— Еще? Много чего… Кстати, всякое там «хи-хи» культурно и предусмотрительно прикрыто меховыми штанами — зима все-таки. Зато руки видны во всей красе — крупные, сильные, но не грубые. Изумительные линии!

— Огласите весь список, пожалуйста! — продолжала измываться Норка.

— И какая татуировка интересная!..

— Где? — заинтересовалась подруга, бросая на пол охапку разноцветного тряпья и подходя ближе. — Ничего не вижу!

— Да вот же, смотри! — Мой палец обвел приличный участок загорелой кожи повыше левого локтя прекрасного незнакомца.

— Нет здесь ничего!

— Ну что у меня, по-твоему, глюки начались?! — возмутилась я.

Норка пожала плечами, попутно сдернув с балки старый мешок:

— Чего не бывает на радостях!.. А если серьезно, так это скорее всего заработали твои нестандартные сенсоры наперегонки с воображением… И вообще, сегодняшний день достоин красной отметки в календаре: моя драгоценная подруга наконец-то нашла мужчину своей мечты, у которого попросту нет недостатков!

— Нет, один все-таки есть.

— Да неужели?! Ушам своим не верю! Целый один?!! И какой же?

— Данная идеальная особь не существует в реальной жизни! — вздохнула я, начав сворачивать холст, но тут же остановилась. — Погоди-ка…

— Что? — без особого интереса переспросила Норка, прицельно метнув охапку пестрого барахла в распахнутый проем.

— По-моему… Знаешь, у меня такое ощущение…

— Ну-ну?!

— Здесь нарисовано не все, что было задумано.

— Почему? — Подруга нахмурилась, издали окидывая картину озадаченным взглядом.

— Погляди-ка сюда. — Я снова расправила холст на полу. — Он ведь явно смотрит на того, кто должен стоять вот здесь.

Мой палец обвел большое темное пятно, едва заметное на фоне запыленного полотна, — почти рядом с изображением потрясающего парня. Норка, бросив на полдороге старый чемодан, подошла поближе, вгляделась и неожиданно развеселилась:

— А это как пить дать местечко для тебя оставлено! Чего проще — попроси Огарыча или еще кого из той братии, так эти вольные художники тебе за вечер все устроят в лучшем виде!

Я оторопело воззрилась на хохочущую подругу:

— Что устроят? И зачем?!

— Увековечат и твою персону! Хоть на картине будешь вместе с ним!

— Иди ты … …!

— Нет, правда! — продолжала покатываться Элеонора свет Вячеславовна. — Только представь: изобразят здесь тебя с высокой мудреной прической, в перьях, драгоценностях и длинном парчовом платье со шлицами до подмышек и офигительным декольте по самое некуда! Или нет — учитывая обстановку, с румянцем на суровом лице, со сдвинутыми бровями, волосами по ветру, в мехах, ботфортах и с центнером холодного оружия, плавно распределенного по всему организму! Добавить зверского вида меч в мускулистой правой руке…

— Я, между прочим, левша, если ты помнишь!

— Хорошо, пусть будет в левой, большая разница! А правой ты небрежно будешь опираться на мощное копье с ритуальными насечками наискосок и полосато-волосатым хвостом, безжалостно и собственноручно вырванным тобой в неравной борьбе с какой-нибудь кусачей экзотикой…

— Тебе самой бы картины писать! Или сценарии для Голливуда!..

— Нет, серьезно! — не унималась расшалившаяся подруга. — Смотреться будете отпадно, а всякие там Уэланы, Пеннингтоны и Валеджи, не сумев пережить позора, тут же посыплют голову всем, чем найдут, и тихо уйдут с арены — ваять наружную рекламу пива и памперсов!!!

— Иди ты еще дальше! — огрызнулась я, невольно рассмеявшись тоже, ибо всерьез обижаться на ненаглядную подругу было попросту невозможно. Тем более что она, сама того не зная, подала мне хорошую идею.

В самом деле, отнесу-ка я, пожалуй, этот шедевр Огарычу — моему давнему и верному поклоннику Игорю Огареву, студенту с худграфа: у него знакомых реставраторов — море и маленький залив, пусть приведут полотно в божеский вид. Но это все завтра, а сейчас… Я аккуратно запаковала свернутый рулончиком холст и, заново засучив рукава, присоединилась к дальнейшим раскопкам…

Нет, все-таки стоит заглянуть в прошлое чуть подальше, а то слишком уж много всплывает неясных моментов… Дело в моей бабушке, маминой маме — горячо любимой, ныне уже покойной. Всю свою долгую и насыщенную событиями жизнь она относилась к редкой категории людей, о которых говорят «белая ворона», «не от мира сего» и прочее в том же духе. В самом деле, наличие у человека способностей к ясновидению и воздействию на живые существа в те времена вряд ли могло помочь в карьере или добавить общей популярности. Вот сейчас она озолотилась бы наверняка, даже работая в этой сфере «только для своих»!..

Первого мужа, хотя отношения они так и не узаконили, она обожала, но почему-то никогда и никому не рассказывала историю их знакомства. Сильно подозреваю, что сия знаменательная встреча состоялась при каких-нибудь совсем неординарных обстоятельствах, и бабуля просто привыкла не распространяться на эту тему, дабы лишний раз не будить в окружающих нездоровый интерес к своей персоне. Они прожили пять счастливых лет, успели обзавестись дочкой, а потом… Дело в том, что бабушкин гражданский муж обладал незаурядными целительскими способностями, да и в лекарственных травах разбирался как никто другой. Он постоянно пропадал в летних экспедициях, а еще чаще выезжал в одиночку и с компаниями в какие-нибудь заповедно-аномальные зоны, которые почему-то были для него неописуемо притягательными.

Бабуле, конечно, было нелегко мириться с частыми отлучками любимого человека, но никогда и никоим образом она не пыталась этому препятствовать, поскольку в отличие от многих свято следовала своему главному правилу: любой талант обязательно должен быть реализован, иначе дарованное свыше попросту отберут обратно. Поэтому в ее лице мой гражданский дедуля обрел ко всему прочему верную подругу и помощницу, понимающую его с полувзгляда…

Все закончилось в то злополучное лето, когда очередная компания специалистов и любителей исследовать малоизвестные чертовы кулички вернулась из поездки без Лени. Последний раз его видели, когда он среди бела дня пошел за водой к ручью, протекавшему в полусотне метров от стоянки, а через час на берегу нашли только пустые ведра — и никаких следов. Поиски велись две недели, но ни к чему не привели, словно человек испарился на ровном месте, даже травинки не примяв…

Как любящая женщина пережила эту потерю — боюсь и представить!.. Скорее всего удержаться в здравом уме и вообще в этой жизни ей помогла обожаемая дочурка, которую она растила и воспитывала одна еще пять лет. Поклонников у бабули даже со временем не убавилось, только ни к одному из них душа не лежала. Затем, в кои-то веки вняв наконец голосу разума и переживающих за нее близких, она приняла ухаживания самого терпеливого и настойчивого, ставшего моей маме заботливым отцом, а мне — дедой Мишей. Официальный муж тоже оказался незаурядной личностью, но профессию в свое время выбрал более банальную — был всего лишь ювелиром в третьем поколении. Вместе с младшим братом Борисом они трудились в небольшой фирме, в основном выполняя работы на заказ. Он всегда мечтал о большой семье, но общих с обожаемой супругой детей не получилось, поэтому вся любовь досталась приемной дочери, а после и единственной внучке в моем лице.

Бабушка же, по-моему, любила меня гораздо сильнее, чем дочь. Само по себе подобное не редкость, но в нашем случае были особые на то причины. Мамуля родилась вполне обычным человеком, а вот мне повезло — или наоборот, как посмотреть! — заполучить незаурядные способности от обоихнестандартных предков!.. Причем проявляться это все начало в самом раннем детстве, чуть ли не на пороге роддома. По этому поводу в семье долго не утихали споры: развивать ли мою непохожесть на окружающих или, дабы не осложнять мне жизнь, закопать, образно говоря, оба таланта в землю и предать забвению? Бабуля сумела всех переубедить и лично взялась обучать меня правилам пользования дополнительными возможностями.