Гардинг продолжил внешнеполитическую линию американского государства, суть которой заключалась в «невмешательстве в дела Старого Света». «Мы не стремимся определять судьбы Старого Света. Мы не хотим себя связывать. Мы не возьмем на себя никакой ответственности, кроме той, которую нам подскажут в каждый конкретный момент наши собственные сознание и суждение». Как продемонстрировала история предшествующих десятилетий, границы этой «ответственности» неоднократно пересматривались в сторону расширения всеми администрациями США.

Окончание Первой мировой войны стало очередной вехой в таком пересмотре, необходимость которого диктовалась новой расстановкой сил на международной арене.

20-е годы XX в. стали периодом укрепления международного положения США, которое произошло в результате ослабления международных позиций других стран, и в первую очередь Великобритании и Японии. Крушение вековых монархий в России, Австро-Венгрии и Германии, а также политико-экономическая несостоятельность и военная слабость пришедших им на смену режимов способствовали укреплению внешнеполитических позиций страны. 2 июля 1921 г. Конгресс США объявил официальное завершение Первой мировой войны и закрепил за американским государством права и привилегии, установленные для победителей Версальским договором, отвергнутым ранее тем же конгрессом.[193] Как отметила тогда одна из американских газет, «по всей видимости наша внешняя политика заключается в том, что мы не будем ни к чему принадлежать, но будем охотно встревать во все».

Война продемонстрировала правительству США и государствам Антанты, насколько разрушительными для экономики их стран могут стать военные операции на море, не ограниченные общепризнанными нормами международного права. Озабоченность правительства США вызывала и активность Японии на Дальнем Востоке, особенно возросшая после поражения России в русско-японской войне 1904–1905 гг. и передачи под мандат Японии по Версальскому договору бывших подмандатных территорий Германии в Тихом океане — Каролинских, Маршалловых и Марианских островов. Эти острова доминировали над морскими торговыми путями США в западном районе Тихого океана. Усилившийся контроль Японии над этим регионом и планы японского правительства по его милитаризации могли помешать уже одобренному Конгрессом США строительству американских военно-морских баз на Филиппинах, островах Гуам и Уэйк.

Стремление избежать дорогостоящего строительства нового и более мощного флота, способного контролировать ситуацию на Дальнем Востоке, подсказало американской администрации альтернативное решение проблемы — установление приемлемого для США соотношения между американским и японским военно-морскими флотами путем заключения международного соглашения. Этот путь позволял США облегчить реализацию своих планов и ограничить в известной степени военно-стратегические возможности Японии, уже получившей по ранее заключенным соглашениям Тафта — Кацуры (1905), Рута — Такахиры (1908) и Лансинга — Ишии (1917) практическую свободу действий в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Уже в первый год своего президентства Гардинг выступил с инициативой созыва международной конференции, посвященной сокращению военно-морских сил и согласованию принципов ведения войны на море. Эта инициатива встретила поддержку пяти крупнейших военно-морских держав, представители которых собрались в Вашингтоне 12 ноября 1921 г. В результате сложных переговоров между США, Великобританией, Японией, Францией и Италией в 1922 г. было заключено соглашение об установлении между ними соотношения крупнотоннажных боевых кораблей в пропорции 5–5—3—1,67—1,67 соответственно. Этими же странами было заключено еще одно соглашение, согласно которому установленное соотношение распространялось на подводные лодки и запрещалось применение боевых отравляющих веществ. Четырехсторонним соглашением (США, Великобритания, Франция и Япония) завершились переговоры о взаимном признании участниками их тихоокеанских владений и сохранении статус-кво их военно-морских баз в западной части Тихого океана.[194]

В годы короткого президентства Гардинга обострились проблемы с выплатой Германией обусловленных Версальским мирным договором репараций. Согласно этому договору их общая сумма определялась в размере 33 млрд долл. (132 млрд золотых немецких марок). Последовавшая в сентябре 1923 г. девальвация марки обесценила ее на 25 %, что потребовало принятия срочных мер по обеспечению политических и экономических интересов стран-победителей. В роли инициатора и гаранта такого обеспечения выступил финансовый капитал США. Принятый в августе 1924 г. план Дауэса (Dawes Plan) предусматривал передачу Немецкого банка под союзный контроль с целью стабилизации немецкой экономики и разработки графика репарационных выплат для обеспечения интересов союзников. Для этого Германии выделялся заем, значительную часть которого предоставили американские банки. Возрожденная германская экономика и крепкие финансы могли стать определенной гарантией того, что послевоенная Германия не пойдет по большевистскому пути — Ноябрьская революция 1918 г. была достаточно серьезным предупреждением Западу о реальной опасности такого развития событий. План Дауэса имел своей целью укрепление германской экономики и косвенным образом экономики всей Западной Европы, поскольку разоренные войной европейские союзники утверждали, что они не в состоянии выплатить США накопившиеся долги, тем более без получения причитавшихся им с Германии репараций.

Союзники США в войне задолжали американскому правительству и частным банкам 20 млрд долл. В числе должников оказались Великобритания, Франция, Италия, Бельгия, Чехословакия, Югославия, Австрия, Эстония, Латвия, Литва, Венгрия и другие государства (при том, что практически все эти страны испытывали серьезные экономические затруднения после окончания войны). Некоторые из них, в частности Великобритания и Франция, а также Япония, получившие по мандату Лиги Наций экономически перспективные, в том числе и нефтеносные территории, ранее принадлежавшие Германии, нашли возможность финансировать строительство мощных военно-морских флотов. В результате долгих и сложных переговоров, с учетом роста антиамериканских настроений в европейских странах, часть их долгов была реструктурирована, а другая значительная часть с причитающимися по ним процентами (Италии и Франции — 80,2 и 60,3 % соответственно) аннулирована. Одновременно была значительно сокращена сумма полагающихся с Германии репараций. По принятому в 1930 г. плану Янга (Юнга) (Young Plan) эта сумма была вновь сокращена, а срок ее окончательной выплаты продлен до 1988 г. Мировой экономический кризис конца 1920-х гг., американская Великая депрессия 1929–1933 гг., приход Гитлера к власти в Германии, Вторая мировая война и ее исход внесли существенные коррективы в эти договоренности. В общей сложности до начала Второй мировой войны Германия выплатила странам Антанты репарации на сумму ок. 4,5 млрд долл., а европейские союзники погасили свои военные долги США на сумму, составившую ок. 2,5 млрд долл. В 1953 г. между заинтересованными сторонами была достигнута договоренность о том, что оставшиеся долги Германии будут выплачены только после объединения ГДР и ФРГ. Однако ФРГ выплатила основную сумму долга к 1980 г., а после состоявшегося в 1990 г. объединения обеих частей Германии правительство страны обещало начать выплату накопившихся за предшествующие годы процентов подолгу Первой мировой войны.

Стремление США способствовать экономической стабильности Европы объяснялось, помимо озабоченности по поводу выплаты союзниками долгов США, интересом к получению рынков сбыта американского экспорта и сфер приложения капитала, а также стремлением предотвратить распространение коммунистической идеологии. Параллельно шел процесс усиления изоляционистских настроений в политических, деловых и общественных кругах страны. Неспособность западноевропейских союзников расплатиться с долгами, их бесконечные обращения с просьбой о сокращении сумм долговых обязательств, революционные события в России, Германии, Венгрии, распространение социалистических идей в Европе и их активное проникновение в американскую рабочую среду способствовали популяризации выдвинутого изоляционистами призыва: «Пусть Европа варится в своем собственном соку».