— Да, с этой стороны…

— А есть еще что-нибудь?

— Мне кажется, что тебе смешно все это…

— Что ты хочешь? Я близок к цели… Никогда я не был более уверен в себе!

— Тем лучше. Если на нас нападут, ты будешь защищаться, как лев!

— Это все?

— Есть некий Бридуан, который уже давно просится быть принятым в число Волков.

— Я не люблю новичков. Во всяком случае, чтобы попасть к нам, для этого надо оказать нашему обществу большую услугу.

— Он говорит, что выполнил это условие.

— В самом деле?

— Да. Он пришел ко мне и рассказал, что на Елисейских полях есть дом, в котором по ночам собираются таинственные личности.

— Верно, какой-нибудь заговор. Это не наше дело…

— Ты все смеешься… Но среди личностей, которые там бывают, он отлично узнал двух одноруких!

Манкаль сделал невольное движение.

— Это поважнее. Я хочу видеть Бридуана.

— Мало того, он видел там одну женщину.

— И что же?

— Он следил за ней и узнал имя…

— Кто же она?

— Маркиза Мария Фаверей…

Бискар ударил кулаком по столу.

— Проклятие! Да, ты прав! Нельзя терять ни минуты… Я не знаю ничего… Я ни о чем не подозреваю… О! Неужели они хотят начать войну против меня?

Лицо Бискара исказилось. Казалось, довольно было одного имени маркизы, чтобы привести его в ярость.

Дьюлуфе смотрел на него со страхом.

— И что же ты решил? — спросил он наконец.

Бискар позвонил. Вошел один из клерков.

— Ты знаешь, что ты еще не заплатил за свое бегство? — спросил Бискар.

— Да, знаю.

— Ты нам нужен.

— Я к вашим услугам.

— Хорошо, будь сегодня в восемь часов у Нового Моста, на левом берегу. Там получишь указания.

— Хорошо. Позвольте узнать одно…

— Что такое?

— Дело будет красным?

— К чему этот вопрос? Ты боишься?

— Нет. Но если надо будет кого-нибудь прикончить, то я принесу свои инструменты…

— Не нужно. Не забудь… в восемь часов.

— Буду в восемь.

По знаку Манкаля он вышел.

— Что мы будем делать? — спросил Дьюлуфе.

— Вы меня подождете… и когда я приду… тогда…

Он остановился.

— Черт возьми! Надо, чтобы однорукий непременно сказал, что это за дом на Елисейских полях и что сталось с нашими приятелями!

16

НАЧАЛО БИТВЫ

Вечером того же дня, под проливным дождем на набережной стояло двое.

— Настоящий потоп! — сказал один из них, встряхиваясь. — По такой погоде наши мошенники, пожалуй, носа не высунут!

— Напротив, — отвечал другой. — В такие вечера они не боятся даже полиции. Так что я, как никогда, надеюсь, что сегодня нам удастся взять этого мнимого Блазиаса!

— Дай-то Бог! — сказал первый. — Это был не кто другой, как сэр Лионель Сторригэн.

— Но признаюсь вам, дорогой Арчибальд, что я не так уверен в этом, как вы… Скажите мне, что мы будем делать? Как мы его захватим?

— На это я вам могу ответить только то, что буду действовать сообразно с обстоятельствами. Во всяком случае, мне представляется за лучшее вызвать его под каким-нибудь благовидным предлогом из дома…

— Предлог?… Гм! Он не поверит.

— Разве мы не знаем пароля?

— Да, но вы узнали его от этих двух негодяев, Во-первых, со времени их похищения пароль мог быть изменен, а во-вторых, уверены ли вы, что эти негодяи не устроили вам ловушку?

— Их собственный интерес ручается за них. Выбирая между несколькими тысячами франков и решеткой, они не колебались ни минуты! Они прекрасно знают, что их свобода зависит от поимки Биско…

— Это верно… и все-таки надо быть осторожнее. Эти Волки, о которых мы слышали, такого сорта негодяи, которых надо остерегаться даже тогда, когда они изменяют друг другу…

— Будем остерегаться, но это не помешает нам действовать.

— Вы говорили, что ждете еще кого-то из наших?

— Да… Я предупредил братьев Правого и Левого и удивляюсь, что их до сих пор нет…

— Славные люди!

— И преданные всей душой нашему делу… Без них нам бы не напасть на след Волков.

— Т-сс! — сказал вдруг Лионель. — Слушайте…

Оба стали прислушиваться…

Послышались поспешные шаги. Лионель и Арчибальд спустились по лестнице к воде и затаились. Прохожий остановился невдалеке от них и, казалось, внимательно прислушивался. Лионель толкнул Арчибальда.

— Это, верно, он. Не напасть ли нам на него?

— Нет, — прошептал Арчибальд, — как мы ни сильны, он может вырваться от нас, и тогда мы только напрасно переполошим всю шайку.

— Действительно, лучше взять зверя в его логовище… По всей вероятности, мы увидим там много интересного.

Между тем незнакомец, убедившись, что набережная пуста или по крайней мере кажется такой, направился к дому.

Он шел спокойно, как человек, которому нечего бояться. Вынув из кармана ключ, он отворил дверь и исчез внутри.

— Идем! — сказал Арчибальд.

— Разве мы не будем дожидаться братьев?

— К чему? Разве мы не справимся вдвоем?

— Конечно, я к вашим услугам!

— Ваши пистолеты заряжены?

— Да.

— Идемте!

Они снова поднялись на набережную и направились к дому мнимого Блазиаса.

Дверь была заперта. Арчибальд постучался, как ему сказал почтенный Мюфлие, сделав три раза по два удара.

Через минуту над дверью открылось маленькое окошечко.

— Кто там? — спросил голос.

— Волк! — отвечал Соммервиль.

— Пароль?

— Из лесу!

— Хорошо. Погодите…

Послышался звук отворяющихся засовов.

Арчибальд и Лионель с пистолетами в руках проникли в логовище старого Блазиаса, который, держа фонарь в руках, совершенно доверчиво смотрел на них.

— Я вас не знаю, — сказал он.

— Поэтому мы и пришли познакомиться, — сказал весело Арчибальд.

Он тут же выхватил пистолет точно так же, как и Лионель. Бегство было исключено. Но Блазиас и не пытался бежать.

— Вы храбро нападаете на старика, — насмешливо сказал он.

— Старика!… Ну, мне кажется, ваш голос еще довольно силен и звучен… Столько ли вам лет, сколько кажется?

— Что вы хотите сказать?

— Очень простую вещь. Ваше имя — не Блазиас… а Биско. Вы — предводитель Парижских Волков!

Наступило минутное молчание.

— Вы сознаетесь? — спросил Лионель.

Биско опустил голову и, как бы повинуясь чувству страха, прошептал:

— Я все понял… Мне изменили… Я в вашей власти.

— Вы что-то быстро сникли, — сказал Арчибальд. — Предупреждаю вас, что ваша покорность Мне очень подозрительна… Очевидно, вы решили выждать время, чтобы найти способ бежать от нас… Не трудитесь, всякая попытка будет бесполезна.

— При малейшем движении я размозжу вам голову, — прибавил Лионель, любивший сильные выражения. Бискар, казалось, задумался на мгновение.

— Выслушайте меня, — сказал он. — Я настолько знаю жизнь, что не стану бороться, видя, что моя партия проиграна. Но если вы знаете, кто я, то и вы также мне знакомы!

— Что? Вы нас знаете?

— Кто не знает маркиза Арчибальда Соммервиля, первого спортсмена в Париже… у которого некогда была любовная история, вследствие которой он пробовал отравиться, чем и объясняется его, страшная бледность.

— Все это занимало общество некоторое время, и нет ничего мудреного, что и вы знаете об этом!

— Точно так же, как и поступок, ставший причиной вашей раны, сэр Лионель Сторригэн… когда, обманутый той, которую зовут герцогиней де Торрес, вы хотели раздробить себе череп!

— Я вижу, что вы отлично знакомы с хроникой парижской жизни, — сказал сэр Лионель, — во всяком случае, будьте уверены, что если тогда рука изменила мне, то теперь этого не будет!

Казалось, к Бискару вернулась вся его самоуверенность.

— Зная, кто ко мне пришел, — продолжал он, — я не боюсь быть убитым и догадываюсь, что вы пришли предложить мне определенные условия. Проиграв, я готов заплатить, как я уже вам сказал… Я хочу знать ваши условия… и, почти наверное, заранее принимаю их…