— Коннор, я не люблю этого. Ты предлагаешь мне наркотик и хочешь, чтобы я накачалась им вместе с тобой.
— Это доставит нам еще большее удовольствие, Марийка, — запротестовал он.
Коннор притянул ее на диван и стал жадно целовать в шею и плечи.
— Я не хочу никаких наркотиков, — гневно сказала Марийка и с силой оттолкнула его так, что Коннор чуть не свалился с дивана.
— Зачем тебе это, Коннор? Зачем?
— Потому… что от этого получаешь гораздо больше наслаждения, — объяснил он обиженным тоном. — Меня… так больше возбуждает… я смогу доставить больше удовольствия.
— Я устала от тебя. — Марийка снова встала и направилась к двери, бросив через плечо: — Так знай же, Коннор, когда я ложусь с мужчиной в постель, ему не нужен кокаин, героин, таблетки или еще что-то в этом роде, ему просто со мной хорошо.
И она резко захлопнула за собой дверь.
Марийка слышала, что он звал ее, протестовал, кинулся за ней, но, к счастью, лифт быстро поднялся на нужный этаж. Как только за ней закрылись двери, она расхохоталась. Только что она уверяла Коннора, что спит с мужчинами и им не нужны стимуляторы. Какие мужчины?! С кем она спит? Потеха! Если кому и нужны стимуляторы, так ей самой. И ничего смешного в этом нет.
Марийка закрыла дверь в свой внутренний мир, где остались физическое желание и страсть. Не важно, если она не сможет вспомнить комбинацию цифры, чтобы открыть ее снова. У нее есть дочь, работа и друзья, и этого вполне достаточно. Она не должна жалеть себя. Нынешняя жизнь ее вполне удовлетворяет, и ей сопутствует удача.
Придя домой, Марийка с полчаса посидела в кресле, собираясь с мыслями, потом взяла свой мини-компьютер, чтобы посмотреть, какие встречи назначены на предстоящий день. В файле "Неотложные дела" первым номером значилось: "Лайза — Серджио".
Она должна поговорить с дочерью. Неугомонное очаровательное юное существо. "Красива, как мать", — говорили знакомые, но Марийку беспокоило, что девочка гораздо хуже ее приспособлена к жизни. Может, это вина матери? Она была бы более стойкой, если бы мать больше времени оставляла на дом, а не посвящала себя полностью карьере. На такие вопросы нет ответов.
Марийка занесла разговор с дочерью в раздел неотложных дел потому, что Лайза звонила накануне утром из штата Колумбия и объявила драматическим голосом, что ее роман с Серджио неожиданно закончился. Конец всему, единственный выход — в монастырь. Лайза склонна была все преувеличивать, и Марийка попросила ее не делать глупостей, по крайней мере, еще сутки, пока они не смогут все спокойно обсудить вдвоем. Лайза тут же согласилась…
Глубокий вдох и очень медленный выдох, поворот головы вправо, поворот влево — боль не проходила, она пронзала весь позвоночник от спины до затылка.
Марийка закончила упражнение и досмотрела расписание на день. Заседание в конторе в шесть вечера — нужно обсудить несколько срочных деловых предложений. Двух крупных потенциальных клиентов они потеряли за последнюю неделю. Причина — непростительная расхлябанность и неумелая демонстрация возможностей ее агентства.
Откинуть голову назад, наклонить налево, наклонить направо, сделать несколько круговых движений, чтобы позвонок встал на место…
Итак, Сидни Миллер продлил наконец их контракт со значительным увеличением суммы вознаграждения, даже если ей придется вести себя как шлюхе, она пообещала "вывести в свет" Рейчел.
С персоналом придется обсудить болезненный вопрос — сокращение расходов на содержание фирмы. Об этом она объявит вечером на заседании.
Голову повернуть налево и откинуть…
Упражнения прервал телефонный звонок. Марийка подняла трубку.
— Алло! Это Матильда Кауфман.
"Матильда Кауфман? Что ей от меня нужно? Она решила мучить меня до конца жизни".
Она и ее муж Льюк были владельцами крупной швейцарской компании по производству продуктов "Люксфудс". Это был один из крупных провалов Марийки за последние две недели, она потеряла многомиллионный контракт на рекламу шоколадных изделий Кауфмана, который перехватили конкуренты "Хилл и Нольтон".
Даже если бы контракт достался "Стьювейсант коммьюникейшнз", Марийка и тогда бы не испытывала особого удовольствия, теряя время на болтовню с Матильдой. Она достаточно потрудилась, разрабатывая концепцию рекламной компании для "Люксфудс", потом Грег и Стив доработали детали. Ей пришлось уехать по делам в Лондон, но она была уверена, что все будет доведено до конца и сделка состоится. Ее фирма всегда тщательно продумывала каждый шаг. Марийка ставила цели и подробно расписывала, как их достигнуть, причем тщательно подсчитывались все будущие расходы, чтобы у клиента не было иллюзий, насколько дорого ему обойдется весь проект. Затем уже давалась воля фантазии. Система общественных связей подразумевает создание имиджа. Все это должно найти отражение в конечной цифре, оценивающей усилия агентства.
Марийка представила себе полную фигуру Матильды Кауфман, она была похожа на стянутый ремнями набитый пуфик. Супруги явно не заботились о своей диете, видимо, пожирали в огромных количествах произведенный ими шоколад.
— Добрый день, миссис Кауфман. — Марийка старалась сдерживаться.
— Миссис Вентворс, Льюк и я очень сожалеем, что ваша фирма не получила контракта.
— Я еще больше сожалею об этом, миссис Кауфман.
— Вы единственная из руководителей восьми компаний, проигравших борьбу за наш контракт, кто прислал нам письмо с выражением благодарности, мы такого не ожидали.
— Очень рада, что письмо вам понравилось. — Марийка всегда посылала такие письма, даже если дело не выгорело. Можно прекратить разговор, и она была готова положить трубку.
— Это письмо… в таких изысканных выражениях… Короче, мы решили с Льюком дать вашей фирме еще один шанс. Нам приятно работать с такими… с такими… необидчивыми людьми, как вы.
— Вы имеете в виду рекламу вашего шоколада?
— Нет, кое-что получше. Наша новая продукция пока секрет. Мы организуем новые производственные линии. Это будет нечто грандиозное, но я не хочу обсуждать это по телефону. Надеюсь, вы меня понимаете, миссис Вентворс? У нас очень крупный концерн и сильные конкуренты, такого рода разговор должен остаться сугубо между нами.
— Конечно, конечно, миссис Кауфман. — Марийка разве что не подпрыгивала от радости — такое выгодное предложение сулило баснословные доходы, в новый вид товара вкладывались огромные суммы на рекламу, чтобы завоевать место на рынке. Нужно было срочно договариваться о встрече, чтобы никто не обскакал ее.
— Когда мы сможем увидеться?
— Мы едем в Цюрих на пару недель. Как у вас двадцатого, во вторник? Мы могли бы встретиться в нашем офисе в Уайт-плейнс.
Марийка сверилась со своим мини-компьютером.
— Двадцатого? Отлично.
— Договорились, увидимся двадцатого в девять утра. Вы уже знаете, где мы расположены. Угостим вас особым какао. Я знаю, стройные изящные леди предпочитают не употреблять этот продукт, но, уверяю вас, наше какао — это нечто особенное!
Они распрощались. "Миссис Кауфман, — сказала себе Марийка, — будьте уверены, я готова выпить даже литр вашего какао, и, если дело выгорит, я буду пить его всю жизнь…"
Марийка не любила использовать конференц-зал в своем офисе для неофициальных встреч. Она предпочитала проводить здесь встречи с клиентами, сам зал настраивал на деловую атмосферу. Совещания с персоналом обычно проходили в кабинете Энтони, который мог вместить кучу народа.
Гортензия известила всех служащих о срочном совещании. Кто-то был расстроен, что ему придется задержаться на работе. Марийка без причины не объявляла срочный сбор.
Марийка постучала и вошла в кабинет вице-президента. Энтони Гаррет, удобно расположившийся в своем кресле, закинув ноги на стол, быстро принял деловую позу. В кабинет потянулись и другие сотрудники фирмы.