Рош очнулся не сразу, пришлось вновь воспользоваться светлячком, заставив его порхать над лицом спящего.

Звякнули цепи, натянулись до предела, причиняя боль, но так и не подпустив к окну.

- Это я, Бажена. Я не верю тому, что все они говорят.

- Рад, что хоть кто-нибудь верит, - усмехнулся колдун, стараясь перед лицом дамы не показывать слабости. Темнота и ему играла на руку: прятала гримасу боли на лице. - Уходи, пока никто не видит.

- Дудки! Я тебя вытащу.

Бажене пришлось прижаться к решётке, чтобы слышать его тихий голос, почти шёпот.

- И давно ты стала архимагом?

- Три дня назад. Слушай, если, конечно, ты не хочешь…

- Да что ты можешь? - вздохнул Рош. - С первой-то квалификацией… Езжай в Каратор - там как раз место освободилось.

- Вот возьму и поеду! - обиженно фыркнула магичка. - И плохо ты меня знаешь, если думаешь, будто я брошу друга в беде. Ладно, я пойду. Жди меня ночью.

Колдун хотел возразить, попросить не безумствовать, но Бажены и след простыл.

Отчаянная, однако, девчонка! Но лишь бы шутки не вышли ей боком. Играть с архимагами! Хотя приятно, когда есть кто-то, кому ты не безразличен. Только вот и Бажена не была безразлична Рошу, поэтому ночью, если она, конечно, вернётся, он отчитает её за ребячество и прогонит прочь.

Вспомнил об Ирис, о ребёнке… Поймали, наверное, застрелили. Сколько верёвочке ни виться… Провела, провела живоборца нечисть, верить себе заставила. Ну, да что тут теперь!

Бажена же, позабыв отдать свой гостинец, раздумывала, как ей выбраться. Часовой маячил перед глазами, да ещё факел зажёг, с обходом пошёл… Зеркальный экран - не её конёк, от глаз не укроет, так что пришлось улепётывать по стеночке в самые сугробы, там садиться на корточки и рыть себе берлогу. Хоть полушубок и платок неприметные, внимания не привлекут.

Часовой не дошёл всего пары саженей, развернулся и отправился в обратный путь. Магичка поспешила этим воспользоваться. Подождала немного, чтобы ничего не расслышал, и открыла телепорт. Открыла по-умному: он вынес её не к постоялому двору, а к опустевшему до утра городскому рынку. До места ночлега отсюда далековато, зато не выследят. Да и силы сбережёт: ночью все, до последней капли пригодятся.

Сориентировавшись, Бажена направилась вверх по одной из улочек, отсчитывая дома. Наконец остановилась и постучалась в неприметную дверь: нужно было добыть кое-что, а в такой час и такого качества это только здесь достанешь.

Дверь долго не открывали, а когда открыли, предпочли тут же захлопнуть - Бажена не дала, нагло засунув ногу в образовавшуюся щель. Как ни в чём ни бывало, не обращая внимания на ругань ('Чё припёрлась? Комнаты не студи!'), поздоровалась и прошла внутрь. Магичка заморгала, приспосабливаясь к свету, а потом решительно толкнула дверь в пропахшую полынью лавку.

- Закрыто, потом зайдёшь!

- А я уходить не собираюсь. Выставишь - так всем расскажу про фальшивые зубы и крашеные зелья.

- Вот змея! - с чувством пробормотал хозяин, низенький мужик с бегающими глазками. Вздохнул, взвесил все за и против и решил, что Бажена Тёплая и впрямь ославит: с неё станется! Ведьма - она и есть ведьма, самый тот характер.

Бажена улыбнулась и потянула руки к пламени лампы, сиротливо горевшей над рабочим местом мастера.

- Мне нужно самое лучшее снотворное, чтобы раз - и вырубило. А то сплю плохо…

- Вот уж не поверю, что такая молодая…

- Вурдалаки мешают. Так есть, или мне к старухе Параскеве пойти? Уж она-то мастерица, не мышиный помёт заместо лекарства продаёт.

Вздохнув, хозяин порылся на полках, выдвинул пару банок и наконец добрался до соснового ящичка. Сдув с него пыль, отомкнул и извлёк сомнительного вида тряпицу. Вопреки логике она привела Бажену в бурный восторг.

- Сколько? - мужик развернул материю, открыв взору гранулы белого порошка.

- Всё давай: с соседкой поделюсь. Да и в дороге пригодиться: знаю я, какие стенки на постоялых дворах, любой вздох слышно, не то, что заливистые песни.

Хозяин лавки покачал головой, покосился на Бажену, но промолчал. Наверняка хочет втридорога по деревням продавать, разбавив мелом: слышал ведь, что девчонку на вольные хлеба отправили. Сама-то она такого снадобья приготовить не может (мужик с гордостью подумал, что немногие сумеют, уж точно не знахарки да ведуньи), а вот на харчи легко заработает. Чего ж не помочь давней покупательнице? Бажена ведь мухлевать любила: не успевала что-то приготовить к практикуму, к нему прибегала. Не единственная, конечно, многие студенты приходили. И ходят - лет десять как.

Цена, запрошенная владельцем лавки, показалась завышенной, а с деньгами у начинающей колдуньи всегда тяжело, поэтому Бажена начала торговаться. Добилась-таки, что ей скинули пару медяков, плаксиво поджав губы, забрала порошок и скрылась в поднявшейся на улице позёмке.

За оставшиеся часы нужно было многое успеть: и лошадью разжиться, и вещи навьючить, и для игры подготовиться, и обставить всё так, чтобы подруга (а лучше и все остальные) решила, будто Бажена покинула постоялый двор на рассвете. С этим, кстати, проще: от стражников она прятаться не собиралась, а уж они подтвердят, что уехала такая-то магичка сразу после открытия ворот.

Кобылу сторговала у хозяина: тот и рад был избавиться от неказистой животинки. Запросил, впрочем, как за породистую. Только Бажена ему глаза отвела, с деньгами смухлевала, ибо нечего девушкам голову дурить. С продавцом снадобий не стало: просечёт, глаз намётанный, а непосвящённый и не заметит, если в глаза смотреть, улыбаться, да быстро монетки перебирать. Не такой дурной она артефактор, чтобы уж там Рошер Белковец ни думал, один всегда с собой таскала. Была б её воля - и больше, но дороги подобные штучки, их маги, достатком и квалификацией выше, скупают. На этот четыре года копила, но оно того стоило.

Упаковав остатки вещей, сволокла их к двери.

Магичка подруги в комнате не застала - значит, не придёт до утра, потому что порядочные люди девушку одну в позёмку не отпустят. Вот уж подарок судьбы!

Зато вещи соседки были в её полном распоряжении.

Скрутив волосы в тугой узел, Бажена извлекла из свёртка в углу потрёпанный парик. Она думала выбросить его, своего верного помощника в студенческий вылазках (наказание за незаконную волшбу получить не хотелось, вот и изворачивалась, встречаясь с покупателями), но, видно, ещё раз пригодится.

Бажена привела парик в порядок - так, слегка, только расчесала, водрузила на голову, накрасилась, ещё раз убедившись, как косметика может изменить человека. Такой её точно никто не видел, что и неудивительно: всё было из запасов подруги.

Переодеваться решительно не хотелось, Бажена и не стала: одежду мужчины всё равно не запомнят, да ещё за пару минут шапочного знакомства.

Вроде, всё, с остальным она потом управится.

Выждав немного, Бажена бочком, стараясь не попадаться на глаза, выбралась с постоялого двора и, подняв воротник, быстрым шагом направилась к магической тюрьме.

Часовой, как она и предполагала, прятался в караулке. Пришлось разыграть небольшой спектакль, понадеявшись на то, что снег и ветер сделают ещё одно доброе дело, попутно испортив результат труда перед зеркалом.

Вздыхать пришлось долго, даже всплакнуть в голос. Нет, разумеется, без слёз - воды и так хватает. Наконец на Бажену соизволили обратить внимание: крикнули, чтобы проходила мимо, не задерживалась.

Магичка порхнула к отворившейся двери караулки, будто мотылёк к свече, старательно жалуясь на то, что идти ей некуда, никто её не любят, а мужики - козлы. Нет, не все - стражники, к примеру, очень отзывчивые люди и не откажутся обогреть несчастную девушку. Она надеялась, что выглядит достаточно жалко и женственно. Хотя бы жалко: мокрых щенков часто пускают погреться к огню.

Пустили, предложили эля, чтобы согреться.

Бажена, естественно, согласилась. Пить одна она отказалась, будто не видя, что у остальных уже налито.