— Куда вы собрались в столь ранний час? Что случилось?

— Я получила телеграмму от одной знакомой моей матери. Она просит меня встретиться с ней… в Лондоне сегодня, потому что вечером… ей необходимо вернуться… в Америку, — сбивчиво пробормотала Девина.

Это объяснение она придумала, пока одевалась в своей комнате.

Гелвин Торп задумчиво молчал, и девушка, собравшись с духом, продолжала:

— Мистер Торп, я думаю, вы поймете, почему я так спешу… Если я сегодня не встречусь с этой дамой в Лондоне, то она уедет. Для меня очень важна наша встреча… Она специально прислала телеграмму… Я надеюсь, что ее светлость не рассердится за мой внезапный отъезд?

— Думаю, она все правильно поймет, — тихо произнес мистер Торп.

— Мне нужен… экипаж, чтобы добраться до станции, — попросила Девина.

— Я вам помогу, — ответил Гелвин Торп. — Вот мне и представился удобный случай испытать новую машину Роберта, которой он так гордится!

Он ободряюще улыбнулся девушке и приказал лакею найти шофера, чтобы тот вывел машину из гаража и подогнал ее к входу в замок. Видя, что Девина очень волнуется, Гелвин Торп подошел к ней поближе и сказал:

— Не надо так нервничать, мисс Вандерхольц. Вам действительно необходимо встретиться со знакомой вашей матери?

— Да… очень! — воскликнула девушка. — Она так… расстроится, если я не выполню ее просьбу.

— Не беспокойтесь, я передам ваши извинения герцогине и объясню ей, почему вы так внезапно уехали, — пообещал мистер Торп.

— Я хотела оставить ей записку, — виновато сказала Девина. — Пожалуйста, скажите ее светлости, что мой невежливый и неожиданный отъезд вызван чрезвычайными обстоятельствами.

— Уверяю вас, моя тетушка все правильно поймет, — заверил девушку Гелвин Торп.

Через несколько минут, которые показались Девине вечностью, к парадному входу подъехала машина. Гелвин Торп крикнул шоферу, что поведет ее сам и чтобы тот занял место на заднем сиденье вместе с горничной Роз. Девина устроилась впереди с мистером Торпом, и машина помчалась на станцию.

Гелвин Торп оказался опытным водителем, даже лучше герцога, как показалось девушке, и они добрались до станции за рекордно короткое время.

— Пойду узнаю, когда прибывает поезд, — сказал мистер Торп и направился к небольшому зданию вокзала.

Девина осталась наедине со своими тревожными мыслями. Она очень переживала за судьбу Нэнси-Мэй, приславшую такую странную телеграмму, а кроме того, боялась, что если поезда долго не будет, то, беседуя с Гелвином Торпом, она непременно собьется и может допустить ряд ошибок, которые вызовут у него подозрение и недоверие.

Наконец мистер Торп вышел из вокзального помещения, и Девина, наблюдая, как он приближается к ней, не могла не отметить про себя стройность его атлетической фигуры и элегантную внешность. Когда Гелвин Торп подошел к девушке, она быстро отвела взгляд, чтобы скрыть свое восхищение и любовь к этому человеку.

— Вам повезло, — сообщил мистер Торп. — Через пять минут подойдет утренний экспресс, и в половине десятого вы уже будете в Лондоне. Когда вы предполагаете вернуться?

— Я… пока не знаю, — неуверенно ответила Девина.

— Когда все выяснится, пришлите нам телеграмму, — попросил мистер Торп. — Я или Роберт встретим вас.

Он немного помолчал и, улыбнувшись, сказал:

— Вам не простят опоздание к ужину. Вечером снова состоится прием в вашу честь.

— Я постараюсь… не опоздать, — проговорила Девина.

— Хочу раскрыть вам один секрет: вы произвели на мою тетушку самое благоприятное впечатление. Вчера все гости сошлись в едином мнении, что вы совсем не похожи на американку!

Видя, что на лице девушки отразилось удивление, Гелвин Торп рассмеялся:

— Я должен был вас предупредить, что в нашей стране подобные высказывания следует расценивать как комплимент. Думаю, вы еще не раз его услышите.

— Я полагаю, что большинство американцев сочтут это за оскорбление, — заметила Девина.

— Но вы-то умная девушка и не обидитесь, — сказал Гелвин Торп. — Самый большой комплимент, который англичане могут сделать иностранцу, — это сказать, что он похож на них.

— В таком случае неудивительно, что англичан считают высокомерной нацией, — немного резко ответила девушка и посмотрела в глаза собеседнику.

Их взгляды встретились, и Девина смутилась, ощутив магическое обаяние Гелвина Торпа и вспомнив его прекрасные слова о дальних горизонтах. Некоторое время они стояли, молча глядя друг на друга, но вскоре послышался стук колес, и звук приближающегося поезда нарушил окружающую тишину.

Мистер Торп помог девушке подняться в купе первого класса, а следом за ней туда вошла и горничная Роз.

— Не забудьте сообщить мне о времени вашего возвращения, — напомнил он и, не дожидаясь ответа, закрыл за ними дверь купе.

В тот же момент железнодорожный кондуктор дал предупредительный свисток и, махнув флажком, скрылся в вагоне.

Девина решила не выглядывать из окна, чтобы еще раз взглянуть на прощание на Гелвина Торпа, хотя ей очень этого хотелось.

«Конечно, мне следовало бы вежливо поблагодарить его», — подумала она, вспомнив, как много хорошего Гелвин Торп сделал для нее в последние дни.

Как бы он поступил, если бы Девина попросила его поехать вместе с ней в Лондон и помочь Нэнси-Мэй, которая, несомненно, попала в беду? Но, к сожалению, обратиться с подобной просьбой к мистеру Торпу она не могла. Девина утешала себя лишь тем, что, встретившись с мисс Вандерхольц, она сможет снова увидеть его, когда вернется в замок и пробудет там несколько дней, до тех пор пока обман не раскроется. Девушка сознавала, что самым жестоким наказанием для нее будет расставание навсегда с Гелвином Торпом. Как ей хотелось еще раз услышать его слова о всепоглощающей любви и о том взаимном магическом притяжении, которое возникло между ними!

Поезд прибыл в Лондон вовремя, и Девина с француженкой Роз стали торопливо пробираться сквозь толпу в поисках экипажа, который отвез бы их в Кенсингтон.

— «Парк-отель», мэм? — переспросил кучер, когда Девина назвала ему адрес. — Думаю, что я знаю, где это.

Они миновали оживленную шумную улицу и свернули в небольшой тихий зеленый квартал, где стояло неприметное здание, которое, по-видимому, переоборудовали в отель, когда Кенсингтон перестал быть обычным жилым районом.

Пока они добирались до отеля, Девина все время беспокоилась о том, как ей объяснить Джейку Стейтену свое появление в Лондоне, поскольку она была уверена, что Нэнси-Мэй послала телеграмму втайне от него. Девушку также интересовало, под каким именем мисс Вандерхольц зарегистрировалась в отеле, так как она явно скрывалась.

Девина расплатилась с кучером и, стараясь сохранять спокойствие и уверенность, вошла в гостиничный холл. Усталый клерк, сидевший за регистрационным столом, с почтением поклонился ей, что придало Девине храбрости.

— Я хотела бы снять две комнаты: одну — для себя, а другую — для своей горничной, — сказала девушка.

— Пожалуйста, мадам. Буду очень рад предложить вам одну из наших лучших комнат. В данный момент она свободна.

Клерк протянул девушке регистрационную книгу, и Девина, сделав вид, что на минуту задумалась, быстро пробежала глазами список постояльцев отеля. От волнения она не разобрала многих фамилий, написанных нечетким почерком, но наконец увидела то, что искала: «Мистер Дж. Стейтен» и ниже — «Мисс Н. Стейтен».

В графе «домашний адрес» значилось «Нью-Йорк», а рядом, к радости Девины, были указаны номера комнат: Джейк Стейтен жил в семьдесят третьей, а его так называемая сестра — в семьдесят четвертой.

Девина заполнила регистрационную карточку на свое подлинное имя — мисс Каслтон, а затем обратилась к клерку:

— Я хотела бы занять семьдесят пятую комнату, если это возможно. Несколько лет назад я останавливалась в ней и помню, что комната мне понравилась.

Клерк посмотрел в план отеля, лежавший на столе, и сказал:

— Мадам, вам повезло. Номер семьдесят пятый сейчас свободен, аИвашу горничную мы поселим в комнате напротив — на противоположной стороне коридора.