Равелла помолчала, посмотрела на герцога и засмеялась:

— Боюсь, мои платья снова оказались в узелке. Я, кажется, никогда не смогу ездить с чемоданом.

— По-моему, вы выбираете самый неудобный способ путешествий, — холодно сказал герцог.

На щеках Равеллы появились ямочки.

— Был один случай в этом путешествии, но вас не было, чтобы спасти меня.

На другом конце стола послышался взрыв смеха и визг одной из женщин. Ее сосед обнял ее и пытался поцеловать. С почти искренним отвращением она оттолкнула его. Хотя ее руки были слабыми, он потерял равновесие и с шумом упал под стол.

Глаза Равеллы округлились от удивления.

— Он заболел? — спросила она.

Кажется, герцог вдруг вспомнил о своих обязанностях.

— Если вы закончили, Равелла, будьте добры подняться наверх и подождать там. Я поговорю с вами позже.

Равелла встала. На лице ее отразилась тревога, которую она почувствовала из-за резкости его тона.

— Вы не сердитесь на меня? — спросила она.

Герцог повернулся к лакею:

— Проводите мисс Шейн в будуар и попросите экономку сделать все, что она попросит.

— Хорошо, ваша светлость.

— Но, пекки… — пролепетала Равелла.

Герцог поклонился ей, она сделала реверанс. Затем послушно пошла к двери.

Будуар был прелестной комнатой, выходящей окнами в сад, но Равелла не заметила очарования обстановки. Она ходила взад и вперед по мягкому ковру взволнованно, пока миссис Пим, экономка, пожилая женщина с седыми волосами и чопорно сжатым ртом, не подошла к дверям.

— Вам что-нибудь нужно, мисс? — спросила она, и голос ее, несмотря на уважительный тон, сумел выразить неодобрение.

— Нет, благодарю, — ответила Равелла, но передумала. — Я бы хотела умыться и причесаться.

— Пойдемте со мной, мисс.

Спина миссис Пим, прямая как палка, была весьма красноречива. Равелла шла за ней, чувствуя себя школьницей.

Спальня, куда привела ее миссис Пим, была так красива, что даже после великолепия Линке Равелла не могла скрыть восторга и изумления. Кровать, отделанная серебром, покоилась на спинах двух больших лебедей, вылепленных так искусно, что каждое перышко казалось настоящим. Ниша, в которой она помещалась, была завешена легким белым шелком. Занавеси на окнах были бледно-голубые, шелковые, а еще за ними помещались занавеси из вышитого муслина. Серебряная софа, украшенная лебедями и обтянутая бледно-голубым шелком в тон занавесям, стояла у камина. Огромное зеркало в серебряной раме занимало почти всю стену и отражало письменный прибор из слоновой кости, ларец для драгоценностей и еще один побольше для шалей и светло-голубой ковер.

— Это самая красивая комната, какую я видела! — воскликнула Равелла.

Миссис Пим налила кувшин горячей воды и подала кусок ароматного мыла. Пока она стояла с махровым полотенцем из мягкого дамаскина, женщина немного смягчилась.

— Вы устали, мисс? — спросила она.

— Не очень, — ответила Равелла. — Но я немного беспокоюсь. Возможно, мне не надо было приезжать. Мой опекун рассердился на меня.

— А откуда вы приехали, мисс? Это далеко отсюда?

— Из Линке. Я жила там после того, как убежала из школы. — Она вздохнула. — О господи, я, кажется, все время убегаю отовсюду. Но на самом деле я прибежала сюда, а не осталась в Линке не потому, что мне там не нравится. Это прекрасное место, я люблю его. Но герцог обещал, что вернется через неделю. Я ждала и ждала, а когда он не приехал и через две недели, я подумала, что он забыл обо мне.

У миссис Пим сквозь зубы вырвался странный звук.

— Так это вы молодая леди, получившая состояние?

— Это я, — улыбнулась Равелла.

— О боже, мисс! Слуга его светлости сказал мне об этом, но я не думала, что вы та богатая наследница, о которой он говорил.

Равелла засмеялась:

— Это из-за моего платья и несчастного маленького узелка, который я принесла с собой. Я отдала его лакею у двери, но не знаю, что он с ним сделал.

— Я прослежу, чтобы он был на месте, мисс.

— Буду рада, — сказала Равелла, — потому что хотя вещи в нем изношенные, но это все, что у меня есть. Я надеюсь, что теперь, когда я приехала в Лондон, мой опекун позволит мне купить несколько красивых вещей. Он говорил об этом, когда был в Линке, но… может быть, он не позволит мне остаться.

— Ну, я не могу об этом говорить, — бодро заметила миссис Пим. — Возможно, его светлость снимет вам дом и найдет женщину. Здесь расческа и щетка, если хотите.

Равелла расчесывала волосы, пока они не заблестели, и встала из-за туалетного столика.

— Лучше я вернусь в будуар. Его светлость сказал, чтобы я ждала его там.

— Хорошо, мисс. Я буду рядом, если понадоблюсь вам.

— Спасибо, но не беспокойтесь обо мне, если вы заняты.

— Нет никакого беспокойства, мисс, — ответила миссис Пим, сжав губы с очевидным неодобрением, которого Равелла не могла понять.

Она почти вошла в будуар, когда увидела медленно поднимающуюся по лестнице большую черную собаку. Это была собака герцога, Гектор, которая больше всего не любила шумных вечеринок. Когда они проходили в доме, она удалялась в свою корзину в спальне герцога.

Любовь Равеллы к лошадям можно было сравнить только с ее любовью к собакам. Она сразу подбежала к Гектору и дружелюбно заговорила с ним, что понимает каждая собака. Когда она вернулась в будуар, Гектор сопровождал ее. Она села с ним на коврик, чувствуя себя гораздо уютнее и спокойнее в его присутствии.

Герцог поднялся наверх почти через три часа. Когда он поднялся по лестнице, он увидел ожидавшую миссис Пим со сложенными поверх черного фартука руками и сжатыми губами. Она ничего не сказала ему, и он открыл дверь будуара. Свечи почти догорели, и ему показалось, что комната пуста, но потом он увидел Равеллу, крепко спящую на коврике. Она обнимала Гектора, положив голову на его тело. Собака не сделала попытки встать, когда вошел хозяин, хотя глаза ее следили за герцогом, а хвост стучал по полу.

Герцог остановился и посмотрел на Равеллу. Она выглядела совсем юной, почти ребенком. Длинные темные ресницы опустились на щеки.

Несколько секунд он смотрел на нее, потом повернулся и вышел в коридор.

— Вы приготовили комнату для мисс Шейн? — спросил он экономку.

Миссис Пим присела.

— Лебединая комната, ваша светлость.

— Мисс Шейн устала. Ей надо немедленно лечь.

— Хорошо, ваша светлость.

Герцог повернулся, но миссис Пим сказала:

— Я заглядывала в будуар, ваша светлость, и видела, что юная леди уснула. Должна я разбудить ее или вызвать лакеев отнести ее в постель?

После минутного колебания герцог вернулся в будуар. Он наклонился и поднял Равеллу на руки. Она, не открывая глаз, положила голову ему на плечо, прижавшись с доверчивой невинностью усталого ребенка.

— Я думала, вы забыли про меня, — пробормотала она и снова заснула.

Герцог нес ее по коридору. Миссис Пим открыла дверь в лебединую комнату. Кровать была приготовлена ко сну, на простынях и наволочках вышиты инициалы, края украшены богатым кружевом.

Герцог заботливо положил Равеллу на кровать и обнаружил, что она крепко держит его за лацканы сюртука. Он бережно отцепил ее пальцы.

— Уложите мисс Шейн в постель, — резко сказал он миссис Пим, — и проведите ночь в соседней комнате, оставив дверь открытой.

— Я, ваша светлость?

— Да, вы. Мисс Шейн будет под вашей защитой сегодня, миссис Пим. Вы понимаете?

— Да, ваша светлость. Понимаю.

Реверанс миссис Пим был более уважителен, чем обычно. Герцог, не взглянув больше на Равеллу, вышел из комнаты. Уходя, он слышал, как повернулся ключ в замке.

Глава 6

В двенадцать часов следующего дня в желтой гостиной дома Мелкомба чопорно сидели четыре человека. Вдовствующая герцогиня Ларгс, бабушка герцога по материнской линии, понаблюдав, как сэр Джордж ходит, шаркая ногами из угла в угол, резко сказала:

— Позвони, Джордж.