Даниэлла

Джерри уехал в Милан. Хлоя снова с головой ушла в работу. Думаю, сказывается отсутствие Доминика, поэтому она стремиться забить делами каждую свободную минуту, лишь бы не оставалось свободного времени. Сьюилин сдружилась с Жасмин и все чаще сбегала с ней гулять, хотя должна признать после моей нравоучительной речи, они всегда приходили домой в нормальном виде и не под утро. Ну что сказать? Дожили! Раньше я сама заваливалась домой в пять утра и, не смывая макияж, падала в постель и сразу же засыпала, зато утром любовалась темными кругами на подушке. Вообще-то моя жизнь в Нью-Йорке оказалась очень насыщенной. Порой за неделю я настолько уставала, пытаясь совместить работу, учебу, походы по клубам и прочие увеселения большого города, что в выходные спала по 14-16 часов, отключая все телефоны. Зато теперь я в роли матери-наседки езжу по мозгам двум взрослым девицам, слушающим мои сказки только из уважения, и прекрасно понимающим, что в их возрасте у нашей троицы бывали деньки, о которых приятно вспомнить, но стыдно рассказать. Правильно! У прессы не должно быть компроматов на одного из самых высокооплачиваемых фотографов Нью-Йорка, лучшего декоратора-флориста города и главного соредактора всеми обожаемого журнала «STILE».

Перед предстоящим обедом с Чарльзом Рочестером я заехала за мамиными фотографиями. Когда я была маленькой, мама купила большой альбом, в который вклеивала наши снимки в хронологическом порядке и ниже делала соответствующую запись и ставила дату, когда он был сделан. Еще в Туин-Фолсе я заметила, что после моего, скажем так, отъезда в нем не появилось ни одной фотки. Видимо, Лин все же решила продолжить альбом, который останется нам на память.

Из-за фотографий я изменила маршрут и попала в пробку. В итоге я опоздала на 15 минут. Извиняясь перед Рочестером села за свое место.

- Пожалуй, именно пробки не позволили мне обосноваться в Нью-Йорке, - сказал он. – Однако моя бывшая жена боготворит этот город.

- Он очень красивый, - заметила я.

- Да, достопримечательностей не мало.

- Я уже неделю показываю город сестре, - усмехнулась я. – И иногда складывается такое впечатление, будто им нет конца.

- Я полагал, что Нью-Йорк твой родной город. Неужели ты южанка?

- Вообще-то нет, - ответила я. – Моя родина - северные штаты.

От разговора меня отвлек телефон. Чтобы найти его в сумочке я достала мешавший поискам конверт с фотографиями. Звонила, как оказалось Сьюилин. Просила отпустить ее к Жасмин ночевать. Я согласилась, хотя вечером сама хотела побыть с сестрой. Получив желаемое разрешение, девушка поспешила отключиться. Я кинула телефон на дно сумки. Придется искать себе занятие на вечер. Сообразив, что конверт все еще на столе я собралась отправить его к мобильному, но Чарльз спросил, что в нем.

- Запечатлеем наши туристические тропы, - я достала снимки и верхний из них протянула ему. – Это Сью, моя сестра.

Он довольно долго рассматривал худенькую, низенькую девочку с каштановыми волосами, постриженными под каре. Не смотря на то, что я сама была 165 см и довольно худенькой, мне все равно было далеко до Сьюилин. Она выглядела точь-в-точь как настоящая куколка.

- Не очень похожа на тебя, - задумчиво произнес Чарльз.

- Знаю. Мы совсем разные. Во мне даже от мамы мало, - пояснила я.

Рочестер взял следующую фотографию и, взглянув на нее, будто замер. На ней была Лин в фойе театра, когда мы втроем ходили на мюзикл «Лак для волос».

- Кто это? – спросил Чарльз Рочестер, а я не могла понять, почему он ни с того ни с сего так изменился в голосе.

- Моя мама – Лин, - ответила я.

- Лин Сторм, - тихо произнес он.

- А откуда вы ее знаете? – ошарашено поинтересовалась я.

- Мы познакомились много лет назад, но очень давно не виделись. Наверное, целую вечность. Она, как я понимаю, замужем? – неожиданно осведомился Рочестер

- Она никогда не была замужем.

- При таких обворожительных дочерях. Странное явление, - кажется, он снова вернулся в былое расположение духа. Но что его так потрясло? Или мне просто показалось? Мне не понравился его тон, и я в немного резкой форме, не продумав ответ начала:

- Вообще-то Сью приемный ребенок, хотя для мамы давно стала второй дочерью. А что касается меня, то я рада, что даже не знакома со своим отцом. Долгое время я вообще считала его мертвым. Правда недавно узнала, что он жив и историю о трагической гибели придумали, чтобы ребенком я не задавала много лишних вопросов. Но дела это не меняет, я даже не хочу знать, как его зовут. И совершенно не понимаю, почему мама до сих пор любит его.

Кажется, мое лицо немного раскраснелось, однако я не обратила на это внимания. Рочестер терпеливо выслушал меня. Не стал перебивать или перечить.

- Извини, я не хотел задевать тебя, - произнес он.

Почему-то я была уверенна, что так оно и есть. Мы ненадолго замолчали, потому что нить разговора была утеряна.

- Могу я узнать, сколько тебе лет? – неожиданно спросил он.

- Двадцать четыре, - коротко ответила я.

- А когда твой день рождения?

- 26 марта, - это было похоже на допрос, но внезапно я поняла, куда он клонит.

Ну, ничего себе! Неужели он подумал о том же, о чем и я? Я уставилась на Чарльза Рочестера, отчаянно хлопая ресницами, как незадачливая ученица на преподавателя, которую вдруг осенило, что ответ на вопрос она уже где-то слышала.

- Разве это возможно? – растерянно прошептала я.

- У нас есть два способа убедиться в этом. Либо спросить у Лин, либо провести анализ ДНК. Хотя я и так уверен, что ты моя дочь.

- Почему? – заикаясь, спросила я.

- В день нашего знакомства я уже упоминал, что ты похожа на мою мать, - ответил Рочестер. – Тебе не кажется, что совпадений слишком много?

Мне уже ничего не казалось. Я ничегошеньки не понимала, но отчаянно призывала последние силы, чтобы прийти хоть к какому-то решению. Не знаю, как себя ведут люди в таких ситуациях, но с шоком я справлялась крайне медленно. Из вязких неоформившихся мыслей стали появляться вопросы. Вскоре их стало так много, что заныли виски. Все ли мне рассказала мама? Так почему же они разошлись? Почему Чарльз не стал искать ее, если Лин была его истинной любовью, как он утверждал? Мне предстоит узнать очень много. Но я разберусь во всем. Торжественно клянусь себе в этом.

Глава 42 События

Даниэлла

Сьюилин не захотела лететь со мной в Милан на показ Джерри. Она сказала, что устала от Нью-Йорка и хочет домой к Лин.

- Этот город такой большой и шумный. Его суета не для меня, - призналась она.

- Милан меньше Нью-Йорка. Тебе понравиться там. Галерея Виктора Эммануила II (а именно там и состоится выставка) очень красивое место. Всего одни выходные, - уговаривала я.

- Мама скучает, - пояснила непреклонная Сью. – Я слышу это в ее голосе, хотя она никогда не признается мне, что это правда. Полечу домой в пятницу.

В этом мы с Лин очень похожи. Обе отчаянно пытаемся быть сильными, изо всей силы бьемся со стремительным течением жизни, совершаем ошибки, принимая на первый взгляд правильные и довольно логичные решения.

- Хорошо, - сдалась я. – Тогда в четверг я отведу тебя в клуб Stir, чтобы тебе было что вспомнить и рассказать.

- Надеюсь, он не такой как Posh? – сестра недоверчиво покосилась на меня.

- Обещаю тебе традиционную публику, - хихикнула я, вспоминая личико Сью, когда она разобралась, кто посещает Posh. – Я знакома с шеф-поваром Беном Филпоттом, поэтому никто даже не спросит, сколько тебе лет. Можешь заказывать себе любой коктейль, только много не пей. И не говори потом маме. Все-таки она думает, что я должна приглядывать за тобой, а не выступать организатором разгульной жизни. Считай это подарком к … рождеству.

Сестра закружилась по комнате в приступе минутного счастья, а затем повалилась на ковер и стала смеяться.