Это был тот шанс, которого так ждала Мэри-Бет.

Девушка положила бокал на пол и, не раздумывая над последствиями своего поступка, изо всей силы толкнула столик вперед. От удара столешницей, колени Исабель подломились, и она с криком боли и удивления повалилась назад. Мэри-Бет удалось вырвать пистолет, но итальянка не желала успокаиваться.

Соскользнув на пол с той стороны, где стояла Мэри-Бет, Исабель бросилась на противницу, впившись сильными пальцами ей в шею. Задыхаясь, Мэри-Бет предприняла последнюю попытку освободиться, с силой опустив рукоятку пистолета на висок итальянки. Неожиданно пистолет выстрелил. К счастью, дуло было направлено вверх, и пуля улетела в потолок. Глаза Исабель закатились, а сама она рухнула вниз, ударившись головой об угол стола.

Мэри-Бет оперлась о спинку кресла и закашлялась. Пистолет выскользнул из ее ослабевшей руки.

— О Боже, как ты? — спросила Ванесса, прижимая к себе плачущую дочь.

— Я нормально, — прохрипела Мэри-Бет.

— Что случилось?

В дверях библиотеки появилась Тереза. Ее встревоженный взгляд скользил с одной женщины на другую.

— Нужно вызвать полицию. Исабель пыталась меня убить.

— Она мертва? — спокойно поинтересовалась экономка.

— Мертва? Конечно, нет! — испугано возразила Мэри-Бет. — Она в обмороке.

Мэри-Бет сползла с кресла и дрожащей рукой попыталась нащупать пульс у Исабель. Пульса не было.

— Господи, я убила ее, — пробормотала девушка.

— Я позвоню в полицию, — сказала Тереза и ушла.

— Тебе нужно срочно уезжать, — сказала Ванесса. — Вставай. Ну же! Ты вернешься в Штаты, и все будет хорошо. Мы не позволим, чтобы с тобой что-то случилось!

— Несса, все уже случилось, неужели ты не понимаешь? — истерически воскликнула Мэри-Бет. Поднявшись, девушка не могла оторвать взгляд от бездыханного тела Исабель. Она потерянно прошептала: — Я убила человека!

Гл. 34

Мэри-Бет, словно подкошенная, рухнула в кресло, но, не удержавшись на краешке сидения, сползла на пол.

Она не могла поверить в то, что только что лишила человека жизни. Да, она защищалась. Да, смерть стала результатом несчастного случая. Девушка могла придумать еще не одно оправдание, но результат от этого не изменится: она стала убийцей.

Разве после этого ей удастся спокойно жить дальше?

Мэри-Бет посмотрела на свои руки. Ей хотелось немедленно броситься в ванную и тереть кожу до тех пор, пока невидимые кровавые пятна не сойдут с ее ладоней. Но девушка лишь бессильно привалилась к креслу: у нее не было сил куда-то бежать и что-то делать.

— Вот, выпей, — сказала Ванесса, вручив кузине бокал с вином.

Мэри-Бет послушно поднесла бокал к губам, но пить не стала, испуганно уставившись на него.

— Хватит с меня на сегодня алкоголя.

— Тогда кофе, — предложила Ванесса, подав кузине руку.

— Кофе — это хорошо.

Вдруг Мэри-Бет услышала тихий, едва уловимый стон. Не веря своему счастью, девушка перевела взор на поверженную Исабель — ее веки на миг затрепетали, открылись, а потом снова опустились.

Мысленно взывая к Господу, Мэри-Бет приложила пальцы к шее итальянки и, услышав слабое биение пульса, облегченно вздохнула. Словами было сложно передать, что она испытала в тот момент, когда поняла, что невидимый ярлык «убийца» так и не появится у нее на лбу. Облегчение, неописуемое облегчение! Но была еще и радость, ведь уже ничто не омрачит ее будущего. Была благодарность, ведь теперь не нужно было жить, постоянно оборачиваясь на свое прошлое.

И еще Мэри-Бет испытала неимоверный прилив энергии. Девушка вскочила на ноги и, обняв кузину, закружилась по комнате.

— Я — не убийца, — без устали повторяла Мэри-Бет.

— Конечно, моя милая, ты — не убийца.

Теперь уже Ванесса обняла кузину, по-матерински поцеловав ее в висок. Даже ей передалась та неимоверная радость, что переполняла Мэри-Бет.

Они прошли на кухню, где Ванесса приготовила кофе. Мэри-Бет судорожно вцепилась в чашку с горячим ароматным напитком, а Ванесса заявила:

— Посмотрю, как там синьорина Росси. Думаю, она уже очнулась. Хотя, спроси, есть ли у них нашатырь или, в крайнем случае, уксус.

Мэри-Бет перевела просьбу кузины, и Тереза, что-то тихо бормоча, полезла в холодильник и достала бутылку.

— Это уксус, — пояснила девушка.

— Будь послушной девочкой, мама сейчас придет, — Ванесса поцеловала дочь, сидящую рядом с Мэри-Бет, и вышла.

Мэри-Бет, обхватив чашку руками, исподтишка наблюдала за Терезой. Экономка делала вид, что смотрит в окно, но порой тоже поглядывала на девушку, непонятно что натворившую в отсутствие хозяев. Но, учитывая статус гостьи, экономка не решалась расспрашивать или перечить. Пока что!

Кофе был вкусным и придал Мэри-Бет сил. Но девушка не решалась пойти к Ванессе. Она безумно боялась узнать, что Исабель, не дождавшись появления врачей, умерла.

На кухню вместе с сыном вернулась Ванесса. Усадив его за кухонный стол, она ободряюще улыбнулась кузине и снова ушла.

Тереза налила детям по стакану апельсинового сока, поставила перед ними блюдо со сдобой. Мэри-Бет видела, как смеются и переговариваются ее племянники, поглощая еду, но видела это как бы со стороны.

Резкий звук заставил девушку очнуться. Возле дома затормозили две машины — полицейская и скорой помощи. Взглянув на часы, Мэри-Бет поняла, что с тех пор, как Ванесса отвела ее на кухню, прошло не больше пятнадцати минут, хотя самой девушке это время показалось вечностью.

Томительное ожидание закончилось, и теперь все должно было проясниться.

***

Выезжая из Сиены Винченцо, сидящий за рулем отцовского «линкольна», увидел машину скорой помощи, мчащуюся ему навстречу, но это не заставило его забеспокоиться. У него даже и мысли не возникло, будто дома что-то могло произойти.

У мужчины было хорошее настроение: его отец, сидящий на переднем сидении, постоянно перешучивался с внуками, находящимися сзади, а сам Винченцо предвкушал, как сагитирует Мэри-Бет на осмотр достопримечательностей, а сам просто затянет ее в первый попавшийся отель. Или они поедут смотреть окрестности — он был уверен, что ее точно можно будет соблазнить поездкой в Санта-Фьоро или Арчидоссо, расположенные на живописных склонах Монте-Амиата*, а потом они бесконечно долго будут заниматься любовью на сочной траве, скрытые от любопытных взглядов густым зеленым кустарником.

В целом, его мысли кружили вокруг одного и того же.