали явное не понимание происходящего.

— Хорошо, — резко вставая, недовольно сказала она, — Что стряслось?

— Пока ничего, но я чувствую опасность, надо уходить, — едва взволнованным голосом ответил Эдерс.

— Ты что, ворвался ко мне в комнату, даже не постучав, только для того, чтобы сказать, будто тебя тревога достала? — язвительно спросила Надин.

— Женщина, не ставь под сомнения мои знания… — Эдерс запнулся, так и не договорив, его глаза на секунду закатились, но через мгновение он уже продолжил говорить, — Уже поздно.

— Поздно что?! - не унималась девушка, медленно начиная одеваться.

— Они уже здесь… — в пустоту проговорил маг. — Скорее напяливай на себя свою одежду и найди себе укромное место, где бы тебя никто не видел, даже я. Здесь инквизиция, — секунду спустя, добавил маг.

Надо сказать, слово «инквизиция», произвело на девушку немалое впечатление. Эдерс никогда не видел, чтобы человек так быстро оделся и залез под кровать, потом в шкаф, предварительно вымерив взглядом расстояние до земли из окна, и все это за считанные секунды.

— Отлично! — подумал маг, усаживаясь на кровать спиной к двери.

Вскоре послышались шаги, сначала они хаотично стучали по лестнице, затем по узкому коридору и только после этого остановились у входа в комнату Надин.

— Именем Святой Матери Церкви, откройте! — послышался грубый хриплый мужской голос.

— Не заперто, — тихо ответил Эдерс.

Святые люди, облаченные в белоснежные рясы, вбежали в комнату. Сзади священников-инквизиторов выстроился плотный ряд арбалетчиков, которые тут же наставили на спину магу свое оружие.

— Ты, и девушка, которая скрывается здесь, будут арестованы и наказаны как еретики по канонам Матери Церкви, — обнадежил все тот же грубый голос.

— Вы не можете наказать меня, потому что я не крестился и не принимал вашу веру, я поклоняюсь другому богу — Сумма-Суммариму, — спокойно ответил маг, не поворачиваясь лицом к прибывшим гостям, но, магически сканируя комнату, он выявлял, сколько людей вошло, какими магическими способностями обладают, есть ли у них амулеты и оружие.

Не найдя ничего сверхъестественного, распознав лишь одного неудавшегося мага, который даже обучения не смог завершить, дюжину арбалетчиков, двух мечников и одного — по-видимому самого главного — у которого не было оружия, только посох. Но эта магическая безделушка в руках обычного человека не имеет никакой силы, посох всегда служил усилением магии, а не ее творцом.

— Да он сам доказывает церкви, что мы не зря пришли сюда! — радостно проговорил глава отряда, поворачиваясь лицом к своим людям и показывая им глупую улыбку, остальные инквизиторы тоже натянули на лица усмешки.

— Дерек Соудгард, если я не ошибаюсь? — все также спокойно спросил Эдерс.

— Тебе известно мое имя, смертный? — проговорил обладатель посоха.

— Я такой же смертный, как и вы все, но ваш бог не сможет защитить вас от моего клинка, — нервно ответил на обидчивый для него вопрос Эдерс.

Магу не понравилось всего одно слово, которое вылетело изо рта Дерека — смертный. Да, Эдерс и впрямь был смертен, чем сильно отличался от остальных ему подобных пользователей Силы, но Айдиё сам отказался от вечной (или приближенной к этому) жизни, считая ее уделом слабых духом.

— Не будем отходить от темы, — важно проговорил Дерек, — Что насчет твоей невиновности, то ты находишься на земле святой инквизиции, а тот, кто нарушил наши границы, автоматически переходит под юрисдикцию Церкви. А таким неверующим еретикам, как ты здесь не место, их место в аду! Но, если ты скажешь, где девушка, мы даруем тебе жизнь! — гордо провозгласил инквизитор.

— Я так недавно вернулся из ада, — затянул речь Эдерс, этих слов мага было достаточно, чтобы у всех прибывших людей отвисла челюсть. Они считали себя сильнейшими из сильных, и не могли себе даже представить, что кто-то может позволить так над ними насмехаться. А Айдиё тем временем продолжал, — Не успел я спокойно отдохнуть после всех битв с демонами, как вы врываетесь в мою комнату, обвиняете меня в заговоре с кокой-то еретичкой, и так напыщенно предлагаете мне жизнь за то, что я никогда не сделаю — за предательство. Вы глупцы, если думаете, что испугали меня, скоро вы узнаете, что такое моя злость, — закончил Эдерс, все также не оборачиваясь к инквизиторам и сидя на краю кровати.