— Ах, — сказал Бао. — Одна из этих… Айз Седай. Ты, ты говорила с Драконом?

Лиане не ответила. К её чести, она сохраняла отрешённое лицо.

— Впечатляет — сказал Бао, поднимая пальцы и касаясь ее подбородка. Он поднял другую руку, и пленные вдруг начали корчиться и кричать. Они горели в пламени, кричали в агонии. Эгвейн насильно остановила себя от прикосновения к Истинному источнику, когда увидела это. Она плакала когда он закончил, хотя и не помнила когда начала.

Шарцы смешались.

— Не расстраивайтесь, — сказал им Бао.

— Я знаю, что вы пошли на большие трудности, что бы схватить для меня нескольких живых, но они недостаточно inacal. Они не готовы к этому, и во время войны, мы не имеем времени, чтобы обучить их. Убийство их в настоящее время является милосердием по сравнению с тем, что они должны были бы терпеть. Кроме того, эти. Айз Седай еще послужат нашей цели.

Маска Лиане сломалась, и несмотря на расстояние, Эгвейн видела её ненависть.

Бао до сих пор держал ее подбородок в руке.

— Вы красивая, — сказал он. — К сожалению, красота не имеет смысла. Вы, Айз Седай, доставите сообщение от меня Льюсу Тэрину. Тому, кто называет себя Драконом Возрожденным. Скажите ему, что я пришел, чтобы убить его, и когда я это сделаю, я потребую этот мир. Я возьму то, что изначально должно было быть моим. Скажите ему это. Скажите ему, что вы видели меня, и опишите меня ему. Он знает меня.

— Подобно тому, как здешние жители ждали исполнения его пророчеств, так же, как они осыпали его славой, люди моей земли ждали меня. Я выполнил свои пророчества. Он является лжедраконом, а я Истина. Скажите ему, что я, наконец, удовлетворен. Пусть он придет ко мне, так что бы мы могли столкнуться друг с другом. Если он этого не сделает, я буду убивать и уничтожать. Я захвачу его народ. Я порабощу его детей, я возьму его женщин для себя. Одно за другим, я буду ломать, разрушать, или захватывать все, что он любил. Единственным для него способом, чтобы избежать этого — прийти и встретиться со мной.

— Скажи ему это, маленькая Айз Седай. Скажи ему, что старый друг его ждёт. Я Бао Вильд. Тот, Единственный, Кому Принадлежит Земля. Убийца дракона. Он знал меня когда-то под именем, которое я презираю, именем Барид Бел.

Барид Бел? Эгвейн думала, воспоминания из её уроков в Белой Башне возвращались к ней. Барид Бел Медар… Демандред.

Буря в волчьем сне была переменчива. Перрин потратил часы, рыская по Пограничным землям, встречая стаи волков, спускаясь в пересохшие русла рек и пересекая изломанные холмы.

Гаул учился быстро. Конечно, он не устоял бы против Губителя и мгновения, но, по крайней мере, он научился держать свою одежду неизменной — хотя вуаль закрывала его лицо каждый раз, когда он пугался.

Вдвоем, они прошли через Кандор, двигаясь от холма к холму, оставляя размытые очертания в воздухе. Буря иногда усиливалась, иногда стихала. В то же время, Кандор был навязчиво неизменен. Ландшафт травянистого нагорья был усеян обломками пород. Палатки, кровельная черепица, парус большого корабля, даже кузнечная наковальня, сохраняли свое расположение на грязных склонах холма.

Опасная, мощная буря могла возникать где угодно и разрывать на части города или леса. Они обнаружили тайренские шляпы, гонимые ветром на всем пути в Шайнар.

Перрин остановился отдохнуть на вершине холма, Гаул пронесся на место за ним. Как долго уже они искали Губителя? С одной стороны, казалось, что несколько часов. Но с другой…сколько земель они уже пересекли? Они возвращались к своим запасам еды уже три раза, чтобы поесть. Означает ли это, что день уже прошел?

— Гаул, — произнес Перрин. — Как долго мы здесь находимся?

— Не могу сказать, Перрин Айбара, — ответил Гаул. Он проверил солнце, хотя его не было. — Довольно долго. Нам нужно остановиться и поспать?

Это был хороший вопрос. Живот Перрина неожиданно заурчал, и он съел вяленое мясо и ломоть хлеба. Он дал то же и Гаулу. Подкреплял ли их вызванный хлеб, или он просто исчезал, как только они съедали его?

Последняя. Еда исчезла, даже пока Перрин ел ее. Им приходилось надеяться на снабжение, получая еду от Аша'манов Ранда во время каждодневного открытия портала. Сейчас же, он переместился назад к их снаряжению и выкопал вяленое мясо, а затем вернулся к Гаулу на севере.

Когда они в очередной раз сделали привал на холме, чтобы перекусить, Перрин поймал себя на том, что задерживает свой взгляд на Шипе Снов. Он взял его с собой, выключив, как научила его Ланфир. Купола теперь не было, но Перрин мог его создать, когда пожелает.

Ланфир отдала его ему. Чтобы это значило? Почему она насмехалась над ним?

Он впился зубами в кусок сушеного мяса. Была ли Фэйли в безопасности? Если Тень узнает, что она делала… Ему хотелось, на худой конец, хотя бы увидеть ее.

Он сделал большой глоток из своего бурдюка, а затем мысленно потянулся к волкам. Здесь в Порубежье их были сотни. Возможно, тысячи. Он поприветствовал тех, которые находились поблизости, посылая свой запах вперемешку со своим изображением. Дюжина откликов, что пришли не были словами, но его разум понимал их как таковые.

"Юный Бык!" Это пришло от волка, по имени Белые Глаза. Последняя Охота здесь. Ты поведешь нас?

Многие спрашивали это, позже, и Перрин не знал как это понимать.

"Почему вы нуждаетесь во мне, как вожаке?"

"Это из-за твоего зова", ответил Белые Глаза. "Из-за твоего воя".

"Я не понимаю, что вы имеете ввиду", послал Перрин. "Вы не можете охотиться сами?"

"Не на эту добычу, Юный Бык."

Перрин потряс головой. Ответ такой же как и другие, которые он получал. Белые Глаза, послал он. Ты видел Губителя? Убийцу волков? Он преследовал вас здесь?

Перрин передал мысль на расстояние, и некоторые из волков отозвались. Они знали Губителя. Его образ и запах коснулись многих волков, также как их коснулся запах и образ Перрина. Никто не видел Губителя в последнее время, но время — это странная материя для волков. Перрин не знал насколько "последним" было их "в последнее время" на самом деле.

Перрин откусил кусок вяленого мяса, и поймал себя на том, что он тихо рычит. Он подавил это. Он достиг мира с волком внутри себя, но это не значило, что он намеревался позволить себе наследить в доме.

"Юный Бык", послал другой волк. Изгиб Лука, седая волчица-вожак стаи. Лунная Охотница снова ходит по снам. Она ищет тебя"

"Спасибо", послал он назад. "Я знаю это. Я буду избегать её".

"Избегать луну?" Послала назад Изгиб Лука. "Сложная вещь, Юный Бык. Сложная".

Она была права в отношении этого.

"Я только что видел Ищущую Сердце", послал Ходок, чёрношерстный молодняк. Она носит новый запах, но это она.

— Другие волки послали согласие. Ищущая Сердце была в волчьем сне. Кто-то видел её к востоку, но другие говорили, что она была замечена южнее.

Но что с Губителем? Где же он был, если не охотился на волков? Перрин снова поймал себя на вое.

Ищущая Сердце. Должно быть это одна из Отрекшихся, хотя он не узнавал ее образ, посланный ему. Она была древней, и к тому же были воспоминания волков, хотя часто вещи, которые они помнили, были отрывками из отрывков, виденных их предками.

— Есть новости? — сказал Гаул.

— Здесь еще одна Отрёкшаяся, — брюзжа сказал Перрин. — Делает что-то к востоку отсюда.

— Это нас касается?

— Отрекшиеся всегда нас касаются — сказал Перрин, вставая. Он протянул руку, дотронулся до плеча Гаула и они повернулись в направлении указанном Ходоком. Направление было не точным, но как только Перрин переместился, он обнаружил несколько волков, которые видели Ищущую Сердце по пути в Порубежье накануне. Они послали Перрину нетерпеливые приветствия, спрашивая собирается ли он вести их.

Он отклонил их вопросы, выясняя где была замечена Ищущая Сердце. Это был Меррилор.