Через его плешивую голову, Василий разглядел еще десяток точно таких. Все смотрят подозрительно, но ни один не шевельнется. Замерли, только глазки посверкивают, аж страх берет.

— Грабить? Да рази я похож на грабителя? — натужно рассмеялся Василий. Портить отношения с иноземцами не хотелось. Уж больно внутри все горело в ожидании хоть глоточка вина. — Не, я не грабить. Дело у меня к вам.

— Дело? — улыбнулся плешивый и снова низко поклонился. — Дело это холосо. Мы долго-долго ехать. Плоходи, садись, говоли.

Он чуть посторонился открывая Василию проход. Да не учел, болезный, что пришедший чуток пошире двери будет. И зацепил-то его Василий легонечко, однако отлетел, будто дубиной шарахнули. Василий похолодел. Только этого не хватало. Он поспешно извинился и бросился поднимать упавшего.

— Благодалю, — едва оказавшись на ногах снова поклонился плешивый. — Плоходи, садись.

Василий огляделся. Иноземные гости, видимо по своим обычаям, вынесли из комнаты все столы и скамьи. Сами, как степняки, сидели на полу вокруг красивой скатерки сплошь уставленной небольшими мисочками. Поведя носом в ту сторону, Василий уловил манящие ароматы неизвестных пряностей. В желудке глухо заурчало. Да так громко, что желтолицые удивленно переглянулись. Василий даже не покраснел — запылал ярче факела. Тяжело опустившись на пол, по примеру хозяев скрестил ноги и сразу ощутил как затрещали неестественно вывернутые суставы.

Ему протянули небольшую мисочку, наполненную какими-то непонятными кушаньями. Не кочевряжась попусту, Василий с благодарностью принял мисочку и завертел головой в поисках ложки. Ложек не оказалось. Зато увидел, как желтолицые хозяева ловко орудуя двумя небольшими палочками, быстро отправляют кушанья прямиком в рот. Палочки нашлись быстро.

Увы, но как ни старался богатырь, так и не удалось подцепить зловредными палочками, аппетитный ломтик непонятно чего. Мысленно плюнув, Василий отложил их в сторону и двумя пальцами загреб угощение. Кусочки мяса, перемешанные с овощами так и таяли во рту. Что за мясо, правда так и не понял — рыба не рыба, на птицу тоже не тянет, но вкусно!.. Гостеприимные хозяева, улыбаясь все шире и шире подкладывали новые угощения. Вскоре живот богатыря раздулся так, что грозил лопнуть от неосторожного движения.

— Холосо кушаешь, — похвалил плешивый. — Холосее здоловье.

Вместо ответа, Василий сыто рыгнул. Утолив голод, он с любопытством рассматривал сотрапезников. Все на одно лицо — глазки-щелочки, длинные смоляные волосы заплетены в косички, вместо бород и усов — редкие пучочки волос над верхней губой да на подбородке. Одеты и вовсе странно — в какие-то балахоны, что парусами надуваются при каждом движении. А говорят так смешно!

О делах сразу не принято, вот и решил Василий на свою беду, начать издалека.

— Скажи, почтенный человек, — обратился он к сидящему справа. — Из каких дальних

краев путь держите?

— Идем мы из Великой Поднебесной Импелии, что лежит далеко отсюда. Везем на толг шелка невесомые, лавных котолым нет в миле.

— Из Великой Поднебесной Империи? Где ж такая находиться?

— Валвал. Гвайло. — презрительно скорчился желтолицый. — Наша Импелия находится на востоке от этих земель.

— А, слышал я что-то… — не обиделся на непонятное оскорбление Василий. — Вроде вас еще чайнами называют?

Смерив богатыря оскорбленным взглядом, собеседник демонстративно отвернулся. Неудобно как-то получилось, расстроился Василий. Они кормили, а я обижать. И так, вон, какие маленькие да тощенькие, всяк небось норовит обидеть. И желая загладить невольную вину, перевел разговор.

— Это что за мясо мы ели, почтенный?

— Это? Понлавилось? — мигом встрепенулся желтолицый.

— Понравилось. Только не разобрать… На рыбу вроде похоже… Или на птицу…

— Не рыба, не птица. Змея. — и что бы Василий не подумал что ослышался, изобразил рукой ползущую змею.

— Ик! — желудок Василия игривым щенком прыгнул к горлу. Загнав неблагодарного на положенное природой место, Василий решил дальше не спрашивать. Но предусмотрительный сосед, мстительно начал перечислять все съеденные блюда.

— Это змея. Вкусная. Вот это, малинованные клысиные хвостики. Это лягускины лапки. Это… как же по васему… а — пиявки. Это — петусиные глебески. Это…

— Скажи, почтенный, — сквозь зубы, с трудом удерживая рвущийся посмотреть на хозяев желудок, поспешно перебил Василий. — А почему на столе вина нет?

— Вина? Вода есть. Вино — плохо. Осень вледно! — он поджал тонкие губы, нахмурил брови и для вещей убедительности погрозил Василию пальцем. — Осень вледно!

— Ну, я собственно за этим и пришел. Корчмарь поведал, что вы все вино скупили… Вот и хочу у вас сторговать хоть кувшинчик.

Хозяева посовещались о чем-то на своем птичьем языке. Наконец, плешивый высказал общее мнение:

— Нельзя вино плодать. У нас путь долгий. Лазбойник выскотит, а вина нет — охланник несмозет нас засситить.

— А у вас что, охранник только за вино служит? — не понял Василий.

— Нет, — помотал головой плешивый. Остатки длинных волос забавно затрепыхались

вокруг блестящей лысины. — Не за вино. Он вино пить — непобедимый стать!

— Это как так?

Хозяева вновь защебетали на своем языке. Судя по всему спор вышел. Василий

терпеливо дождался, когда плешивый вновь повернулся к нему.

— У нас к тебе пледложение.

— Ну?

— Мы много путесествовать. Лазвлецений никаких… Согласисся лазвлец, дадим тебе

четыле кувсина вина.

— Это как же я вас развлеку? Я ж не скоморох…

Плешивый вновь энергично замотал головой.

— Ты слазисся с насим охланником. Он великий боец! Во всей Поднебесной Импелии ему нет лавных!

В голове Василия мигом сложился образ могучего воина. И ростом выше и в плечах

шире и сила неимоверная. Просто смесь Ильи из Мурома с Добрыней Никитичем. Но жажда вина перебила страх.

— Согласен. Зовите своего богатыря!

Пока засуетившиеся в предвкушении потехи хозяева бегали за своим богатырем, Василию преподнесли маленькую мисочку с исходящей паром, темной жидкостью.

Опасливо принял Василий подношение — кто знает, какой гадости могли налить? Но на удивление, жидкость приятно освежила, сердце застучало мощнее, ровнее. Отведав чудный напиток, Василий почувствовал себя готовым биться не с одним богатырем, а с целым войском. На худой конец с конным разъездом…

— Вот, нас боец! — гордо указал на дверь плешивый.

С трудом удержавшись от резкого разворота, Василий чуть повернул голову в сторону двери. Не углядев будущего противника, подошел ближе — может за дверью стоит?

— Посторонись-ка, болезный, — отодвинул Василий чуть в сторонку в дупель пьяного, худосочного желтолицего, что даже стоять прямо не мог, из последних сил цепляясь ручонками за косяк.

За дверью никого не оказалось. Не понимая шутки, Василий обернулся на плешивого, мол где же богатырь?

Торжественно взмахнув рукой, так что рукав просторного одеяния вздулся парусом, плешивый провозгласил:

— Вот великий боец, с котолым тебе пледстоит схватка!

Все еще ничего не понимая, Василий проследил за его рукой. Кроме едва стоящего пьяницы никого небыло. Только тут до богатыря дошло, что этот недомерок и есть грозный противник. В первый момент, Василий даже засмеяться не смог. Только всхлипнул невнятно, да так и осел на пол. Княжьи богатыри, тоже не все рослые да широкие — вон, Лешак Попович и вовсе тонок в кости, ровно девица. Но этот и Лешаку по пояс будет. Правда, эти все мелкие, может по сравнению с ними он и впрямь богатырь?

— Ладно, — отсмеявшись смахнул слезы Василий. Постаравшись, насколько возможно, напустить на себя серьезный вид, продолжил: — Только, хозяева любезные, нечестно получается!

— Сто не цесно? — засуетился плешивый. — Нам цесно все надо!

— А то нечестно, — с трудом сдерживая готовые расплыться в широкой улыбке губы, ответил Василий, — Боец-то ваш пьян…

— А, — обрадовано воскликнул один из желтолицых, — Это стобы силы больсе было!