При обсуждении вопроса о плотоядных животных доктор Берг писал: «Мясная диета (из плоти) исключительно неподходящая пища для растущего организма». Но люди требуют крови, внутренних органов, костей (костный мозг) животных, при этом дополняя рацион фруктами, ягодами и овощами. Но мясо, столь популярное среди плотоядных человеческих существ, является плохой пищей.

Производство мяса, яиц, молока влечет большие экономические убытки, являясь одним из самых расточительных дел по глупости. По мере роста численности населения Земли человек будет вынужден считаться со все большим сокращением площади для производства продуктов питания. И в то же время земельные площади, используемые ныне для охоты, разведения скота, могут быть (и будут) более экономично использованы для выращивания фруктов, овощей и орехов. По подсчетам ученых, требовалось около 40 квадратных миль земельной площади для прокорма одного человека в первобытном охотничьем сообществе. В десять раз больше требуется акров земли для разведения скота, нежели для выращивания пшеницы соответствующей пищевой ценности. Еще больше, чем для скота, требуется для разведения дичи. Площадь хорошо обработанной земли своим урожаем способна прокормить, по меньшей мере, в двадцать раз больше людей, нежели та же площадь мясом от разведенного на ней скота. По словам Рейнхеймера, «паре ворон и соколов обыкновенных нужна для охоты территория в квадратную милю, а двенадцать коноплянок устраивают гнезда на одной изгороди». Согласно примерным подсчетам, при потреблении свинины восстановление энергии зерна (затраченного на ее производство) составляет около 24 %, при потреблении молока — 18 %, при потреблении говядины и баранины — лишь 3,5 %. Фермер, скармливающий пшеницу, овес, кукурузу свиньям и коровам, «сжигает (уничтожает) от 75 до 97 % этого зерна, чтобы только дать нам маленький кусочек поджаренной свинины или бифштекс». Американский фермер дает своим ста миллионам отечественных потребителей лишь двадцатую часть выращиваемой им растительной пищи, раздавая остальное 529 млн. коров, свиней, овец и дичи. Американское стадо потребляет пищу, достаточную для прокорма населения в 500 млн. мужчин, женщин и детей. По словам Хастингса, «на каждую единицу человеческой пищи, производимой индустрией по выпуску говядины, потребляется около шестнадцати единиц растительных веществ. В производстве молока соотношение составляет 1:12, в производстве пшеницы 1:8. Используя эти коэффициенты, мы находим, что из животных продуктов, производимых нашей скотоводческой индустрией (в переводе на пищевые единицы), извлекается пища, достаточная для прокорма 40 млн американцев».

Мясная пища, достаточная для прокорма всего лишь двух пятых нашего населения, и есть тот «доход», который мы по лучаем за утрату растительной пищи, достаточной для прокорма населения, в пять раз большего. Согласно подсчетам доктора Хиндхеде, «если бы люди жили на растительной пище, Европа могла бы прокормить в 5,4 раза, а США в 15,1 раза больше нынешнего населения и при этом каждый человек был бы правильно накормлен». Он указывал, что даже «во время Первой мировой войны голодающие главные державы, превращая зерно и овощи в свинину и молоко, теряли 80 % питательной ценности этих растений и 95 % при превращении их в говядину». В докладе, прочитанном в Ассоциации американских географов (апрель 1922 г.), профессор О. Бейкер из министерства сельского хозяйства США сообщал: «В США три пятых посевных площадей используется для производства кормов для сельскохозяйственных животных. И кроме этого американское стадо кормится с почти 75 млн акров необрабатываемых площадей под травами и пастбищами, находящихся у ферм и среди национальных лесов. Помимо этого еще, видимо, 5 млн акров засушливых земель и полузакрытых пастбищ на Западе. Без преувеличения можно сказать, что американское стадо потребляет две трети продукции с некультивируемых пастбищ или целиком 8 % всей пищевой массы, производимой диким и домашним растительным миром США». Для каждого разумного человека должна быть сразу очевидна огромная расточительность с экономической точки зрения. И тем не менее на большей части Северной Америки главная сельскохозяйственная деятельность заключается в выращивании злаков, трав и овощей на корм скоту ради производства мяса. Вместо того, чтобы выращивать цельные овощи, фрукты и орехи ради человека, сельское хозяйство основное свое внимание уделяет прежде всего питанию животных. И при этом мы им еще и молимся.

На каждые 100 фунтов съеденной органической пищевой массы корова возвращает лишь 18 фунтов усваиваемой человеком твердой пищи в молоке. То есть одной корове надо скормить 100 фунтов питательной массы, чтобы она могла произвести 18 фунтов питательного вещества для человека. Это явный экономический ущерб: сначала накормить животное, а затем позволить ему накормить нас. Производство яиц столь же расточительно, что и производство молока. Птице надо скормить огромное количество пищевых веществ, чтобы потом получить в виде яиц лишь небольшую часть данного ей пищевого материала.

Тысяча акров земли под пшеницей прокормят в десять раз больше людей, нежели те же тысяча акров, отданные скоту. А тысяча акров под многими иными культурами накормит еще больше людей и к тому же лучше, чем тысяча акров под пшеницей. Так, фруктовыми и ореховыми деревьями минералы извлекаются из больших глубин земли, чем злаковыми, ибо сильные корни деревьев способны достичь более глубоких и более богатых слоев почвы, делая тем самым использование земельной площади более интенсивным.

Фрукты и орехи являются не только самой лучшей пищей для человека, но и самыми продуктивными и наименее расточительными с точки зрения экономики культурами. Кроме того, эти деревья служат и другим очень полезным целям, как то: очищение воздуха, защита от резких атмосферных колебаний и т. д. Очень скоро огород и сад должны заменить скотоводческие ранчо, молочные фермы и зерновые поля. Сельское хозяйство всегда было основой цивилизации. Наиболее развитые цивилизации зависели больше от фермера и меньше от скотовода и охотника. Охота является спортом, а не средством для жизни среди цивилизованных людей, причем это — грубый вид спорта, спорт и ничего больше. Скотовод уходит в прошлое. Для его больших стад нет больше места на земле. А экономическая потребность принудит наших внуков к вегетарианству и фрутарианству. Нельзя будет терпеть колоссального расточительства зерна для кормления скота с целью обратного получения от них лишь какой-то десятой части его пищевой ценности в виде мяса.

Потребление мяса или, вероятно, правильнее, его получение влечет за собой определенное нравственное перерождение человека.

Убийство животного является зверским, жестоким и безнравственным занятием, ибо жестокость ожесточает. Ли шение кого-либо жизни в высшей степени отвратительно самой высокой природе человека. И поскольку наши чувства являются частью нашей природы, как, например наши зубы частью тела, то это инстинктивное отвращение к жестокости и мучительству всегда должно иметь большой вес при любом решении, уважающем нравственную натуру человека. Говоря о бессмысленности и тупости тех, кто находит удовольствие в убийстве живого существа, Бернард Шоу писал: «Бездумное убийство птиц вызвано равнодушием к красоте, отсутствием интереса к птице, бессердечностью к ее остекленевшим глазам и ее окровавленному трупику, в соединении с мальчишеской страстью к охоте». Но кто может поручиться, что это равнодушие и бессердечие, страсть к охоте никогда не приведут также к убийству человека? Но даже если эти качества и не заведут так далеко, то разве могут они иметь другую разновидность «бесчеловечности человека к человеку»? Кто может ограничить чье-то бессердечие каким-то одним направлением? Кто может помешать такому охотнику или мяснику или рыболову быть грубым в отношении своих детей или своей жены? Хотя сегодня мало мясоедов, которые сами убивают, и потому вроде бы свободны от мучительного влияния самого зверства, но тем не менее они не избавлены от зверства тех ближних, кто убивает для них.