Сказав это, Аннелизе задумалась. Может быть, многие думали то же самое и про нее с Эдвардом?

— Возможно, он теперь захочет вернуться, — с надеждой предположила Ивонна.

Несмотря на охватившее ее смятение, Аннелизе не смогла сдержать улыбки. Ивонна слишком наивна. Она думает, что все так просто: Нелл стояла между Эдвардом и Аннелизе, и теперь, когда она исчезла с горизонта, все снова будет по-прежнему, по-старому.

— Я сомневаюсь, Ивонна, — покачала головой Аннелизе. — На самом деле я не хочу, чтобы он возвращался.

— Ох, — потрясенно выдохнула Ивонна.

— Мне нравится моя нынешняя жизнь. И Эдварду в ней нет места. Я отпустила прошлое и Эдварда вместе с ним.

— Дело в Маке, да?

Мак действительно стал частью новой жизни Аннелизе, но только как друг. Ей очень нравился этот человек, однако она совершенно не представляла себе, что их отношения могут быть иными. Аннелизе не думала о новой любви, она не была готова к ней. Но со стороны вполне могло показаться, что их с Маком связывают отнюдь не дружеские чувства.

— Мак тут ни при чем, — заявила она непререкаемым тоном, желая убить подозрения Ивонны в зародыше. — Он мне друг, и ничего больше. Если я вдруг в кого-нибудь влюблюсь, Ивонна, обещаю, ты узнаешь об этом первой, но боюсь, это случится не скоро.

— Но тебе, наверное, ужасно одиноко, Аннелизе, — осторожно возразила Ивонна. — Я волнуюсь за тебя, ты все время одна, и рядом никого, кроме этой глупой собаки.

— А мне больше никто и не нужен, кроме этой глупой собаки. Я по-настоящему счастлива, правда.

— По крайней мере теперь не надо ломать себе голову, приглашать ли Нелл на крестины, — заметила Карен. Они дошли до «Доротас» и, хотя на улице было довольно тепло, решили посидеть внутри кафе, а не под открытым небом.

— Если кто и переживал по этому поводу, так это Бет, — шепнула Аннелизе, пока вся компания выстраивалась в очередь к барной стойке. — Когда я подсказала ей, что следует пригласить Нелл, она накричала на меня по телефону. Пришлось убеждать ее, что мне совершенно все равно. В конце концов, я ведь не центр мироздания, сказала я ей. Наконец Бет уступила, но, оказывается, все волнения были напрасными. Бедняжка Нелл. Все от нее отвернулись. Ивонна и Коринна едва разговаривают с ней, а теперь и Эдвард ее покинул.

— Я не слишком-то сильна в вопросах религии, так что тебе придется мне помочь, — проговорила Карен. — Кто там идет после святых? Тебе надо бы повысить рант.

— О нет, остановите меня! — простонала Аннелизе, глядя на застекленный прилавок со сладостями в «Доротас». Ее взгляд притягивало пышное пирожное с кремом, украшенное миндалем. — Я возьму эту штуку. Она выглядит дьявольски соблазнительно, хотя и потянет на миллион калорий. Надеюсь, полученное удовольствие сожжет лишний жир!

*

Бет и Джоди шли в дружелюбном молчании вдоль набережной, толкая перед собой коляски с младенцами, и наслаждались тишиной (оба крохотных существа крепко спали). К трем месяцам Мици превратилась в любопытную маленькую девочку, которая с интересом разглядывала окружающий мир своими зеленовато-голубыми глазенками и улыбалась очаровательной улыбкой, отчего на ее пухлых щечках появлялись ямочки. Иногда она бывала не в духе и начинала плакать, пугая Бет, но вскоре выяснилось, что малышка страдает кишечными коликами. Мало-помалу Бет освоила премудрости обращения с детьми и с удовольствием делилась своими познаниями с Джоди.

Кайлу было всего десять дней, и рядом с Мици он казался крошечным. Джоди все еще прикасалась к нему с опаской и панически боялась его уронить. Она испытала настоящее потрясение, когда ей разрешили забрать мальчика домой из больницы.

— Откуда они знают, что я буду все делать правильно? — пожаловалась она Дэну со слезами на глазах, когда через два дня после появления на свет ребенка их привезли домой.

— Они не сомневаются, что ты станешь прекрасной матерью, — уверенно заявил Дэн. Теша успела его проинструктировать, как вести себя с только что родившей женщиной и как уязвимы бывают молодые матери в этот период, когда над ними властвуют гормоны.

С утра Джоди уже успела всплакнуть, но когда Бет зашла за ней, чтобы вместе отправиться на прогулку, немного приободрилась.

— Тебе полезно почаще выходить из дома, пока ребенок маленький, — сказала ей мама и предложила пойти погулять вместе с Бет, которая приехала в город ради крещения Мици.

Накануне две молодые мамы вместе совершили круг по Тамарину, и им так это понравилось, что они решили повторить прогулку. Джоди и Бет дошли до гавани и теперь собирались выпить по чашке кофе, если детишки не проснутся.

Они вели неторопливый разговор о сне, кормлении и коликах.

— Звучит ужасно, — заохала Джоди, когда Бет просветила ее насчет колик.

— И не говори, — вздохнула Бет. — Я думала, что делаю что-то не так. Первые три недели каждый вечер в пять часов малышка начинала плакать.

Мици в своей коляске громко заворчала во сне.

Молодые женщины переглянулись.

— Давай выпьем кофе прямо сейчас, пока она не проснулась.

— Отлично.

Они развернули коляски и направились в сторону кафе.

— Иззи уже отдохнула после перелета? — спросила Джоди.

— Иззи опытная путешественница, ей не привыкать. Думаю, даже разница во времени ее не слишком заботит. Я собиралась попросить ее посидеть с Мици сегодня вечером.

— Тогда я, возможно, заскочу к вам попозже. Я еще не показывала ей свои записки о Ратнари-Хаусе. Думала послать их по электронной почте, но прежде мне хотелось привести все в порядок, причесать, собрать вместе все разрозненные куски.

— А я и забыла, что ты писала о Ратнари-Хаусе. Мама говорила мне. Ну как, обнаружила какую-нибудь семейную тайну? Скелет в шкафу?

Джоди нерешительно замолчала. Письма и документы, которые передала ей дочь Виви Уилан, оказались почти бесполезны. Интерес представляли лишь несколько писем от Лили к ее подруге, но с годами чернила выцвели, и текст едва можно было разобрать.

Другое дело дневник.

История жизни Лили была изложена в ее дневнике.

Джоди нашла его за месяц до рождения Кайла, когда вместе с Аннелизе пришла навести порядок в доме Лили. Собственно, уборкой занималась Аннелизе. От Джоди было мало проку, своими размерами она сама напоминала дом.

— Одиннадцать килограммов, — пожаловалась Джоди. — Я прибавила одиннадцать килограммов. Вы можете в это поверить?

— Ты скоро их потеряешь, — добродушно усмехнулась Аннелизе.

Они вошли в Старую кузницу и с грустью огляделись вокруг. В последние дни Аннелизе не покидало предчувствие, что Лили осталось жить недолго, и она подумала, что хорошо бы не много убраться в доме до того, как случится неизбежное.

— Я представила себе, как Иззи войдет и увидит на столике газету, раскрытую на странице с кроссвордом, и чашки на сушилке для посуды… — объяснила Аннелизе. — Словно Лили просто вышла на минутку. Собиралась вернуться, но так и не вернулась.

Джоди вызвалась пойти вместе с Аннелизе. Это она обнаружила дневник на столике у постели Лили. Ветхую тетрадь, завернутую в белую папиросную бумагу, поверх которой нетвердой старческой рукой было нацарапано «Иззи».

— Смотрите, Аннелизе! Смотрите!

Они вместе развернули сверток.

— Господи! — ахнула Аннелизе. — Это же дневник. Не знала, что Лили его вела. — Она с благоговением оглядела со всех сторон старую толстую тетрадь с крапчатым обрезом, перетянутую резинкой, потом открыла ее, пробежала глазами несколько строчек и тут же закрыла. — Я не хочу это читать. Лили оставила свой дневник Иззи.

Джоди с тоской провела пальцем по слову «Дневник», вытисненному на обложке. Ей страстно хотелось прочитать его и узнать историю Лили.

— Это решать Иззи, — заметила Аннелизе.

— Что?

— Иззи должна решить, можешь ли ты использовать эти записи в своей книге о Ратнари-Хаусе, — объяснила Аннелизе. — Воспоминания Лили могут быть очень личными.

— Конечно, — кивнула Джоди. — Я бы не хотела обидеть Лили или кого-то из вас.