Американский монополистический капитал финансировал и техническую новинку первого десятилетия XX в. — радио, которое быстро стало популярным в стране. Помимо все более целеустремленного использования его возможностей политической и деловой элитой США, радио открыло перед огромной национальной аудиторией мир музыки. Быстро развивающаяся индустрия производства граммофонов и грампластинок позволил а. тысячам американцев познакомиться с первыми американскими мюзиклами и творчеством композитора Ирвинга Берлина, основоположника рэгтайма Скотта Джоплина. Обретающий все большие практические возможности крупный капитал заложил фундамент и американского кинопроката — в 1905 г. возникли первые «никлодеоны», небольшие кинотеатры, где за 5 центов демонстрировались первые короткометражные фильмы. К концу пребывания Теодора Рузвельта в Белом доме таких кинотеатров в стране насчитывалось уже более 10 тыс. При всем том, что контраст между образом жизни весьма ограниченного слоя американского общества и остальной его части становился все более явным, очевидна и та огромная политическая и социально-экономическая роль, которую стал играть в стране крупный капитал.

В ходе предвыборной кампании 1904 г. Рузвельт продолжал публично осуждать «преступников, обладающих огромным богатством», ведя в то же время тайные переговоры с представителями ведущих монополистических объединений о финансировании ими Республиканской партии. Впоследствии стало известно, что деловые круги Соединенных Штатов покрыли 72,5 % всех расходов республиканцев в этой предвыборной кампании. Среди наиболее щедрых покровителей партии назывались имена Моргана, Рокфеллера, Гарримана, Стиллмана, Фрика, Гульда и других крупных магнатов, видевших в Рузвельте союзника и энергичного проводника того государственного курса, который во многом совпадал с их целями. Актив внутриполитической деятельности президента, отвечавшей интересам этих кругов, подкреплялся столь же существенными для них результатами внешнеполитического курса республиканского правительства.

Победа в испано-американской войне, в результате которой США установили полный контроль над Кариб-ским морем и примыкающим к латиноамериканскому побережью Тихоокеанским регионом, способствовала возрождению интереса Вашингтона к реализации идеи строительства меж-океанского канала. Геоэкономические и геостратегические возможности этого проекта приобрели для США особое значение в условиях империалистических устремлений, охвативших все ведущие страны мира. Рузвельт придал этой идее первостепенное государственное значение.

Ведущее место среди решений администрации, предпринятых в интересах монополистического капитала США, занимала операция по приобретению территории в Центральной Америке для строительства канала, известная как «изнасилование Панамы». В начале 1900 г. (более чем за год до своего выхода на национальную политическую арену) Т. Рузвельт следующим образом обосновывал экспансионистские устремления американского империализма: «Мы не можем оставаться в пределах наших границ и открыто признавать себя просто преуспевающими торговцами, которые не интересуются происходящими в мире событиями. В борьбе за морское и коммерческое превосходство мы должны крепить нашу мощь за пределами наших границ. Мы должны построить межокеанский канал и обеспечить себе преимущества, которые предоставят нам возможность сказать свое слово в определении судьбы океанов Востока и Запада». Осуществленный в 1903 г. американскими изобретателями, братьями Уилбуром и Орвиллом Райт, первый полет на аэроплане расширил границы и перспективы укрепления американской мощи за пределами Западного полушария.

По Договору Хэя-Бюно — Варильи (Hay-Bunau — Varilla Treaty), подписанному американским правительством в ноябре 1903 г. с представителем официально еще не существующей Панамы, США было предоставлено право на бессрочную аренду 6-мильной полосы Панамского перешейка. Однако спустя шесть месяцев сенат Колумбии отказался ратифицировать этот невыгодный для страны договор, сославшись на то, что заинтересованная в строительстве канала французская компания предлагала более приемлемые условия. Решение колумбийского сената вызвало негодование Рузвельта, который, по его заявлению, «не мог позволить, чтобы какая-то шайка бандитов грабила дядюшку Сэма». Вскоре в Колумбии при явной поддержке американского правительства приняло широкий размах движение за создание «самостоятельного Панамского государства», и «случайно» оказавшийся в крупном колумбийском порту американский крейсер «Нэшвилл» воспрепятствовал продвижению колумбийской армии в район беспорядков с целью их подавления.

Новое государство Панама было признано США спустя немногим более часа после того, как панамское правительство доложило в Вашингтон о завершении своего формирования. А через четыре дня представители Панамы подписали в Вашингтоне договор о сдаче США в вечную аренду на условиях единовременной выплаты 10 млн долл. и ежегодной арендной платы в размере 250 тыс. долл. 16-километрового перешейка между Тихим и Атлантическим океаном для строительства канала.[175] Его строительство было начато в 1906 г. и завершено через восемь лет. Панамский канал, ставший неотъемлемым компонентом военно-морской мощи США и превративший их в доминирующую во всем Западном полушарии военную силу, в конечном счете обошелся американскому правительству в 375 млн долл.

В 1904 г. Рузвельт «обогатил» теорию межамериканских государственных отношений собственной интерпретацией «доктрины Монро», которая известна как «поправка Рузвельта» (Roosevelt Corollary). Президент заявил, что вмешательство США во внутренние дела стран Латинской Америки будет считаться оправданным и законным, если эти государства окажутся неспособными справиться с внутренними проблемами или же в случае каких-либо действий с их стороны, которые могут вызвать вмешательство европейских государств в дела стран Американского континента. При этом президент исходил из предпосылки, что исключительное право определять незаконность или опасность тех или иных действий со стороны латиноамериканских стран предоставляется лишь США. В своем послании конгрессу от 6 декабря 1904 г. Рузвельт заявил: «Любая страна, народ которой ведет себя хорошо (курсив мой. — Авт.), может рассчитывать на нашу чистосердечную дружбу. Если нация демонстрирует, что она знает, как действовать с разумным умением и приличием в социальных и политических вопросах, если она соблюдает порядок и выполняет свои обязательства, ей не следует опасаться вмешательства со стороны Соединенных Штатов. Непрекращающиеся незаконные действия или проявление бессилия, приводящие к общему ослаблению уз цивилизованного общества, будь то в Америке или где бы то ни было, в конечном итоге требуют вмешательства со стороны какой-либо цивилизованной нации. В Западном полушарии соблюдение Соединенными Штатами «доктрины Монро» может вынудить их, возможно и против своей воли, в вопиющих случаях таких нарушений законности или проявления бессилия к выполнению обязанностей международной полицейской державы».

Умелое сочетание президентом популистских лозунгов с призывами к социальной справедливости, создавших Рузвельту имидж «разрушителя трестов», шумные судебные дела против «засилья монополий» и наступательная внешняя политика его администрации обеспечили президенту успех. Национальный республиканский съезд, состоявшийся в июне 1904 г. в Чикаго, не принес никаких неожиданностей.

Платформа республиканцев обещала продолжение оправдавшей себя политики прошлых лет, торжествующе противопоставляла экономические показатели периода пребывания у власти республиканцев показателям периода президентства демократа Кливленда, но не содержала сколько-нибудь конкретных планов и предложений. Новая платформа была откровенно экспансионистской и протекционистской. Делегаты съезда единодушно утвердили кандидатом от Республиканской партии на пост президента Теодора Рузвельта.