— Ох, какой красавчик! — сказала Сесилия. Глаза ее наполнились слезами. Она откашлялась, пытаясь справиться с волнением, и спросила:

— Сколько ему было, когда умерла его мама?

— Около трех месяцев, — ответила Эллен.

— Значит, она успела увидеть, как он улыбается?

— Да, конечно, — подтвердила Эллен. — Его мама была уже серьезно больна и принимала много лекарств. Но тогда Картер был еще очень мал и много спал, так что большую часть времени они проводили вместе, лежа рядом в постели. Врачи настояли на кесаревом сечении на шесть недель раньше нормального срока, так слаба была его мама. Они хотели сделать это еще раньше, но она не позволила им. Несмотря ни на что, Картер с самого начала рос очень здоровым ребенком и вел себя просто замечательно. Иногда мне казалось, что он понимает, как это нужно его несчастной маме.

— Бывает же такое, — кивая, головой, сказала Сили.

Ника так поразило услышанное, что он не мог проронить ни слова.

— Это было очень важно для Джейн, — продолжала свой рассказ Эллен. — Еще она очень надеялась на то, что сможет найти своих единоутробных братьев, о которых ей рассказывала ее мать. Вы не знали, что у вас есть сестра. Ник? — неожиданно спросила Эллен.

— Нет. Но в памяти, кажется, что-то осталось, — хриплым от волнения голосом сказал Ник. — По-моему, мы навещали ее в больнице, когда она родилась. Что-то в этом роде.

— Джейн была очень слабой, когда родилась. Когда ее выписали из больницы, я забрала ее к себе. Она поправилась только через три месяца после своего рождения. Ее мама отпраздновала это событие. Постаралась отпраздновать, как смогла. Она купила большой торт-мороженое, украшенный…

— О, мой бог! — прошептал Ник. — Торт-мороженое? Это я помню. Так вот откуда это воспоминание.

Сили посмотрела на Ника своими большими красивыми глазами. Она не забыла о том, что Ник рассказал ей.

— Ну вот, — сказала она. — Теперь твоя очередь.

Не успел Ник опомниться, как Картер оказался у него на руках. Он держал его так же, как только что держала Сили, прижимая к боку и поддерживая рукой.

— Привет, — взволнованно сказал он. — Привет, дружище.

Ник попробовал прикоснуться к щеке Картера так же, как это делала Сили, и попытался улыбнуться. В ответ на это малыш заерзал и начал вырываться.

— Сегодня днем он хорошо выспался, — сказала Эллен. — Он спал четыре часа и сейчас полон энергии. Вы не хотите немного поиграть с ним во дворе? Там есть качели, в том числе и для самых маленьких. Если вы как следует закрепите его на сиденье и будете качать не слишком сильно. Картер получит огромное удовольствие.

— Пойдем, Ник, — сказала Сили. Каким счастливым было ее лицо в эту минуту!

— Хорошо, — сказал он. — Пойдем.

Он осторожно вынес Картера на террасу, залитую лучами послеполуденного солнца, и они спустились с террасы во двор. Качели были вкопаны в землю между двумя деревьями.

Ник усадил Картера в закрытое пластиковое сиденье качелей. Картер вел себя спокойно, улыбался и совершенно не обращал внимания на напряжение Ника, которому казалось, что он все делает не так.

— Можно, я покачаю его? — попросила Сили.

— Только осторожно, — напомнил ей Ник, как будто всю жизнь качал маленьких детей и абсолютно точно знал, как нужно качать Картера, чтобы тот получил удовольствие.

Ник и Сили качали малыша по очереди. К тому времени, когда Картеру наскучило это занятие. Ник обнаружил, что губы у него почти болят от того, что с них не сходила улыбка.

Когда они вернулись в дом, Эллен пригласила их за стол. Она приготовила кофе, бутерброды, поставила на стол печенье и пирожные.

Ник изучал документы, которые дала ему Эллен, и не прислушивался к тому, о чем говорили женщины.

— Нашу настоящую мать звали Луиза Тэйлор, — промямлил он. — Она не вписала имя отца Джейн в свидетельство о ее рождении, а имя нашего с Сэмом отца вписала. Его звали Эндрю Грэй.

— Распространенные имена, — сказала Эллен. — Это затруднит поиски.

— Мне это неинтересно, — ответил Ник твердо.

Он слишком любил своих приемных родителей и не хотел копаться в своем далеком прошлом. Их с Сэмом усыновили, когда им обоим было по три года.

— Ваша мать никогда много не говорила об этом, — сказала Эллен. — Она умерла, когда Джейн шел шестнадцатый год, но они и раньше расставались на некоторое время.

Ник снова внимательно проверил все документы. Не было ни малейшего сомнения в том, что они подлинные. В поведении Эллен Дэвис также не было ничего подозрительного. Она внушала Нику доверие. Все, что она сказала ему, было правдой. Картер действительно являлся для них с Сэмом ближайшим и единственным в мире родственником.

— Мне нужно время, — сказал Ник, обращаясь к хозяйке дома, — чтобы изучить все эти документы.

— Разумеется, — ответила Эллен.

— Я должен также обсудить все это с Сэмом. Нам нужно принять правильное решение, подумать, что каждый из нас сможет сделать для Картера.

— Никакой спешки нет, — заверила его Эллен, но в голосе ее послышалось едва уловимое напряжение. Даже не напряжение, осторожность. А может быть… разочарование. Предполагала ли она, что Ник может отказаться от ребенка? — Вам нужно принять серьезное решение.

— И здесь может быть несколько решений, — напомнил ей Ник. — Мы с Сэмом будем счастливы возместить расходы, связанные с пребыванием Картера в вашем доме, включая расходы на услуги постоянно проживающей няни, которая будет помогать вам. Мы также должны учитывать тот факт, что в нашей стране есть множество семейных пар, которые будут счастливы усыновить Картера, если мы с Сэмом не сможем сделать этого немедленно.

Эллен кивнула.

— Все это слишком неожиданно свалилось на вас, — сказала Эллен так, будто Нику нужно было только привыкнуть к мысли о том, что у него теперь есть племянник.

— Очень скоро я свяжусь с вами, — по-деловому сказал Ник. — И если у вас есть такая возможность, сделайте для меня фотокопии этих документов. Я буду вам очень благодарен.

На обратном пути в Коламбус Ник настоял на том, что сам поведет машину. Сили не стала спорить. Эмоции утомили ее больше, чем долгая дорога.

Мысль о том, что Ник может не усыновить ребенка, делала Сили несчастной. Слишком несчастной. Она не хотела анализировать свои чувства. В конце концов, это была не ее жизнь. Все это касалось только ее босса.

Он сам должен принять решение.

Это его прошлое.

Его ребенок.

Она будет разочарована и никогда не сможет простить его, если он не усыновит мальчика.

Но, может быть. Ник просто не в состоянии сделать этого сам, так как ему мешают психологические травмы, полученные в раннем детстве.

Разве не это пыталась сказать мне женщина, которую я видела во сне? — подумала Сили.

Она так старательно притворялась спящей, что примерно через полчаса, когда начало темнеть, действительно задремала и потеряла счет времени. Проснулась она, когда почувствовала, что машина замедлила ход.

Открыв глаза, Сесилия сразу поняла, что они почти приехали. До дома Ника — рукой подать.

Было около девяти часов вечера.

— Ты не подбросишь меня домой. Ник? — спросила Сесилия.

— Это ведь твой автомобиль, — напомнил он ей. — Но пока я не отпускаю тебя домой. И приглашаю тебя зайти ко мне и поужинать. Тебе необходимо немного взбодриться и поесть.

Ник свернул во двор. Раньше Сили никогда не заходила в дом Ника. Не было такой необходимости. Их отношения в последнее время становились все более сложными и более личными одновременно.

Сесилия понимала, что Картер тронул сердце Ника, хотя тот и не хотел этого признавать. Она также понимала, что добрых чувств недостаточно для усыновления малыша.

— Я хочу отпраздновать встречу с Картером… И с Джейн. Несмотря на то что ребенок может серьезно осложнить нашу с Сэмом жизнь, здесь есть чему радоваться и что праздновать. Ты выпьешь со мной? — обратился Ник к Сили, открывая бутылку французского шампанского.