Марк с отчаянным криком подскочил к лежавшей без движения Йори. Он опустился перед неподвижным телом девушки на колени и старательно прислушивался, бьется ли у нее сердце. Наконец, услышав неровный слабый стук, он облегченно вздохнул и достал из всегда висевшей на боку сумки с лекарствами, одну из склянок. Приподняв голову Йори, он осторожно разжал стиснутые губы девушки и влил несколько капель темно-коричневой жидкости.
Затем лекарь направился к Вларту. Моу уже успел при помощи Рэйча перенести капитана на мягкую подстилку из сухих, слежавшихся за зиму листьев.
Едва склонившись над капитаном, Марк понял – не разумом, а интуитивно, – что Вларта не вылечить теми средствами, что имелись у проводника. Все же он обработал многочисленные ушибы и раны на теле капитана своими средствами, хотя и без особой надежды, из необходимости что-то предпринять.
Моу и Рэйч помогли лекарю перенести пострадавших в опустевшую пещеру, предварительно проверив, нет ли там кого-то еще, как в воду опущенные бродили вокруг Вларта. Марк заставил их заняться приготовлением к ночевке. Карри, не менее потрясенный неожиданной потерей человека, на которого все они привыкли полагаться в сложных ситуациях, нашел в себе силы отвлекать своих спутников от грустных мыслей. И хотя над большинством его шуток никто не смеялся, Карри ничуть не расстраивался.
Разделив время охраны своего лагеря, усталые путники уснули. Марк бесцельно ворошил остывающие угли. Йори, тихо застонав, дернулась, охнула от боли и открыла глаза.
В мгновение ока рыбак оказался рядом и, осторожно приподняв голову девушки, заставил ее выпить приготовленный травяной отвар.
– Вларт?! – мгновенно охрипшим голосом Йори окликнула неподвижно лежавшего рядом моряка.
– Он ничего не слышит, и я не смогу ему помочь – у меня нет таких лекарств. – Марк, скрывая предательские слезы бессилия, отвернулся.
– Помнишь, когда мне было шесть весен, а тебе тринадцать, мы отправились к скальным крабам? – Марк кивнул, недоуменно пытаясь понять, что хочет сказать девушка. Йори между тем медленно и тихо говорила: – Тогда ты, наверно, помнишь, как маленький Су не смог удержаться на склоне, когда из-под его ног вывалился большой камень, и поехал вниз, а я постаралась ему помочь и успела вытолкнуть геккона на скальную полочку?
Марк вспомнил свой ужас и передернул плечами. Заметив это, Йори засмеялась и тут же скрючилась в жестоком приступе кашля.
Марк схватив сосуд с лечебным отваром и заставил Йори немного выпить. Отдышавшись, она продолжала:
– Так вот, ты так же, наверное, помнишь, как маленькая Йори успела спасти друга, но не смогла спасти себя и навернулась с сорокаметрового обрыва, хотя ей, конечно, хватило бы и трех метров. И как юный Марк в ужасе от того, что ему скажут дома, а одновременно и от жалости к маленькой подружке, совершил весьма странную вещь?
– Это было очень давно, и я уже не помню, что именно тогда сотворил. Я ведь так испугался, что до сих пор помню все как в тумане.
– Зато я помню и очень хорошо, как ты смог увидеть, а скорее почувствовать и увидеть внутренним зрением многочисленные переломы и сильный ушиб головы. А потом зажмурил глаза и просто держал руку над моей головой, не касаясь ушиба. А еще помню, как ты, красный от напряжения, с застывшими в глазах слезами водил правой рукой над моими переломами, а боль быстро отступала, пока наконец не ушла вовсе. Потом пару недель на мне были красивые – всех цветов радуги – синяки на местах переломов, однако кости таки срослись. Вот тогда-то старый Тойр и взял тебя к себе – обучать лекарскому делу. Так вот, я думаю пора вспомнить, что ты можешь и как это у тебя получилось… иначе Вларт умрет… а я следом… – последние слова Йори прошептала едва различимо, однако Марк услышал и понял.
Девушка обессиленно откинулась на одеяло и устало закрыла глаза.
Марк смотрел на нее невидящим взглядом. Перед глазами его разворачивались события далекого детства. Он вспомнил, как сначала в диком страхе, а потом с невыразимой словами смесью нежности, жалости и желания помочь, не понимая, но зная каким-то шестым чувством, что нужно делать именно так, протягивает правую руку и поворачивает ее ладонью вниз над головой маленькой Йори. Как его рука немеет, и такое ощущение, будто он долго на ней лежал, а потом пошевелился – тысяча маленьких иголочек, пробивавших до самой кости, «бегают» по ладони мальчишки…
А потом Йори открыла глаза и улыбнулась сквозь бегущие по щекам слезы. Маленькому Марку захотелось танцевать от радости – тот, кто с ним шел, жив! Но мгновением позже на мальчишку обрушилось чувство вины – ей ведь больно и плохо, а он тут радуется.
Но как же выяснить, где и что у нее болит… Марк решил попросить помощи у наставника Аглара. Он расслабился и постарался мысленно сосредоточиться на дороге домой, однако перед его мысленным взглядом все время стоял образ распластавшейся на песке Йори. Тут он с удивлением заметил, что у представленной в воображении девочки в разных частях тела темно-красными огоньками мерцают какие-то пятна. Особенно много их на руках и ногах.
Марк открыл глаза и на месте одного из таких пятен – на руке девчонки – увидел огромный кровоподтек. Тогда мальчик закрыл глаза и, сосредоточившись, вызвал перед внутренним взглядом картину пляжа с лежавшей на нем Йори, а затем, не открывая глаз, протянул руку к одному из мерцавших пятен. С удивлением Марк заметил, как от его руки к телу девочки тянется, точнее медленно стекает мягкое зеленовато-желтое сияние и как бы размывает красный цвет пятна. Когда вместо красного пятно сделалось теплым золотисто-оранжевым, Марк, опять-таки не разумом, а чем-то более мудрым и скрытым понял, что на этом месте перелома больше нет. Хотя, если бы его спросили, почему мальчик решил, что там был именно перелом, Марк затруднился бы ответить. Он просто знал, что это именно так.
Так некоторые люди знают, что им по какой-либо причине или просто без всяких причин совсем не надо идти на какую-то важную встречу, или купаться в море, или… да мало ли всяких «или» может быть. Они ничем не могут объяснить это свое внезапное «нежелание», а потом выясняется, что на условленное место важной встречи обрушилось огромное дерево, в море разыгрался страшный шторм и кто-то погиб…
Теперь, уже успев основательно подзабыть тот давнишний случай, Марк старательно пытался восстановить в памяти все случившееся, а главное – как он смог без лекарств вылечить изрядно покалеченную Йори.
Через некоторое время Марк перевел невидящий взгляд с Йори на Вларта. Капитан неподвижно лежал возле стены пещеры. Только редкое, неровное дыхание говорило о том, что моряк еще жив.
Марк попытался вызвать те же чувства, что он испытывал в далеком детстве, когда склонялся над израненной Йори. Через какое-то время ему это удалось. Тогда рыбак вызвал перед мысленным взглядом распростертую на одеяле фигуру капитана и с радостью увидел те же темно-красные пятна – показывающие раны и повреждения на теле Вларта. Затем Марк медленно встал и подошел к моряку. Он склонился над капитаном, медленно протянув правую руку к самому яркому из пятен на позвоночнике раненого…
Когда, спустя два часа поднялся Рэйч – наступала его очередь охранять стоянку, – первые несколько минут он пребывал в большом недоумении, сменившемся ужасом – Марк неподвижно лежал рядом с тяжело раненным Влартом, причем последний глубоко и спокойно спал.
Рэйч потряс рыбака за плечо. Марк не реагировал. Зато отозвалась Йори и попросила молодого моряка оставить друга в покое. Ничего не поняв, но послушавшись девушку, Рэйч уселся к почти потухшему костру и подбросил несколько веток, чтобы раздуть огонь.
Три дня люди отдыхали и набирались сил перед дальнейшей дорогой. Марк, который заново открыл в себе способность помогать людям, не прибегая к лекарствам и травам – лишь усилием воли и чем-то еще, чему человек так и не придумал точного наименования, – отдохнув и придя в себя от колоссального перерасхода сил, постарался помочь и Йори, и выздоравливающему Карри. Это ему весьма неплохо удалось.