Можно сделать весьма любопытное предположение: вероятно, это потрясение в детстве и легло в основу почти невероятного внимания Михаэля к деталям. Все инженеры, которые работали со взрослым Шумахером, говорят о присущей ему удивительной рабочей этике и чрезмерной скрупулезности, даже педантичности, в каждой детали. Это явно идет вразрез с его разгильдяйским поведением в детстве. Таким образом, мы вправе утверждать, что именно в тот период жизни у Шумахера сформировалось убеждение: от жизни получаешь ровно столько, сколько в нее вкладываешь, — иными словами, что посеешь, то и пожнешь.
Шумахер всегда рад воздать должное Ноаку за его невероятную щедрость в тот критический для Михаэля момент. «Он любил ездить со мной и быть моим механиком, возиться с моими машинами. Мы успешно выступали, а затем он открыл собственный бизнес в картинге и вскоре стал первым поставщиком картов в Германии. Он поддерживал меня в финансовом плане, и вместе мы многого добились. Без него я был бы никем».
По стопам Ноака пошли и другие местные бизнесмены, готовые поддержать трудолюбивого и честного мальчика, — продавцы ковров, торговцы автомобилями, администраторы игровых автоматов. С ними, зачастую нахальными и грубыми, жизнь на колесах оказывалась несладкой.
«Сложные люди, — вспоминает Шумахер. — Они не уважали моих друзей и членов моей семьи и зачастую делали что-то исподтишка, за спиной, поступали не по справедливости».
Все это похоже на историю сироты по Диккенсу. Должно быть, непростой опыт для одиннадцатилетнего мальчика. В учебные будни Михаэль был обычным ребенком, а по выходным – маленьким взрослым. Ему рано пришлось взрослеть. Тогда он, кажется, и научился выстраивать вокруг себя защитную раковину. Ему приходилось изо всех сил держаться за своих спонсоров. «А какой у меня был выбор, если я действительно хотел чего-то добиться?» Что было еще более необычно в его положении – отец не сопровождал Михаэля в поездках.
«У нас не хватило бы на это денег. В отличие от других отцов, его не было рядом, чтобы поддержать меня или что-то объяснить. Но дома я всегда мог на него рассчитывать. Начав побеждать, я смог купить своим родителям машину и выплатить страховку. Я хотел вернуть им долг. Отец почти плакал, потому что в то время с деньгами у родителей было трудно. У них вообще была непростая жизнь. А я в основном проводил время с чужими людьми. С одиннадцати лет разъезжал по всей Германии в сопровождении спонсоров. Наверное, я был взрослым не по годам. Ведь мне приходилось жить с людьми всех мастей, иметь дело с разными персонажами».
Самым значимым патроном для мальчика стал Юрген Дилк. Его сын Гвидо боролся с Михаэлем и проиграл ему. Дилк появился в поле зрения как раз тогда, когда Шумахеру нужен был новый спонсор – после того как Ноак решил открыть свое дело. Шумахер помогал Гвидо советом, объяснял, как больше выжать из машины, и они подружились. Отец Гвидо сразу понял, что у Шумахера особый талант. «Мы стали друзьями, — вспоминает Шумахер. — Я помогал его сыну, а когда стало ясно, что мне придется перестать участвовать в гонках из-за денег, он сказал: «Я заплачу за тебя, а ты будешь отдавать мне свои трофеи». По мне так это была отличная сделка. Позднее Юрген спонсировал меня в моих первых автогонках. Он вложил двадцать пять тысяч немецких марок [десять тысяч фунтов стерлингов] и помог мне найти спонсоров, он очень много сделал для меня».
Благодаря помощи Дилка Михаэль поднялся в рейтингах европейского картинга, принимая вызов сынков богатых родителей и побеждая их вчистую. В пятнадцать лет Шумахер выиграл национальный чемпионат Германии, на следующий год занял второе место в чемпионате мира среди юниоров. Согласно договоренности, Дилк забирал себе трофеи, а Михаэль делал свое дело – управлял картом. Дилк также сыграл ключевую роль в том, что юный Шумахер осознал всю важность спортивной подготовки. Юрген нанял бывшего профессионального футболиста, чтобы тот тренировался вместе с Михаэлем, и с этого момента Шумахер стал буквально одержим своей физической формой и всегда выискивал самые современные и новейшие методы тренировок, которые помогали ему превосходить остальных.
Нельзя сказать, что жертвы, на которые шел молодой гонщик в то время, необычны. Семья Кими Рак к ой не на была не из зажиточных, и тому пришлось уехать из Финляндии в юные годы и устроиться на работу механиком, чтобы скопить денег на гонки. Роберт Кубица еще в детстве переехал из родной Польши в Италию, где в те годы картинг был на пике популярности. Это формирующие годы для будущего гонщика. Вы должны отнестись к этому со всей серьезностью и взять быка за рога, прежде чем вам исполнится семнадцать или восемнадцать лет – потом будет слишком поздно. Льюис Хэмилтон пошел дорогой Шумахера. Его отец был железнодорожным служащим и не мог оплачивать выступления сына, но в возрасте тринадцати лет Льюису удалось убедить босса McLaren Рона Денниса, что ему нужна немедленная помощь, и тем самым начать собственное невероятное путешествие к вершинам Формулы-1.
Но так как в детстве был зависим от других, долгие годы, вплоть до недавнего времени, он жил с ощущением, что обязан людям. И это несмотря на то, что немец давно уже воздал им должное – не только деньгами, но и возможностями или должностями: к примеру, Дилка он сделал управляющим своего фан-клуба. Сегодня Шумахер чувствует себя свободным человеком – он отдал долги. Михаэль всегда испытывал острейший дискомфорт оттого, что находился у других в долгу, но у него просто не было выбора.
Это ощущение дискомфорта является характерной и формирующей особенностью его поведения. Своего апогея оно достигло в годы выступления за Ferrari. Представьте себе напряжение, в котором находился Шумахер, поставив себе задачу принести Ferrari титул после двадцатилетнего перерыва. Вокруг него построили команду, ему дали все необходимые ресурсы – он должен был выдать результат на-гора. Многочисленные промахи и неудачи, преследовавшие немца с 1997 по 1999 год, до предела обострили необходимость победить. Когда Михаэль сделал это в 2000 году, он словно перевернул страницу в своей жизни. Он больше никому ничего не был должен.
Эдди Ирвайн заявляет, что его приятель учился в одной школе с Шумахером. По его словам, Михаэль был одиночкой и вечно держался в стороне от одноклассников. Сам же Шумахер утверждает, что был совершенно нормальным мальчиком, середнячком, который в школе ничем особенно не выделялся, но сдал все экзамены. Он окончил школу в семнадцать лет и мечтал зарабатывать на жизнь картингом. Если бы эта его затея провалилась, он стал бы механиком. «Я ничего не планировал и ни в чем особенно не преуспевал. Единственное, что мне по-настоящему нравилось, — это картинг. Я добился в нем успехов, потому как посвящал ему все свое время и, что самое главное, у меня были способности. К тому же я учился всему на собственном опыте. Я подходил к этому основательно, придерживаясь принципа «тише едешь, дальше будешь», медленно, но верно, и всегда концентрировался на конкретной задаче, над который в данный момент работал, никогда не забегал вперед, просто радовался тому, чего мне удалось достичь».
В отличие от многих спортсменов, которым пришлось пожертвовать своим детством в погоне за совершенством, Михаэль рос в относительно нормальных условиях. Кстати говоря, Шумахер, казалось бы, целеустремленный и сильный мальчик, не имел особого успеха у девушек. «Как и любой другой парень, я интересовался девчонками, но похоже, что я их не привлекал. Картинг и автоспорт в целом не считались чем-то модным или крутым в то время».
Окончив школу, Шуми устроился на работу в местный автосервис, который специализировался на машинах марки BMW и Volkswagen. Сервисом заправлял Вилли Бергмай-стер – он впоследствии станет другом Михаэля на всю жизнь. Шумахер успешно прошел испытательный срок, но к этому делу душа у него не лежала. «Работая в гараже, я научился разбираться в технических аспектах, что очень пригодилось мне в гонках. Но механиком я стать не хотел. Честно говоря, это казалось мне скучным. Я предпочитал рулить».