— Как символично…

Потом, неожиданно для всего двора и грубо нарушая протокол, хозяин замка встал и сделал шаг вперед — кончик полосатого хвоста зацепился за изогнутую пряжку сапога, и мягкая шкура, сползая с трона, потащилась вслед за господскими ногами. Какой-то расторопный паж упал на колени перед Ранвалом и быстро отцепил одежду мертвого зверя.

Но герцог даже не заметил. Сбежав по каменным ступеням, он подошел к коленопреклоненному Зафсу и сделал то, что уж точно войдет в легенды. Он протянул руку победителю, и Зафс, после секундной заминки, взял предложенную ладонь и с помощью герцога поднялся на ноги.

Двор, который только что безмолвствовал, разразился восторженными криками. Подобострастно раскланиваясь, придворные спешили выразить почтение достойному бойцу, спешили первыми засвидетельствовать искреннюю приязнь и едва не затоптали лежащего на полу воина с Южного континента.

И это тоже было символично — проигравшего топчут.

Зафс, разведя руками сгрудившуюся толпу, наклонился, легко поднял безвольное тело соперника и обратился к Ранвалу:

— Мой герцог, вашему бойцу нужен покой. Куда мне отнести славного воина?

— Тебе покажут, — спокойно отозвался правитель и щелчком пальцев подозвал того же расторопного пажа. — Проводи. Пусть отлежится в казармах.

Несколько придворных, видя расположение герцога, суетливо бросились на помощь Зафсу, но легис, поведя плечом, отстранил их и в одиночестве — если не считать бывшего противника — пошел за юным провожатым.

Солдат уносил солдата. И нес его к таким же солдатам. Окончание турнира бесповоротно застряло в символизме…

За дверями зала на помощь Зафсу, отложив копья, бросились несколько стражников, и их подспорье легис принял. Переложил на их руки воина и коротко сказал:

— Позаботьтесь о нем. Он славный воин.

Стражники быстро, стараясь не попасться на глаза высочеству, унесли тело противника Зафса, и на легиса тут же почти упала Даяна:

— Как я боялась за тебя!

«Я обещал, все будет хорошо. Не надо плакать. Все закончено. А твой герцог… Твой герцог большая умница. Как говорили на планете твоих предков, мама, — умеет сделать из лимона лимонад».

«Он удивил меня».

«Ранвал — мужчина. Настоящий. Я думаю, с ним можно будет найти компромисс».

В уютной детской комнате на ярком толстом ковре сидели принцесса Аймина, ее сын принц Тархем и двойняшки. Ранвал строжайше запретил сестре присутствовать на третьем поединке, и послушная Аймина отправилась навещать племянников вместе с их двоюродным братом.

Худенький и отчего-то немного печальный мальчик совсем не выглядел старшим в этой троице. Сакхрал привычно верховодил игрой, Верлена мило щебетала, рассказывая, как привольно живется им в густой дубраве на берегу прозрачной речки.

Аймина вдруг почему-то подумала, что у этих детей похожие судьбы. Они все трое царской крови и все растут практически без отеческой ласки. Ранвалу в полной мере этого не позволила Даяна, Кронхам отказался сам. Все то же и одновременно не похоже. Дети растут с мамами, об отцах больше слышат…

И когда Даяна в сопровождении Зафса и приведшего их слуги вошла в комнату, она была сильно озадачена словами своей подруги:

— Даяна. Ты должна дать возможность герцогу принять участие в воспитании его детей.

— Аймина… я не понимаю.

— Он имеет те же права, что и ты, — четко и даже резко произнесла принцесса и добавила более мягко: — Он скучает, леди…

Верлена и Сакхрал прыгали вокруг матери, теребили ее за юбку, но Даяна, остолбенев от слов принцессы, лишь рассеянно гладила их по головкам.

— Мама, мама! Смотри, что папа подарил мне! — выкрикивал Сакхрал.

— Мама, мамочка, ну почему тебя так долго не было?! — причитала Верлена.

— Мама, давай играть в солдатиков! Тархем принес мне пушки! Совсем как настоящие!

— Мамочка, а мы скоро поедем домой?

Зафс, только что связавшийся по коммуникатору с профессором Эйринамом и узнавший, что в лесном доме все идет своим чередом, искоса взглянул на мать.

Даяна растерялась. Она так долго ждала встречи с детьми, столько выстрадала в разлуке, но неожиданно место радости заняла печаль. Теперь леди Геспард представляла себе, что испытывает Ранвал, расставаясь с детьми в лесном домике. Сев в кресло и посадив на колени Верлену, Даяна неожиданно заплакала.

«Что мне делать, Зафс?!»

«Спроси Верлену. Это ее будущее».

«Верлену?! Она — ребенок!»

«Моя сестра не обычная девочка, мама. Спроси ее совета».

И маленькая сестричка легиса, словно подслушав мысленный обмен матери и брата — а это было совершенно невозможно, на шее ребенка по-прежнему висел черный камень, который даже своей близостью слегка экранировал Даяну! — заговорщицки прошептала:

— А Сакхрал, мамочка, хочет остаться в замке. Здесь солдаты, здесь пушки, папа обещал подарить ему лошадку… Но ведь и ты подаришь ему лошадку? Дома…

— Да, — рассеянно кивнула Даяна и посмотрела на младшего сына, уже отбежавшего от матери и вновь увлекшегося игрой в войну.

— А он сказал — у папы лучше!

— А ты… А ты, Верлена…

— Пусть остается.

— Но как же ты?

— Зачем мне пушки? — резонно заметила девочка. — Ты мне лучше курочек купи, мы их с Бабусом кормить будем…

— А Сакхрал? Что будет с ним?!

— Он мальчик, мамочка, — наморщив круглый лобик, произнесла Верлена. — Ему солдаты, папа, пушки… Лошадка тоже…

— Ты не боишься за него?

— Не-а, — мотая рыжими кудряшками, отвечала дочь. — Тархем за ним присмотрит. Они — друзья.

— Тархем? А папа?

— Папа тоже. А мы будем их навещать. Часто-часто! Бабус будет кормить моих курочек, а мы поедем навещать… Папа купит нам карету. Я знаю. Красивую, с голубыми цветочками и окошечками в золотых рамках…

«Окошечки в золотых рамках!! Как тебе это нравится, Зафс?!»

«Это не нравится тебе, мама. Но Верлена подсказала наилучший выход. Дети сами решили, как им быть. Пусть отец воспитывает сына-наследника, а ты воспитывай Верлену».

И вечером за семейным ужином Ранвал и Даяна наконец пришли к соглашению. Спокойный и благодушный герцог согласился на все условия и, главное, внимательно выслушал дочь, какая именно карета — с голубыми цветочками и золотыми окошками — должна быть изготовлена в каретной мастерской замка.

Немного позже, когда принцесса и Даяна пошли укладывать детей в постели, Ранвал, поигрывая инкрустированным каменьями кубком, сказал «брату леди Гунхольд»:

— Зафс Варнаа, ты тоже покидаешь замок?

— Увы, мой герцог. Я должен.

— Тебя где-то ждут?

Зафс ничего не ответил. Ни пожал плечами, ни помотал головой. Он не знал. Ждут ли его, или звезды забыли о нем?

И что для него лучше — быть легисом или просто Зафсом Варнаа? Быть странником, потерянным на просторах Вселенной, скитальцем, бродягой или найти пристанище…

Мир герцога Ранвала не привлекал легиса. Здесь правит магия, пройдет еще немного времени, и колдовство, растущее на островах, расправит крылья — изгнанные, подобные Шыгру, лишь предвестники этих событий — и будет править безраздельно. Логика мышления легиса давно просчитала эту вероятность: скоро острова не смогут удовлетворить растущие потребности своего населения. Маги начнут покидать их…

Это мир Верлены.

Необычной девочки, получившей исключительные дарования то ли от земли, ставшей местом ее рождения, то ли от звезд, откуда прибыла ее мать. Это мир Верлены. Она здесь своя. И очень нужная.

А легис, сочиняющий правительства, искусно руководящий планетами технократов, — чужой. Ему запрещено вмешиваться в развитие этого мира. Легис слишком могуч. Он может разрушить баланс неведомых ему, недоступных сил и уничтожить покой и равновесие. И колдовские руны, которые читал Шыгру, уже как будто исключили Зафса Варнаа из будущего этой планеты.

Последний день. Завтра.

— Меня не ждут. Но и остаться я не могу.