Я изучал следы, и меня не покидало ощущение, что я их уже где-то видел, еще до того, как встретил на тропе. Для следопыта след ноги — все равно что подпись, и определить, кому он принадлежит, для него не составляет труда. Но я ни разу не шел по следу этого человека, поэтому и не запомнил его. Это был просто след, который когда-то случайно попался мне на глаза. Но я знал одно — если этот след встретится мне еще раз, я его тут же узнаю.

В эту минуту появился Оррин. Он посетил ранчо наших кузенов, и оно ему очень понравилось.

— Хорошее они выбрали место, — сказал он. — А я нашел участок для нас.

Когда я рассказал ему, что произошло, пока я спал, он помрачнел.

— Надо было мне вернуться. Я чувствовал, что должен быть здесь.

— От этой девушки ничего не ускользнет, — заявил Тинкер. — Она напугала этого типа до полусмерти.

Мы позавтракали, выпили кофе и посмотрели на небо. Тучи постепенно рассеивались.

— Я снова поеду в горы, — заявил я. — Мне нужно найти ответы на свои вопросы. И я еще должен найти останки отца.

— Ты их не найдешь, — возразил Берглунд. — Их растащили койоты или медведи… или канюки сбросили в пропасть. В горах долговечны только камни.

— А вот и подтверждение этому, — спокойно произнес Тинкер. — Смотрите, кто едет.

На дороге, ведущей с гор, показались четыре всадника, промокшие, с унылым видом, среди них — Фанни Бастон. Там был и Поль с забинтованной рукой, а позади — два их попутчика.

Мы вышли, чтобы взглянуть, как они проследуют мимо нас, но они ехали, уставившись взглядом прямо перед собой и не глядя по сторонам. Вещей у них не было, и они не остановились, чтобы перекусить.

— Красивая женщина, эта Фанни, — заметил Оррин. — Видел бы ты ее в тот вечер, когда я пришел к ним в гости.

— Злым людям трудно в горах, — сказал я. — Горы не терпят таких людей.

Мы вернулись в салун и, пока Иуда седлал лошадей, выпили кофе. Наконец он вошел, аккуратный черный человек в аккуратной черной куртке.

— Можно я поеду с вами, сэр? — спросил он.

— Почему бы и нет? Мне приятно ваше общество, Прист. Но приготовьтесь к тому, что придется стрелять. В горах затаился враг.

Мы сложили вещи на вьючную лошадь, поскольку собирались ночевать в горах, выехали на улицу и направились в горы. И тут с другого конца города появилось два всадника и двинулись вслед за нами. Это были Нел Трелони и старина Джек Бен.

— Послушайте, — сказал я им, натянув поводья, — мы едем не на прогулку, а вы ведь» не совсем здоровы.

— Сейчас я уже совсем здоров, — раздраженно ответил Джек Бен. — А что касается вашей поездки, то запомните, юноша, я ездил в горы еще в ту пору, когда вы были от горшка два вершка! Езжайте себе и не обращайте на нас внимания.

— Его не переубедишь, — заметил Оррин. — Он всегда был упрям как осел.

Джек Бен презрительно фыркнул, но, когда мы снова двинулись в путь, они с Нел поехали следом и не отставали от нас ни на шаг. Мы поднимались в горы, держа оружие под рукой. Однако мы не увидели ничего подозрительного, никто не попался нам на пути, поэтому мы немного расслабились и ехали, наслаждаясь прохладным ветерком, обдувавшим наши лица. Мы любовались видом реки Ла-Платы, пенистой и стремительной в узких местах, там, где встречались пороги, и спокойной и медленной там, где каньон расширялся.

Во второй половине дня мы добрались До цирка. Трава ярко зеленела после дождя, и повсюду виднелись цветы.

Когда мы доехали до уступа, где я сидел, как в ловушке, то увидели, что тело Андре исчезло. Я показал друзьям место, где лежал дневник отца. Мы взяли его с собой, чтобы прочитать здесь.

Солнце уже клонилось к закату, мы спешились и расседлали коней. Когда мы разожгли костер и поставили кофейник на огонь, я достал дневник.

Глава 27

Иуда готовил ужин. Тинкер сел чуть поодаль, чтобы лучше слышать ночные звуки.

На лицах моих друзей играли отблески огня; я разложил на коленях дневник так, чтобы на него попал свет костра, и начал читать. Первую страницу прочитать было невозможно — она была вся в грязи.

»…Дует сильный ветер, трудно писать. Я совсем обессилел. Человек, который за мной охотится, всадил в меня пулю, когда я вышел, чтобы передвинуть колышек, к которому привязал коня. Угодил мне в левый бок. Дьявольская боль. Потерял много крови. Но хуже всего, что он прячется в таком месте, где я не могу его достать. И костер развести не могу.

Чуть позднее. Стрелял в него дважды. Промазал. Стрелял на звук. Рассчитывал напугать его. Золото спрятано. Придется спрятать и этот дневник — ведь первый у меня украли. Если сыновья отправятся на поиски меня, они рано или поздно найдут дневник. Надеюсь, если кто-нибудь другой отыщет его, он позовет моих мальчиков и поделится с ними. Я не жду, что кто-нибудь найдет золото и все его отдаст. Думал, что за мной гонится Андре. Это не так. Андре новичок в горах, а этот хитер, как индеец.

Позже. Не ел два дня. Фляга пуста. Слизывал росу с травы. Набрал немного дождевой воды в кофейник. Раны загноились.

Пишу редко. Мальчики найдут это золото. Когда придет время, они вспомнят то, что надо. Оррин — вот кто вспомнит, он всегда хотел собрать все сливки. Золото зарыто не дальше, чем от старого колодца до нашего дома. Мать тоже может его найти. Сколько раз она ругала Оррина!

Конец. Сижу здесь уже пять дней. Ни еды, ни кофе. Пью росу и дождевую воду. Но тот, кто за мной следит, не получит золота. У него странная походка. Я слышал его шаги. Всадил в меня вторую пулю. Мальчики, мне отсюда не выбраться. Растите достойными людьми. Достойными… Заботьтесь… Писать больше не могу».

Отец был загнан в ловушку, словно старый медведь, и приперт к стене, он истекал кровью и медленно умирал, но думал о нас. Если бы он не был тяжело ранен, то сумел бы выбраться из этой ловушки. А тут — рана в боку. Видно, она была серьезней, чем он думал… Да еще нехватка воды. Того, что ему удавалось набрать в кофейник, едва хватало, чтобы утолить жажду. А ведь у него было сильно ушиблено бедро, и он не мог быстро двигаться.

Когда я закончил читать, воцарилось молчание. Мы думали об отце, вспоминали его походку, уроки, которые он нам давал, его шутки, его золотые руки, которым подчинялся любой инструмент.

— Золото, которое вез ваш отец, где-то здесь, — сказал Джек Бен. — И он подсказал вам, как его найти. «Не дальше, чем от старого колодца до нашего дома». Это и есть подсказка. Я помню этот старый колодец — в нем всегда была очень вкусная вода. И очень холодная. Только зимой до него было слишком далеко ходить, поэтому ваш отец вырыл другой, поближе.

— Мы пришли сюда не за золотом, Джек Бен. Мы хотим найти его останки.

— Знаете, что я думаю? — Тинкер повернул к нам голову, и отблески огня сверкнули на золотых кольцах в его ушах. — Я думаю, что за вами охотится тот же самый человек. Тот, что убил вашего отца. И я уверен, что он где-то рядом.

Мы задумались над словами Тинкера. Возможно, он прав… Только кто это мог быть?

— Это Хиггинс, — высказал предположение Джек Бен, вспомнив старую вражду, в которой участвовало наше семейство в Теннесси. — Точно, тот самый Хиггинс, о котором вы забыли. Он убил вашего отца, а теперь хочет покончить с вами, чтобы на земле не осталось ни одного Сэкетта.

Может быть, оно и так, но что-то плохо в это верится. Концы не сходились с концами, и это меня раздражало. Нел сидела напротив и наблюдала за мной, оттого мысли у меня совершенно сбивались. Время от времени она вздыхала, и я переставал соображать. Всякий раз, когда она испускала глубокий вздох, мой лоб покрывался испариной.

— Давайте пройдем еще раз весь путь вашего отца, — предложил Иуда. — Исследуем каждый дюйм. И тогда, может быть, поймем, что с ним случилось.

— А может быть, за нами гонится отряд Мак-Кера, — высказал предположение Оррин. — Чарли Мак-Керу было жаль терять этих лошадей, даже если он и не приложил руку к воровству.