Хадсон послушно схватил Пэйтон за руку, прежде чем она успела приблизиться к Дрейку, и, перебросив через бедро, удерживал, не обращая внимания на мельтешащие кулачки и ноги.

– Пусти меня, идиот! – заорала Пэйтон. – Клянусь, я убью вас за это. Всех! Убью вас всех!

– Ох, только не ори, глупышка, – с отвращением пробурчал Росс. – Мы не собираемся его убивать. Просто преподали урок, вот и все.

Глянув на распростертое на песке тело, Хадсон отметил, что Дрейк, должно быть, и правда не в форме, раз позволил такой жирной заднице, как Росс, отправить себя в нокаут.

Оскорбленный Росс на это заявил, что задница у него не толстая, и он бы попросил Хадсона не отзываться уничижительно о его боксерских навыках, поскольку они весьма значительны.

Рэли саркастически фыркнул:

– Да брось, Росс, – усмехнулся он. – Дрейк позволил тебе избить себя. Он и руки не поднял, чтобы защититься.

Хадсон заметил, что на Дрейка непохоже позволять избивать себя, особенно такой жирной заднице, как Росс.

– Прекратите меня так называть! – разбушевался Росс. – И очень хорошо, что Дрейк не стал защищаться: я бы его тогда до полусмерти избил.

Поглядев на неподвижное тело, Хадсон заметил:

– Ну, похоже, ты и так это сделал.

– А почему нет? Он во всем сознался. И, похоже, ни в чем из содеянного не раскаивался. На моем месте ты бы сделал то же самое, Хад.

– Не сделал бы, – резко ответил Хадсон. – Дрейк всегда мне нравился, и меня не волнует, что он там натворил.

Росс пристально уставился на него, в ореховых глазах появился опасный блеск.

– Да неужели? Ладно, тогда, раз тебе так нравится Дрейк, полагаю, ты и бровью не поведешь, если я скажу, что он поимел Пэйтон.

Хадсон пришел в смятение:

– Он сделал это? Вот черт. Так, Рэли, ну-ка подержи Пэйтон минутку, я сейчас врежу пару раз…

– Даже не думай! – крикнула Пэйтон. – Хадсон, только попробуй, и я больше в жизни не завяжу тебе галстук!

– И это еще не все, – продолжал Росс, будто не слыша ее. – Ты знал, что они бегали тут голышом, как дикари, почти два месяца?

– Вранье! – закричала Пэйтон. – Прошло не два месяца…

– Всего в пяти милях от Нью-Провиденс. В пяти гребаных милях, – не унимался Росс. – Он мог положить конец нашему беспокойству несколько недель назад…

– Не мог, – закричала Пэйтон. – Француз охотится за нами. Маркус Тайлер пытался нас убить! Мы не знали, может, они еще где-то там…

– Маркус Тайлер? – раздраженно перебил Росс. – Маркус Тайлер? Маркус Тайлер не пытается вас убить. Он и та шлюшка, выдающая себя за жену Дрейка, сейчас отдыхают в тюрьме Нассау в ожидании суда по обвинению в вашем убийстве.

– Что? – задохнулась Пэйтон. – Но как…?

– Ах, да, – самодовольно заявил Росс. – Право же, такие пустяки. Как только мы заменили грот на «Мегере», это было лишь делом…

– А что с Французом? Его вы тоже схватили?

– Если бы ты дала мне сказать, я бы как раз перешел к нему. – Сердито глянул на нее брат и откашлялся: – Капитан Лафон, к несчастью, ускользнул. Однако мы…

– Вы дали ему уйти? – голос Пэйтон снова поднялся до визга. – Он же убил брата Дрейка!

– Никому мы не дали уйти, неблагодарная девчонка! Завязалась драка. Мы потеряли дюжину людей, прежде чем смогли подобраться к нему и атаковать. Я, что ли, виноват, что этот трусливый пес прыгнул за борт попытать шансов с акулами вместо того, чтобы встретить честный суд, как мужчина? Да я этому и не удивляюсь. Что меня поражает, так это то, что мы перехватили корабль Француза семь недель назад. Два месяца назад, Пэйтон. Поскольку вас в то время уже не было на «Ребекке», могу только предположить, что вы с Дрейком уже были – как вы там это называете – здесь, на Сан-Рафаэле!

Два месяца! Как такое может быть? Неужели возможно, что уже столько времени прошло с той ночи, как она вытащила безжизненное тело Дрейка из баркаса «Ребекки» и уложила на белый песок? Нет. Этого просто не может быть. Несколько недель, да. Ей потребовалось именно столько времени, чтобы сплести гамак. И Дрейк построил шалаш, чтобы защитить их от непогоды… на это тоже потребовалось время. Самое большое, месяц.

Но два? Два месяца? Невозможно.

– Мы… откуда нам было знать, – промямлила Пэйтон. – Мы же не знали, что вы уже схватили сэра Маркуса и… и… и вообще, если вы думали, что мы мертвы, то с какой стати вы здесь?

– Какой-то здоровенный черный парень – не помню его имени, он служил поваром на «Ребекке», – рассказал при аресте, что вы вовсе не погибли, а оба спаслись. Вообще-то, он даже настаивал на этом. Ну мы и подумали, какого черта? Лучше самим проверить…

Кларенс! Кларенс все же сознался! Милый, добрый Кларенс.

Стоп. О чем это она? Ужасный, мерзкий Кларенс, он все рассказал, это из-за него у них теперь такие неприятности.

– Но я тебе кое-что скажу, Пэйтон, – продолжал Росс. – Прости меня Боже, лучше бы Тайлер убил вас обоих! Я бы предпочел мертвого друга этому вот развратнику, – Росс поддел распростертое тело носком сапога, – и мертвую сестру распутной девке, которую здесь обнаружил.

– Ах, ну ладно, спасибо на добром слове, Росс, – зыркнула на него Пэйтон. – Это можно устроить. Хадсон, дай свой пистолет. Лучше я вышибу себе мозги, чем буду и дальше слушать эту чушь…

– Ну, хватит, – Рэли примирительно поднял ладони. – Довольно. Никаких больше угроз, слышали? Хадсон, уведи Пэйтон. Мы с Россом ненадолго задержимся возле… э-э-э развратника.

– Ненавижу вас и презираю, – крикнула Пэйтон, когда Хадсон забросил ее на плечо. – Надеюсь, вы сгорите в аду!

– Не надрывайся, Пэйтон, – отмахнулся Росс. – Через недельку с ним все будет в порядке. До свадьбы заживет.

– До свадьбы? – эхом откликнулась Пэйтон. – Какой свадьбы? – Не получив ответа, она снова закричала – Какой свадьбы?

– Да хватит орать, – проворчал Хадсон, направляясь к морю и ожидавшей там шлюпке. – У меня барабанные перепонки лопнут.

– О какой свадьбе речь?

– О твоей, полагаю. С развратником, – пробормотал он, крепче обхватив ее за бедра. – Ты же не думаешь, что Росс удовольствуется лишь тем, что выбьет из него дух? Дрейку придется жениться на тебе, Пэй. Это единственный выход.

Глава 28

– Пэйтон, дорогая, ну попробуй съесть хоть что-нибудь. Даже загар уже не скрывает то, как ты осунулась.

Пэйтон взяла вилку и, тыча ею в яйца на тарелке, которая стояла на подносе у нее на коленях, проколола желтки и направила поток желтой жидкости к жареной картошке на другой стороне тарелки. Она представила, что яйца – это вулканы, разлившиеся желтки – лава, а картошка – Помпеи. Есть ей совсем не хотелось.

– Ты уверена, что тебе не слишком жарко? – Джорджиана взялась за простынь, которую Пэйтон натянула до подбородка в тот же миг, как жена Росса вошла в комнату. – Совершенно невозможно, чтобы ты мерзла, моя дорогая. Ведь на улице невероятно жарко.

– Я в полном порядке, – ответила Пэйтон. – Только мне не очень хочется сейчас разговаривать. С твоей стороны было очень мило принести мне завтрак, но, если ты не возражаешь…

– О, я совершенно не возражаю, – весело ответила Джорджиана. – И я понимаю твое нежелание общаться. Я просто посижу и подожду, пока ты поешь, а потом отнесу поднос вниз.

Проклятье! Пэйтон смотрела, как ее невестка взяла с подноса доставленные сегодня утром письма и начала их просматривать. Казалось, все проживающие в Нассау англичанe посетили поместье Диксонов, в ожидании суда над Маркусом Тайлером и Ребекки Уитби. Их всех, с горечью подумала Пэйтон, снедало любопытство, кто же первым вживую увидит главного свидетеля – погубленную и ну очень загорелую достопочтенную (правда, уже переставшую быть таковой) мисс Пэйтон Диксон.

– Посмотри, – Джорджиана подняла визитную карточку, позабыв к своему удобству нежелание золовки разговаривать. – Это от леди Биссон. Пэйтон, ты знала, что бабушка сэра Коннора находится здесь, на острове? Мы привезли ее, как только услышали, что вы исчезли. В смысле ты и сэр Коннор. Знаешь, она очень хотела тебя повидать.