Глава 10

— Это мой самый лучший прыжок, Саванна! Я научилась его выполнять в шесть лет! — объявила Меган с гордостью.

Саванна подняла на лоб темные очки, чтобы лучше видеть Меган: как она, собранная, стройная, стоит на краю трамплина.

— Да-да, вижу. У тебя все лучше получается. Стоит тренироваться!

Меган подпрыгнула раз, другой, сгруппировавшись, взлетела, сделала в воздухе переворот и, вытянув в последнее мгновение послушные руки и ноги, с едва заметным всплеском вошла в воду. Когда голова ее появилась на поверхности, Саванна захлопала в ладоши.

— Потрясающе, дорогая! Ты прямо как олимпийская чемпионка!

Со счастливой улыбкой на лице Меган вышла из бассейна и устроилась рядом с Саванной, усевшейся во внутреннем дворике.

— Ты правда так думаешь?

— Ну конечно же! А папа в курсе, что у тебя такой талант к прыжкам в воду?

— Не-а, — мрачно призналась девочка. — Он никогда не интересовался спортом.

— Что ж, а ты ему скажи: «Мне очень нравится этим заниматься». Может, он сделает тебе сюрприз и позволит побольше уделять времени прыжкам.

— Сомнева-аюсь что-то, — нахмурилась Меган, растирая полотенцем длинные ноги. — Папа думает, что на свете нужны только академики.

— Да-а, обидно, что Джо рос под гнетом отца. Джозеф, увы, не сомневался, что его сыну понадобятся в жизни только науки и специальность нефтяника.

Она потянулась за стаканом с лимонадом, рядом на столике, сделала глоток. Что сказать девочке?

— Знаешь… да ты, наверно, и сама заметила: папа уже сдал свои жесткие позиции, — она улыбнулась, — по многим вопросам.

— Да, пожалуй. — Меган задумалась. — Еще недавно он был совсем другим. До того, как ты пришла к нему работать. Я думаю, ты нравишься ему. Очень.

Смущенная, Саванна надвинула темные очки на глаза. Все вчерашнее мигом пронеслось в мозгу. Да, конечно, нравится — с точки зрения секса.

— Ну, не знаю, Меган. Для него сейчас самое важное — что он твой отец. Он учится, как стать отцом. Это ведь не просто, он отдает все свои душевные силы.

Улыбаясь, Меган опустилась в кресло рядом с Саванной, обняла ее, прижалась к ней.

— Я могу быть спокойна за папу, только когда ты рядом. — Какая-то тревожная мысль, видимо, пришла ей в голову, лицо стало серьезным. — Ты… ты ведь не оставишь его?

— Не оставлю? — удивилась Саванна. — Ты имеешь в виду — не уеду ли из города?

— Ну да, — кивнула Меган — на лице ее ясно читалось беспокойство.

Вот оно что! Кому, как не Саванне, сердцем понять девочку — ей самой так знакомо чувство неприкаянности. Сколько раз она убеждала себя: теперь уже ничего в жизни не изменится, ничего плохого не произойдет, дом ее всегда останется на том же самом месте, и друзья те же, и родители будут с ней — она для них важнее всех дел. И, ласково улыбаясь, она потрепала девочку по щеке.

— Нет, дорогая. Уезжать я не собираюсь. Оклахома-Сити теперь мой дом.

— Ты меня успокоила. — Девочка вздохнула с облегчением. — Не хочу, чтобы ты вообще когда-нибудь куда-нибудь уехала. Никогда-никогда!

Если бы еще и ее отец хотел того же, но это совсем не так.

Джо, в тяжелых ботинках, по щиколотку в грязи, промокший до нитки, стоял под дождем в ожидании бульдозера, чтобы выехать на базу. Когда машина наконец подъехала, он, злой и уставший, перешагнул через детали тяжелого оборудования и молча залез в кабину. Скоро они были на месте.

— Попался бы мне этот черт, которому пришло в голову сделать здесь резервную скважину! Уж я бы ему врезал как следует! — Джо стоял перед бездействующим мотором.

— Это не я, мистер Маккенн. Я только доставил все, куда мне сказали.

— Так дело не пойдет! Заполни скважину раствором и ничего не делай, пока я не скажу!

— Как скажете, босс! — И водитель, крупный, сильный человек, завел громко ревущий мотор.

Джо спрыгнул с бульдозера, махнув рукой, отпустил водителя и через пятидесятиярдовое пространство грязи направился к бело-голубой металлической будке. В маленьком рабочем помещении сидели на скамье вдоль стены трое. Тусклый свет газового фонаря, стоявшего на полу перед ними, едва пробивал серую мглу ненастной, дождливой погоды, глядевшей в комнатушку.

— Привет, босс! — заговорил самый младший. — У нас тут ланч, кое-что еще осталось. Хотите сандвич?

Джо взглянул на часы: ланч в шесть вечера… Он ничего не просил и не требовал, но ребята давали двести процентов выработки. В такие моменты преданность бригады заставляла его чувствовать себя виноватым: уж конечно, они заслужили лучшего босса, который сделал бы компанию «Маккенн» более прибыльной, а их зарплату удвоил, — такого, как его отец.

— Спасибо, Роберт! Я попозже.

— Видели вы когда-нибудь такой дождь, а?

Джо снял каску и вытер платком лицо.

— Вообще никогда не видел ничего подобного, — проворчал он. — Я не о дожде.

Все трое обменялись обеспокоенными взглядами; бригадир осторожно спросил:

— А в чем дело?

— И говорить не хочется, Мак. — Джо провел рукой по мокрым волосам. — Но эту вот забурочную скважину надо передвинуть к северу на добрых тридцать ярдов.

— Вышка уже оборудована. А теперь передвигать? Почему нам раньше не сказали?

Джо вполне понимал бригадира, но ничего не мог сделать.

— Я сказал бы вам раньше, но до вас мне пришлось побывать на площадке «Твин вэлли», почти весь день и ушел.

— Знаю-знаю. — Мак протянул руку и открыл дверь. — Грязища кругом непролазная. Но в чем дело-то? Геолог нам обещал: где бы мы ни пробурили скважину в этих пределах, газ получим.

— Я читал отчеты, он прав. Газ вы здесь найдете, но сомневаюсь, что удастся извлечь его из-под земли.

— Почему? — Это заговорил член бригады, который до сих пор молчал.

— Скальные породы, — пояснил Джо решительно.

— Черт возьми! — выругался Мак. — Да мы все время с ними имеем дело. Разбуриваем или проходим под углом.

— Не тот случай. Здесь породы очень крепкие, до трехсот метров мощностью. Начнем бурить здесь — вряд ли пройдем эту толщу.

Бригадир только выругался; двое других тяжело вздохнули.

— Смотрите, Джо, вы, конечно, босс, дело ваше. Но никто не может быть уверен, что эти породы залегают прямо здесь. Даже геолог точно не знает, пока бурить не начнем и не извлечем образцы.

Синие глаза Джо стали стальными.

— Я геолог, Мак. И, черт возьми, неплохой геолог. Мне не стоит рассказывать, что в этой земле, под нами!

Все трое так уставились на Джо, будто видели его впервые.

— Ладно, Джо! Я и не пытался вас уговорить. Не знал же, что вы геолог.

— Забудем это. Вообще-то вы правы, никто не знает точно, что под нами, пока не покажет бурение. Но у меня на это чутье. Итак, начинаем перевозить эту груду металла.

Все вскочили на ноги и взялись за плащи и каски. Джо вышел за ними и, едва держась на ногах, добрался до домика-прицепа. Там он снял грязные ботинки и опустился в кресло. Надо бы поесть, выпить кофе, но он так устал, что трудно руку поднять. Обычно Джо предпочитал работу в поле заточению в кабинете, но не в такое время. Все, кажется, идет кувырком. И сосредоточиться на деле не получается — мешают мысли о Саванне.

В ожидании, пока закипит кофе на маленькой газовой плитке, он поднял жалюзи и стал смотреть в окно: жуткая погода, беспрерывный дождь превратил вновь вынутый грунт в красное месиво. В Оклахоме такие дожди редки, особенно в июне. Сегодня рано утром, когда он уезжал, в Оклахома-Сити было ясно и сухо. Из-за дождя водители сбросили оборудование с машин прямо на площадке 243, или, как ее называли, «Рок-ридж».

Если быть честным с собой, его беспокоит не столько проливной дождь, время и силы, потраченные на перемещение скважины, сколько Саванна. Еще и сутки не прошли, а он уже скучает по ней, ему недостает ее. Он и не подозревал никогда, что может испытывать такие чувства к женщине. Особенно после неудачного брака с Дианой. Но Саванна вошла в его плоть и кровь, и он не знал, как извлечь ее оттуда, даже если бы и хотел.